Джон Томпсон - Трудный ребенок 2 Страница 2

Бен Хилли, конечно, недолго оставался в неведении относительно источника инвестиций в семейный бюджет. Нельзя сказать, чтобы полученные сведения доставили ему уйму приятных ощущений. У малыша, скованного по рукам и ногам цепями заключенных контрактов, оставалось слишком мало времени на учебу. Он иногда не делал домашние задания. Но Маленький Бен уже привык к новому облику их домика, к великолепному «Форду» и не смог сказать решительное «нет» сыну. Тем более, что малышу явно нравилось вести жизнь взрослого человека, который обеспечивает деньгами свою семью.

Мирный оазис провинциальной жизни превратился в кипящий котел боевых действий. Чувствуя поддержку за своей спиной, Джуниор все более активно вмешивался в жизнь спокойного городка на Миссисипи. Голливуд, давно мечтавший о подобном павильоне, все съемки батальных сцен из сериалов о войнах гангстеров перенес в Сент-Луис — лучшую натуру в Америке отыскать было трудно. Пустынные улицы с одинокими, испуганно озирающимися прохожими, эхо далеких взрывов, цементная пыль, висящая в воздухе и на добрых полдюйма устлавшая мостовые полуразрушенного городка… Вот где раздолье статистам-"мафиози"! Они весело резвились, выдавая дубль за дублем на огороженных пикетами национальной гвардии площадках, к которым маленького Джуниора Хилли старались все же не подпускать.

Естественно, деньги за новую съемочную площадку Голливуд перечислил на счет семьи Хилли.

Так прошла зима — зима непрерывного финансового успеха. Но уже весной Маленький Бен, гордясь достижениями сына, стал замечать признаки душевного разлада у Джуниора. Малыш очень уставал, ему тяжело было нести бремя боевых действий на своих хрупких плечах. Мальчика уже не радовали передовицы газет, взахлеб трещавшие о новых акциях «юного чудовища» из Сент-Луиса. Джуниор равнодушно откладывал свои интервью, опубликованные в солидных иллюстрированных журналах.

Слова отца, который предложил в начале марта, после самой популярной операции сына — взрыва карбидного завода в шести километрах от города, расторгнуть контракты и уехать — но уже не на поезде, а на машине — в далекий Нортвил, упали на благодатную почву:

— Хорошо, папа, но давай поживем здесь до лета, иначе неустойку с нас сдерут — вообще денег не останется.

Разговор произошел в начале марта. Таким образом, Сент-Луису предстояло прожить еще три кошмарных месяца. За это время капитал Сэма Перкинса утроился.

Больше сей достойный господин в истории Джуниора Хилли и его отца, Маленького Бена, не появится. Но колоритная фигура владельца оружейного супермаркета заслуживает пристального внимания. Необходимо сказать пару слов о внутреннем мире внешне неприметного, лысоватого обитателя заштатного городка, оказавшего немалое влияние на формирование характера Джуниора Хилли.

Сильные люди предпочитают не исправлять пороки окружающих, а использовать их, направляя в нужное им русло. Вообразить себе Джуниора сладкогласным ангелочком мистер Перкинс не мог — и поэтому принял малыша таким, каким хотел его видеть — агрессивным разрушителем. В этом секрет влияния лысого очкарика на его юного друга, в этом же разгадка того, что в конце концов малыш устал исполнять желания своего делового партнера. Джуниор не был терминатором, он был просто озорным мальчишкой. Как только игра в террориста ему надоела, он стал тяготиться натянутой на себя личиной и отбросил ее, как когда-то пестрый галстук-бабочку.

Сэм Перкинс, сын негритянского проповедника близкого конца света, ничуть не похожий на своего темнокожего отца, в детстве не раз был наказан и за неверие в Пришествие и за злые, пакостные проделки. Темное, мрачное было загнано в потайные уголки души торговца оружием, затянулось сверху пленкой показного добродушия. Но при более внимательном рассмотрении сразу же выявлялся основной мотив поведения круглолицего скупердяя с 42-м размером обуви — обида на окружающий его мир. Обида на всех, в том числе и на отца, оставившего в наследство оружейную лавку не где-нибудь, а в тихом и спокойном Сент-Луисе.

Жил Сэм Перкинс на Лонг-Бич, неподалеку от шикарного особняка судьи Хендерсона. Да, в Сент-Луисе правосудие и торговля оружием мирно сосуществовали и изредка похаживали друг к другу в гости. Конечно, при встрече судья и продавец специфического товара не раз обсуждали тишину и покой, царящие в городе. Один при этом восхищался добродушием местных жителей, другой в душе проклинал «недоделанность» сент-луисцев.

Так вот, этот самый Сэм Перкинс первым встал на защиту малыша Хилли, когда на дне рождения Люси Хендерсон тому грозили неприятности. Мальчуган понравился торговцу оружием, владелец никому до поры не нужных изделий почувствовал дуновение свежего ветерка коммерческого успеха. Уже тогда в голове предприимчивого дельца созрел план, позже удачно воплощенный в жизнь.

Однако вернемся к главному герою нашей истории. Вначале лета Джуниор Хилли, как и обещал в марте, разорвал все свои контракты. В городе воцарилась тишина. Осажденные в крепостях-домиках не хотели верить вновь вернувшемуся спокойствию и долго еще с опаской оглядывались на всякий шорох. А между тем Джуниор Хилли был уже далеко — вместе с отцом они умчались в Нортвил на своем новом автомобиле, погрузив в прицеп немногие нужные в дороге вещи.

Правда, перед самым отъездом Маленький Бен засомневался в необходимости предпринимаемого шага. Ведь в принципе Сент-Луис был довольно приятным местом, красивым, мирным, спокойным.

Уже на выезде из городка, близ указателя с широкой полосой, подчеркивающей название городка и всю прошлую жизнь наших героев, маленький Бел притормозил:

— Может, останемся все же? Нет, ты послушай, не верти головой. Знаешь, разные там воспоминания. Учти, сынок, Сент-Луис — это город, где я родился, где меня воспитали. Здесь я всех знаю, где у меня осталось много нежных воспоминаний.

Джуниор внимательно выслушал отца, но остался непреклонен: уезжать так уезжать. Взглянув на часы, малыш заторопил отца:

— Какие, к черту, нежные воспоминания? Тут все тебя терпеть не могли — и твой отец, и твоя жена. А эти жуткие соседи? Давай, гони.

— Ты прав! К черту! Давай разделаем это место под орех!

Притормозивший было автомобиль взревел всеми своими 160 лошадиными силами и рванулся к сиротливо стоящему у дороги указателю. Тот, отброшенный метров на 15, звонко громыхнулся об землю, а Бен и Джуниор Хилли, не оглядываясь, покатили в далекий и долгий путь.

Едва они скрылись за ближайшим поворотом, в центре Сент-Луиса заполыхал оружейный супермаркет: наверное, где-то закоротила проводка.

Дороги, американские дороги… Сколько од сложили во славу их водители и пассажиры! Сколько хвалебных слов сказано о тех, кто поддерживает чистоту и порядок на транспортных артериях огромной страны — и все же нельзя удержаться и не высказать свое уважение к дорогам Америка.

Именно благодаря им долгий и трудный путь на Запад, каждая миля которого для первопроходцев была подвигом, стал для семейства Хилли хотя и довольно долгой, но приятной прогулкой.

Как и было решено заранее, по дороге на новое место жительства отец и сын Хилли основательно помотались по стране. Широкую, прохладную долину Миссисипи сменили сухие, но такие же необъятные прерии, потом на горизонте замаячили силуэты Скалистых гор. Посетили путешественники и знаменитую долину Блю Грасс — царство голубой травы, где когда-то стучал молот знаменитого Люка Дюрваля. Сделав крюк, Маленький Бен привез сына на место, где в далеком 1687 году был убит своими спутниками замечательный путешественник Ла-Саль, вечный неудачник. В Йелоустонском национальном парке семейство Хилли пробыло целых два дня.

Долго стояли Бен и Джуниор Хилли на берегу бурой от взвешенных частиц глины Миссури, несущей свои воды к Миссисипи. Поток уносил бумажный кораблик к далеким берегам, на которых застыл в неге родной Сент-Луис. Но возвращаться в город, где наконец-то жители обрели былое спокойствие, не хотелось. До Нортвила оставалось 300 миль, он был где-то там, за поворотом, притягивая к себе как магнит.

Череда кемпингов, мотелей, автостоянок начала утомлять путешественников. Позади были тысячи миль, намотанных по стране за два месяца. Какую форму ни придавай придорожным гостиницам снаружи, внутри они все одинаковые. Вечный холод влажных простыней, батутная звонкость пружин матрасов, устоявшийся запах вечного странствия и назойливая реклама: вы остановились в самом живописном уголке Штатов! Лучший сервис! Самые низкие цены!

Вообще, реклама доставила маленькому Бену и Джуниору немало забавных минут. В Иллинойсе им казалось, что они мчатся по толстому-толстому слою шоколада — просто рябило в глазах от мелькающих вдоль обочин рекламных оберток «Марса». В Каньонах Скалистых гор, на крутых поворотах какой-то шутник поставил огромные желто-зеленые щиты «Скитлса». Но особенно привлекательными были предвыборные плакаты с изображенным на них во весь рост Большим Беном, невесть каким избирательным ветром занесенные за границы Луизианы.