Школьные годы чудесные - Александр Тимофеевич Филичкин Страница 28

Очнувшись, дедушка глянул по сторонам. Выяснилось, что он попал в старую охотничью яму. В середине большой западни торчал кем-то тщательно заточенный кол. Мужчине весьма повезло, что он не напоролся на деревянный рожон. Иначе висел бы там, как какой-нибудь жук, нанизанный на булавку для научной коллекции.

Оказавшись в ловушке, он понял, что выбраться сам оттуда не сможет. Яма оказалась очень глубокой. Более двух с чем-то метров. Стенки совершенно отвесные. Грунт так промёрз, что стал словно камень. Поэтому, даже небольшие ступени удалось бы вырубить лишь чем-то железным.

К сожаленью мужчины, нож он с собою не взял. Тот лежал в сумке, которая осталась в санях. Мало того, когда человек падал вниз, то топор вылетел из правой руки, и теперь валялся где-то там наверху.

Дедушка попробовал выдернуть кол из земли и использовать его, словно лом. Однако, тот оказался врыт глубоко и надёжно. Несмотря на большие усилия, его не удалось даже слегка раскачать. Оставалось только надеяться на помощь друзей. Вот только, когда это случится, никому неизвестно.

Соседи видели, как он отправился в лес за дровами, но все хорошо понимали, что это дело не быстрое. Ведь нужно найти сухое, но не сгнившее дерево. Свалить и очистить от сучьев. Порубить ствол на короткие брёвнышки и сложить их на сани. Потом, требуется какое-то время, чтобы доехать с грузом до дома.

Выходит, что раньше вечера его в деревне не ждут. Поэтому, его хватятся только ближе к полуночи. Жена помчится к соседям, но в темноте в лесу ничего не увидишь, даже с очень большим фонарём.

Так что, его станут искать лишь после того, как поднимется солнце. Хорошо, коли отыщут к полудню. Да и то если за столь долгое время с неба не посыплется снег и не покроет следы свежей порошей. Получается, что в лучшем случае, ему придётся сидеть здесь почти целые сутки.

А он, между прочим, находился в тесном пространстве, где даже нельзя немного побегать и как-то согреться. У него нет при себе спичек и дров, чтобы разжечь какой никакой костёрок.

У него нет еды. Она вся лежала в санях наверху. А провести на сильном морозе двадцать четыре часа и остаться в живых почти невозможно. За такое долгое время окоченеешь насквозь. Остаётся только надежда на разум коня.

Нежданный негаданный пленник задрал голову к дыре западни. Он увидел лишь холодное зимнее небо и позвал, что есть мочи: — Буран! Буран!

Запряжённый в сани, скакун повернул голову в сторону, откуда до него донеслись звуки знакомого голоса. Однако, он не заметил хозяина и удивлённо всхрапнул.

Мужчина услышал тихое фырканье и вновь закричал во всю силу голоса: — Буран! Иди быстро домой!

Конь легонько заржал и чуть потоптался на месте. Затем, сверху послышался скрип санных полозьев, скользящих по мёрзлому снегу. Постепенно они удалились. Скоро всё стихло. Человек устало вздохнул: — Главное сделано. Теперь остаётся лишь ждать, когда конь добежит до деревни и приведёт помощь селян.

Бабушка глянула в заиндевевшие окна и внезапно увидела бегущего по полю Бурана: — Что-то Иван Тимофеевич очень рано сегодня? Неужто, так быстро управился? — удивилась хозяйка. Она присмотрелась внимательней и не поверила своим старым глазам.

Сани оказались совершенно пустыми. Ни мужа, ни тем более, дров в них не было видно: — Сынок, — закричала она в сильном испуге: — конь один домой прибежал. Видно, с отцом что-то в дороге случилось.

Паренёк быстро оделся и выскочил из дома во двор. Он рванулся к саням, вставшим возле открытых ворот. Развернул небольшую повозку. Вскочил на облучок, с которого всегда правит возница, и крикнул: — Буран! Вези скорее к отцу!

Конь покосил тёмным глазом назад. Помотал сверху вниз головой и тронулся в путь.

Через двадцать минут, они примчались на место. Подросток глянул вокруг и нашёл топорище, торчащее из глубокого снега. Рядом виднелось отверстие шириной чуть более метра. Из него поднимался едва заметный, очень слабый парок.

Хорошо зная, что именно так выглядят ловчие ямы, сын обвязался за пояс крепкой верёвкой. Второй конец, он прикрепил к толстому дереву. Стараясь не делать лишних движений, сын подошёл к небольшому провалу. Встал на краю и осторожно глянул в дыру.

На самом дне углубления, скорчившись, сидел сильно замёрзший отец. Он увидел комочки из снега, упавшие сверху. Медленно поднял голову и через силу смог улыбнуться. Кожа на его лице задубела. Говорить он уже толком не мог.

Паренёк отвязал от пояса прочный капроновый шнур. Сделал на нём скользящую петлю и сбросил в отверстие. Мужчина надел петлю себе через голову. Сел в неё, как в качели и закрепил на себе.

Тем временем, подросток привязал к облучку второй конец бечевы. Он взял уздечку Бурана и медленно повёл его по дороге. Канат натянулся. Затем, стал осторожно поднимать человека наверх. Голова и руки мужчины показались над настом. Наконец, он перевалился через край ловчей ямы и без сил растянулся ничком.

Сын помог подняться отцу на замёрзшие ноги и дойти до саней. Уложив старика на дно просторной повозки, он накрыл его плотной попоной, а сам устроился рядом. Потом, хлопнул вожжами и крикнул: — Домой Буран! Быстро домой!

Конь рванулся вперёд. Он бодро пошёл по заснеженной просеке, и очень скоро все трое добрались до деревни. Буран оказался в тёплом стойле перед кормушкой полной душистого сена. А дедушка Глеба и дядя грелись в жарко натопленной бане. Её благоразумная бабушка приготовила к приезду родных.

К счастью, всё закончилось благополучно. Незадачливый лесоруб, обморозился не так чтобы, сильно. Лишь чуть прихватило кожу на скулах, да ещё облезли щёки и уши.

Глеб внимательно выслушал непростую историю, рассказанную седою старушкой. Он чуть помолчал и тихо сказал: — Значит, в нашей семье конь уже спас двух человек!

Он отрезал длинный кусок ржаного душистого хлеба и густо посыпал его крупной каменной солью. Выйдя на улицу, подросток отнес угощенье Бурану, стоящему в просторном сарае. Тот с благодарностью помотал головой и с удовольствием съел принесённое лакомство.

Одноклассник

На шестом году десятилетки в поле зрения Глеба появился ещё один мальчик. Звали его Семён Чистохвалов. Он не являлся таким домашним ребёнком, как другие подростки, а оказался двоечником, второгодником и хулиганом.

Мало того, в ту давнюю пору, его возраст уже приближался к четырнадцати, что было на два года больше, чем у всех остальных. Учиться он не хотел, а всю свою дурную энергию направлял лишь на то, чтобы помыкать одноклассниками. Ещё