Анна Устинова - Загадка газетного объявления Страница 3

– Да вроде нет, – выдавил из себя Олег. «Теперь главное не сболтнуть лишнего, – напряженно размышлял он. – Хотя… – вдруг осенило его. – Раз мои предки так разволновались, может, с их помощью удастся выяснить подробности? Главное, ненавязчиво натолкнуть мою мать на мысль – позвонить Женькиной матери. Наверняка Наталья Леонидовна расскажет ей гораздо больше интересного, чем Женьке». И Олег продолжал: – Вообще-то я так и не успел толком понять, что у них там стряслось. Вы же знаете, как Женька все объясняет.

Беляев-старший кивнул. Семейство Беляевых знало Женьку с тех пор, как Олег стал ходить в младшую группу детского сада.

– Я только начал хоть в чем-то разбираться, – добавил Олег, – как папа позвал меня на кухню. Вот и пришлось положить трубку.

Олег с укором уставился на отца.

– Ну разумеется! – сардонически захохотал тот. – Во всем виноват один я! Уж говори, сынок, не стесняйся! Может, я и шубу у Женькиной матери украл?

– Боренька! – вновь посмотрела с мольбою на мужа Нина Ивановна. – Может, все-таки примем таблеточку от давления?

– Женькину мать ограбила какая-то тетка, – вклинился в разговор Олег.

– Какая тетка? – забыв о таблетках и о давлении, поинтересовались родители.

– Если я правильно понял Женьку, то эта тетка пришла к его матери покупать шубу. А потом вместо денег подсунула Женькиной матери «куклу».

– А Наташа знала эту женщину? Шуба-то у нее была какая, дорогая? – мигом накинулась на сына с расспросами Нина Ивановна. – И почему Наташа вдруг решила продавать шубу накануне зимы?

– Не знаю, мама, – пожал плечами Олег. – Меня вообще-то шубы не интересуют, и я в них не разбираюсь.

– Ты слышишь, Боренька? – всплеснула лопаткой, которую все еще сжимала в руке, Нина Ивановна. – И о чем только думает наш сын! Сколько времени разговаривал с Женькой, а самого главного не узнал!

– Женька еще меньше меня шубами интересуется, – ответил Олег.

– Зато Володя теперь, наверное, интересуется, – философски заметил Борис Олегович. – А мне, например, интересно, где мой кусок пирога?

– Вот, – перевела взгляд на лопаточку Нина Ивановна. – Ой! – спохватилась она. – Где же он?

Тут как раз из-под стола, облизываясь, вылез Вульф. Олег все понял и усмехнулся. Нина Ивановна по-прежнему растерянно смотрела то на лопаточку, то на пол.

– Так где же пирог? – допытывался Борис Олегович.

– Пирог съел Вульф, – внес ясность Олег. – По-моему, ему очень понравилось.

Пес радостно тявкнул и, кинув умильный взгляд на Нину Ивановну, еще раз облизнулся.

– Хорошенького понемножку, – строго сказала та. – Между прочим, собакам вообще нельзя сладкого.

Вульф тяжело вздохнул и поплелся прочь из кухни.

– А я, между прочим, все жду и жду, – трагическим тоном изрек глава семейства Беляевых. – Кто-нибудь мне положит пирог или нет?

– Ну конечно же, Боренька, – уже отрезала новый большой кусок Нина Ивановна. – Сейчас попьем чаю, а потом я сразу же созвонюсь с Васильевыми. Хочу узнать о происшествии из первых рук.

«Неплохо сработано, – мысленно похвалил себя Олег. – Теперь главное не прозевать момент, когда мать начнет рассказывать отцу все, что узнает от Натальи Леонидовны».

Беляев-старший, получив наконец пирог и чай, обрел благостное расположение духа.

– Замечательный пирог, Нина, – обратился он к жене. – Я вот сейчас подумал, как мало, в сущности, нужно человеку для счастья. Семейный уют, вкусный ужин, ну и еще…

Что еще, с точки зрения главы семьи Беляевых, требовалось людям для полного счастья, Олегу и Нине Ивановне так и не суждено было узнать. Философскую речь Бориса Олеговича прервал новый телефонный звонок.

– Проклятие! – завелся Беляев-старший.

– Я подойду, – кинулся в гостиную Олег.

– Стой! Возьмешь трубку тут! – указал на кухонный телефон отец.

Олег повиновался.

– Алло?

– Ты? – послышался взволнованный голос Тани. – Женьку ограбили.

– Знаю, – скороговоркой произнес Олег. – Только не Женьку, а его мать. Я позвоню тебе позже. Мы ужинаем.

– Ясно, – хихикнула Таня. Ей был прекрасно знаком распорядок семейства Беляевых. А в частности, и взрывной характер Бориса Олеговича.

– Конечно, это была твоя Танька, – с убийственным сарказмом взглянул на сына любящий родитель.

– Доедайте пирог, – вмешалась Нина Ивановна. – А я пойду выяснить у Наташи…

Тут телефон зазвонил снова.

– Да? – сорвал трубку Олег.

– Здорово! – приветствовал его радостный возглас Лешки Пашкова. – Чего там у Женьки случилось? На мать, что ли, кто-то напал? Мне Темыч позвонил. Только начал рассказывать, а тут его мать стала вопить. Ей зачем-то понадобился телефон. Вот я в результате ничего и не понял.

– Придется тебе, Лешка, еще немного помучиться, – мрачно произнес Олег. – Моим предкам тоже телефон нужен.

– Нет, ты мне хоть в общих словах объясни, – не унимался Пашков.

Но Олег, чувствовавший на себе тяжелый взгляд отца, торопливо повесил трубку.

– Пойду позвоню Наташе, – повторила Нина Ивановна и спешно направилась в гостиную.

Олег остался с отцом на кухне. Прикончив огромный кусок пирога, Беляев-старший окончательно обрел душевное равновесие.

– Может, еще по одному сбацаем? – заговорщицки покосился он на блюдо с пирогом.

Сын не ответил. Он пытался расслышать, что происходит в гостиной.

– Ты почему молчишь? – обиженно произнес Беляев-старший.

– А? – изумленно уставился на него Олег.

– Ворона-кума, – ответил отец. – Я с ним разговариваю, а он даже не слышит!

– Я, папа, как-то задумался, – виновато произнес Олег.

– Пирога еще отрезать? – повторил Борис Олегович.

«Отсюда ничего не услышишь, – размышлял в это время Олег. – И отец будет все время дергать».

– Опять он молчит! – уже накатывал очередной приступ раздражения на главу семейства Беляевых. – У отца в кои-то веки выдалось свободное время, чтобы пообщаться с родным сыном, а он даже слушать не хочет! Я, например, в твоем возрасте очень любил общаться со своим папой…

– Я тоже вообще-то люблю, – сказал чистую правду Олег. – Но сейчас…

Тут он осекся. Не говорить же отцу, что сейчас ему совершенно необходимо подслушать разговор матери с Натальей Леонидовной.

– Чего сейчас? – грозно изрек отец.

– Сейчас… мне надо делать уроки, – почти не соврал Олег, у которого и впрямь еще не были решены задачи по алгебре. – Завтра контрольная.

– Интересное дело, – поморщился Борис Олегович. – То ты целыми днями шатаешься со своими оболтусами. А когда отец в кои-то веки решил с тобой пообщаться, у тебя сразу возникли уроки, да еще и контрольная.

– Ничего не поделаешь, – развел руками Олег.

– Наверное, ты прав, – вынужден был признать Борис Олегович. – Ладно, садись за свои уроки. Дело прежде всего.

Олег уговаривать себя не заставил. И, пока отца не осенила новая идея, как лучше провести остаток вечера в кругу семьи, спешно ретировался в свою комнату. Вульф, который недавно вернулся на кухню, на сей раз за Олегом не последовал. Запах пирога по-прежнему притягивал пса. А потому, усевшись подле Бориса Олеговича, Вульф начал кидать на него гипнотические взгляды. Вскоре Беляев-старший сдался.

– На, – протянул он Вульфу кусок пирога. – Только ешь быстро. Пока мать не видит.

Вульф расценил этот приказ по-своему. Схватив зубами пирог, он удалился в комнату Олега.

– Хорош, – проворчал Беляев-старший и принялся в одиночестве допивать чай.

Олег, неплотно затворив дверь в свою комнату, напряженно слушал. Правда, пока Нина Ивановна ограничивалась очень эмоциональными «охами» и «ахами».

– Ах, Наташа! Какая беда! Что же теперь делать?

Пауза. «Ну давай же, давай! Говори что-нибудь конкретное!» – мысленно обращался к матери Олег. Однако Нина Ивановна, выслушав Женькину мать, сперва вновь разразилась «охами», а затем выпалила подряд кучу вопросов:

– Как она выглядела?.. Совсем обыкновенно?.. А как ее звали?.. Хоть какие-нибудь ее координаты у тебя остались?.. Ах, Наташа, ну разве так можно?

Снова пауза. Теперь, по всей видимости, Наталья Леонидовна объясняла, почему ей взбрело в голову поступить именно таким образом. Затем вновь послышался голос мамы Олега:

– Наташа, ну как же ты с Володей-то не посоветовалась?.. Конечно, я понимаю, что раз у Люси продажа прошла так удачно… Ну, естественно, нельзя было предположить… Хотя все-таки в наше время искать покупателей по объявлению очень опасно… Не знаешь, что теперь делать?.. Ты хоть в милицию заявляла?.. Почему Володя не хочет?.. Я бы все-таки заявила… Ну, решать, естественно, вам.

«Боюсь, я так ничего интересного не узнаю», – с сожалением подумал Олег. Мать и впрямь продолжала издавать какие-то неясные восклицания. Затем вдруг сказала:

– Да погоди ты, Наташа, расстраиваться. Вдруг эту аферистку удастся найти. Только для этого вам все-таки надо обратиться в милицию. Ну сходите хоть к майору Василенко. Он наверняка посоветует что-нибудь дельное. Что значит – Володя уперся? Раз уперся, сходи сама. В конце концов, это твоя шуба. А главное, – добавила Нина Ивановна, – постарайся вспомнить, как выглядела эта негодяйка… Ведь что-то тебе должно было запомниться… Вот именно… Давай-ка, дорогая моя, напрягись и подумай. А то пройдет еще какое-то время, и ты окончательно забудешь…