Катерина Кингорд - Опасная миссия Страница 19

– Что за глупость ты несешь! – взвился уже Талкин. – Я же сказал, что для меня главное – дружба! Думаешь, мастера не заметят неладное – что мы изменились? А заговорщик и шпион где-то рядом, будто не понимаешь… – Последнюю фразу он произнес шепотом и даже оглянулся на темный прямоугольник окна, точно опасался, что предатель вот-вот ворвется к ним.

Саня раздраженно втянул носом воздух: похоже, помощи от друга ждать не приходится. Он подошел к окну, уставившись в ночную темень: небо было угольно-черным, огоньки мало-помалу гасли – послушники ложились спать.

«Неф и Гунт тоже небось спать намылились, гориллы проклятые! Хорошенько повеселились за ужином да на трудовоспитании – теперь можно и на боковую!» – мрачно подумал парень, постукивая пальцами по холодному подоконнику. И тут в голове его вдруг вспыхнула блестящая мысль: «Ах ты… Как же я раньше не додумался! Конечно!»

Идея во мгновение ока оформилась в не менее блестящий план, и Саня, схватив с табуретки свой заплечный мешок, рванул к двери.

– Ладно тебе, Лекс, – загудел Талкин, вскочив следом, – завтра подумаем, чем все это объяснить, и начнем действовать! И с Тайласом поговорим…

– Понял-понял. Я на минуту! – отмахнулся Белов.

– Ты куда? Разве можно… – послышался встревоженный голос друга, но парень уже выскочил за дверь.

На площади было темно и пусто, лишь вдоль келий прохаживались высокие фигуры со звездочками лампад в руках.

– Всем спать! Р-р-разошлись! – донесся до Сани грозный окрик одного их них, и у парня ёкнуло сердце: тут еще и обходы по ночам!

Он замер на крыльце, прижавшись к колонне, подпирающей козырек: вернуться и завтра с Талком решить про толстяков или таки сейчас отомстить? И Белов выдохнул, старясь унять сердцебиение.

«Идти или возвращаться?» – билось у него в голове, он следил за черными фигурами: маги то и дело подходили к кельям, бранясь на послушников.

«Ладно, уж лучше завтра, – сдался парень. – Попробуй, пройди мимо этих надсмотрщиков! Понятно, почему тут по ночам никто не шастает, – пробормотал он, стараясь не обращать внимания на угрызения совести. – Ничего-ничего, завтра вместе что-нибудь придумаем».

Однако в это время маги, должно быть, прооравшись на послушников, двинулись к собору, и до Лекса донеслись заунывные песнопения.

«Похоже, какие-то мантры читают», – понял Саня, и сердце его ёкнуло: шанс таки выпал! И он тенью скользнул вдоль крыльца, стараясь прижиматься к стенам.

«Главное, добраться, закрепить – и назад!» – стучало у него в голове. Одним глазом он следил за магами, которые теперь бродили возле собора. Надо сказать, наряду с молитвенными песнопениями слышались обычные голоса и даже смех.

«Не слишком-то благочестивы эти маги!» – мелькнуло у Белова в голове. Он проскользнул одну келью, другую и остановился у третьей. Сев на корточки, выхватил карту Талкина и покосился на черные пасти оконных проемов.

«А ну как сейчас кто-нибудь из толстяков выглянет – Неф или Гунт – а под окном сидит Лекс собственной персоной!» – лезли непрошеные мысли в голову. И Саня стиснул зубы, стараясь не думать о том, как толстяки будут его мутузить.

«Небось и стулом по голове могут огреть», – думал он, лихорадочно развязывая свой мешок. Еще и сзади то и дело доносились голоса да песнопения.

– Ну же! – прорычал шепотом Белов, кое-как расшнуровав сумку, и наконец вывалил силки, которые так усердно плел на трудовоспитании.

Несмотря на темень, он за пару секунд распутал сеть, хотя сердце его вздрагивало от каждого шороха. Саня почему-то больше боялся, что его обнаружат не молодые прохвостычтецы, а сами Неф и Гунт… Дрожащими руками он принялся закреплять силки на выступы возле двери, благо та открывалась вовнутрь.

– А ну, спать, живо! – вдруг ударило ему в спину, и парень чуть не свалился вместе с силками прямо в черный прямоугольник двери. Лишь секунду спустя он сообразил, что это не ему, но почти рядом: примерно через две кельи – молодой маг с поблескивающей лампадкой снова саданул в дверь кулаком:

– Вот завтра… разберемся, сулёги, кому из нас спать! – послышались обрывки брани. – Живо… забузз вас раздери!

Саня во мгновенье ока накинул оба конца сети на выступы у двери и опрометью кинулся обратно. Сзади слышались окрики, бубнеж, но Белов даже слов не разобрал. Через секунду он вломился к себе в келью.

– Ты где бродил? – сердито загудел Талкин из темноты. – Ты в курсе, что в это время тут уже спят?

– В курсе, в курсе, умываться ходил, – буркнул Саня, скинув сапоги. Дальше он решил не раздеваться: в келье было холодно, так что он прямо в робе и кафтане юркнул под шкуру.

– Так здесь же у нас умывальник! – удивился Женька, указав на утлое сооружение в углу.

– Я не знал, – отмахнулся Лекс. Больше друг его расспросами не доставал.

Талкин как лег, так и заснул, зато Саня долго ворочался в постели, прислушиваясь к шагам надзирателей снаружи. Сердце его так и замирало, когда за дверьми раздавались голоса, а оконный проем затемнялся фигурами магов. Однако никаких воплей и окриков не слышалось, и в келью к ним никто не долбился.

«Кажется, пронесло», – от этой мысли Саня почувствовал облегчение. Он вздохнул в темноте и перевернулся на другой бок. Где-то снаружи послышался звон колокольцев, сливающийся с тягучими песнопениями, и гулкие отзвуки колокола, отсчитывающего часы.

«Раз… два… три…» – начал считать Белов, и приглушенный колокольный звон поплыл, растворяясь в ночном воздухе. Мысли парня стали тягучими. Стрекот сверчков, крики ночных птиц, голоса – все смешалось… Лекс засыпал.

И тут неожиданно за окном послышались быстрые дробные шаги, будто барабанные палочки застучали. В окне мелькнула тень, и в ту же секунду к ним в келью прямо через оконный проем всунулась… вихрастая мальчишеская голова!

Белов так поразился, что на секунду дар речи потерял, тупо глядя на темноволосого мальчишку. А тот с любопытством осмотрел ночную келью и, заметив Саню, весело подмигнул:

– Лекс, ты? Привет!

И тот сел на кровати, глядя на странного паренька.

– Тебе… чего? – прошептал он, заикаясь от изумления, а в голове вскружился вихрь мыслей: хорошенькое дело – этак любой бездельник может к ним заглянуть через окна!

А мальчишка вместо ответа оглушительно чихнул и снова заулыбался:

– Я зайду, ага?

«Наверное, какой-то друг Лекса, – прикинул Белов, силясь сообразить, что происходит, – но почему он ночью приперся? Бред какой-то!»

– А ты чего не спишь? – промычал Саня, не придумав ничего лучше.

– Спать? – засмеялся тот. – Зачем? Мне и так хорошо! – И снова чихнул, да так, что Белов вздрогнул. – Так я зайду?

– Тише ты, – разозлился парень, – разбудишь всех вокруг! Заходи, только не шуми.

– Отлично, друг, – обрадовался тот, и вихрастая голова мигом исчезла из оконного проема. Зато в дверь настойчиво заколотили.

И Лекс подскочил с кровати. Что-то было неладно! Колокол только что гулко и уныло пробил два раза – какие дружеские посиделки могут быть в два часа ночи?! И зачем стучаться, если двери в обители не запирают?

– Секунду! – пробормотал Саня, нащупывая в темноте башмаки. Пол был просто ледяной, а тип продолжал шебуршать за дверью.

– Так что тебе… – начал было он, открыв дверь, но странный послушник тут же юркнул внутрь и плюхнулся с размаху на лежанку Талкина!

– Эй, ты спятил?! – заорал Лекс, вырвавшись из оцепенения.

– А что такое? – удивился тот, нагло, прямо с ногами забравшись на кровать Женьки.

– Думай, что творишь! – прикрикнул Саня. – Разбудишь моего друга! Слезай с кровати. Что тебе вообще затребовалось в такое время?

– Какого еще друга? – уставился на него тот, даже не подумав слезть.

– А то сам не видишь! – рявкнул Лекс, и тут, словно по заказу, тучи открыли луну, и призрачный свет упал на кровать Талкина – та была аккуратно заправлена клочкастой шкурой, а самого Женьки и в помине не было!

«Вот так номер, – остолбенел Белов, – неужели Талкин куда-то ушел? Но куда? Да еще среди ночи! Или совесть заела, и он тоже решил что-нибудь толстякам подстроить? Как бы он в мои силки не угодил…»

– Знал бы ты, как я тебя искал! – в это время заявил странный паренек, болтая ногами. – Сначала в келье Журиса побывал, потом к Сегундо попал по ошибке. И только после сообразил, что тебя ведь переселили!

Лекс исподлобья посмотрел на него.

– А чего это ты ночью пришел? И вообще, ты откуда? – Он украдкой разглядывал лицо послушника – в свете луны тот вовсе не выглядел отщепенцем! Тонкие, даже аристократические, черты лица, высокий лоб, дорогая брошь на воротнике. И одет он был в щегольскую с серебром робу.

«Неужели лопух Лекс дружил с таким франтом? – насторожился Саня. – Или… это кто-то из компашки Джертона? Снова решили поиздеваться? Но Талкин… Неужели он согласился уйти, пошел на поводу у шпаны?!»