Юрий Александров - Кудеяров стан Страница 16

В это время Игорь заметил за спиной деда своего давнего врага — Вера стояла возле кустов и с насмешливой улыбкой смотрела на новоиспеченных исследователей.

Глеб был спокоен. У Игорька же появилось невольное сомнение. Чем это всё кончится? Что, если дед и Дмитрия Павловича погнать отсюда властен? Ой, конфуз! И принесло ещё сюда Верку эту, будь ей неладно! Почему не выручает Дмитрий Павлович? Не может быть, чтобы он не слыхал.

Но археолог, спокойно улыбаясь, уже выходил из зарослей, где прилег вздремнуть в холодке после обеда.

Сел на пень, начал сворачивать свою самокрутку, молча разглядывая деда. Потом протянул пришельцу кисет.

— Курите, папаша?

На деда улыбка никак не подействовала, на кисет он даже не взглянул. Стал ещё строже.

— Кто же вы будете, гражданин хороший? Почему в недозволенном месте копаетесь? Нельзя тут.

«Гражданин хороший» молча протянул старику какую-то бумагу.

Дед взял бумагу, еще раз строго глянул на археолога, потом начал шарить по карманам, но очков не оказалось — забыл.

— Прочитать? — спросил Дмитрий Павлович.

Дед не удостоил ответом. Он откинул голову и начал разбирать, вытянув, насколько это возможно, руку с бумагой:

— «Академия наук СССР. Институт истории материальной культуры. Открытый лист № 92…»

Дальше пошел мелкий текст, трудно было старым глазам. Дмитрий Павлович, заглядывая через плечо старика, стал читать вслух:

— «Выдан настоящий открытый лист Институтом истории материальной культуры Академии наук СССР Русавину Дмитрию Павловичу на право археологических разведок и разведочных раскопок в областях Центральной черноземной полосы Европейской части СССР. Всем органам советской…»

Дед опустил лист, знаком подозвал Веру. Девочка подошла и, краснея, заглянула в бумагу.

— Так гражданин читает? — спросил дед.

— Так, — утвердительно кивнула головой его праправнучка.

— Читай дальше сама.

— «Всем органам советской власти, — затараторила Вера, — государственным и общественным учреждениям и частным лицам надлежит оказывать всемерное содействие тов. Русавину Д.П. в интересах науки к успешному выполнению возложенных на него поручений».

Дед слушал внимательно. Постепенно суровость исчезла с его лица, разошлись нахмуренные брови. Наконец лицо стало добрым, приветливым, каким видели его ребята в вечер первой встречи.

Девочка дочитала. Дмитрий Павлович встал, протянул старику руку:

— Будем знакомы. Кто же вы всё-таки?

— Лесников дедушка, — отвечала за старика Вера, — Дмитрий Матвеевич.

— Тезки, значит?

— Тезки.

— Вы не обижайтесь, товарищ ученый, извините, конечно, — заговорил дед опять ласково, по-стариковски, — нам за этим местом наблюдение поручено… место это, сами знаете, на учете состоит.

Дмитрий Павлович успокоил старика. Обиды никакой нет и быть не может. Наоборот, хорошо, что городище так надежно охраняется.

Только теперь дед уселся на траву рядом с археологом и, помолчав солидно «для порядку», начал подозрительно равнодушным тоном:

— Для чего же это тут копаете, товарищ ученый? Ищете что-нибудь?

— Старину изучаем, дедушка. Как предки жили, как и чем работали…

Дед слушал внимательно и одобрительно кивал головой.

— Так, для науки, значит… для изучения… Ну, а если, скажем, доброе что-нибудь найдете?

Археолог улыбнулся.

— Чему же здесь найтись доброму? Если и оставались какие шуба, шапка — истлели давно. Ведь жили-то здесь люди больше тысячи лет тому назад.

— Ну, а металл? — с хитрецой глянул дед на ученого. — Он-то не гниет.

— Колесница золотая? Или золотой баран? А то ещё, говорят, колокола золотые?… Это, дедушка, сказки. Нет на подобных городищах ни золота, ни камней драгоценных.

— Зачем же охранять это место наказано? — все ещё не верил дед.

— Ну что же, — ответил Дмитрий Павлович, — давайте тогда расскажу вам об археологии и о том, кому и как разрешается копать.

Археология — большая и сложная наука. Археологи, раскапывая места древних поселений, укреплений, погребения, изучают давно прошедшее: жизнь древних людей, их занятия, культуру, политический строй, события их жизни, войны, набеги, переселения, осаду и гибель городов, торговые связи.

Но археология, как и всякая специальность, требует больших знаний, большого практического навыка. Лишь вооруженный этими знаниями и навыком человек может, вскрывая слои за века скопившихся отложений, разгадать по сочетанию трудноуловимых признаков то, что было и быльем поросло.

Кто занимается раскопками, тот безвозвратно нарушает, перемешивает слои. Второй раз раскапывать уже перекопанное бесполезно. Поэтому задача археолога — узнать всё, что может сказать исторический памятник, всё подробно зарисовать, зачертить, сфотографировать, сохранить всё найденное, точно отметив, где и что найдено.

Допустить неспециалиста, пусть даже культурного, образованного и по-настоящему интересующегося стариной, к раскопке памятника старины — всё равно, что разрешить любителю делать операцию человеку.

Сколько сотен интереснейших памятников разрыто кладоискателями и любителями ещё в дореволюционное время и погибло для науки! Конечно, и сейчас нередки случаи, когда отдельные любители, иногда взрослые, чаще подростки, расковыривают курганы и места древних поселений в поисках клада. Поэтому по всему Советскому Союзу раскопки разрешается вести только при наличии открытого листа, выданного Институтом истории материальной культуры.

В этот же институт каждый археолог обязан сдавать подробный научный отчет о проведенных раскопках.

— А если кто незаконно копать станет? — поинтересовалась Вера. — Без разрешения? Что с такими делают?

— Судят, — ответил Дмитрий Павлович. — А что же ещё с нарушителями закона делать?

Игорек закусил губы. Глеб сосредоточенно смотрел куда-то в сторону.

Дед нарушил наступившее неловкое молчание:

— Где же вы живете, товарищ ученый? В Москве, верно? Или в Ленинграде?

— В Москве, дедушка. Только летом наш брат археолог в городе редко бывает.

— Ищете всё, значит, изучаете. А хозяюшка ваша в городе, видать, осталась?

— Нет у меня хозяюшки, — улыбнулся ученый почему-то печально.

— Что же вы так втроем и будете тут копать? — сразу о другом заговорил старик.

— Нет. Это у нас разведка была, — я, сказать по правде, в отпуску. Просто заинтересовало меня это городище. До конца августа проведем разведку, а на следующее лето тут настоящие большие раскопки начнем, несколько сот квадратных метров поднимем.

— В этом году бы и начинали, — посоветовал дед.

— Нельзя, в начале сентября мне нужно в районе великих строек быть. Там через год-два громадные площади уйдут под воду, а на них много старинных памятников. Поэтому там более спешно. Да и у помощников моих, — Дмитрий Павлович кивнул головой в сторону ребят, — время только до сентября. Мне, кстати, ещё помощник нужен или помощница. Конечно, из таких, кто интересуется…

Вера оживилась. Насторожившийся Игорек подозрительно и ревниво посмотрел на девочку: неужели Дмитрий Павлович предложит ей с ними работать? Нужна она тут, на городище!

А Дмитрий Павлович предложил, и девочка с радостью согласилась.

— Так, начало есть. — Археолог вынул записную книжку и переписал своих «младших научных сотрудников»: «Русов Игорь Федорович. Котин Глеб Николаевич».

— А тебя как звать-величать прикажешь? — обратился он к девочке.

— Кофанова, — ответила Вера и неожиданно расхохоталась. — Вера Васильевна… — добавила она, искоса глядя на Игоря.

Мальчик снова живо представил себе, как величал девочку у лесной сторожки. Он покраснел от стыда и обиды и юркнул в кусты.

Глеб, ничего не понимая, только руками развел: чепуха какая-то!

ГЛАВА XI. ПРАПРАДЕД ОБОГАЩАЕТ НАУКУ

Древний дед до вечера никуда не ушел с городища. Сел на выброшенную из раскопа, нагретую лучами землю, снял сапоги. Надеты они были, видимо, для пущей солидности. Оказывается, издалека, с лужайки, что возле сторожки, Вера увидела, что на городище копают. Сказала деду (самого лесника дома не было), и старик явился навести порядок. Теперь же, когда всё благополучно разъяснилось, он сидел ласковый, домашний, грелся на солнце, блаженно щурился.