Валентин Егоров - Сказочные истории, взятые из жизни (сборник) Страница 3

И вот, судьбоносная тёмная ночь наступила… К этому времени по зову хранителя тайги, лешего Харитона, к горе Слюдянке слетелись, сошлись таёжные обитатели, некоторые из самых дальних мест явились, которым он на непредвиденный случай всё же дал по можжевеловой веточке, что в мгновение ока превращает в невидимку во избежание участи жертвы. Ровно в полночь на мир опустилась гробовая тишина. Ни одна травинка, ни один лист не могли шелохнуться от страха при виде выходящего из воды на задних лапищах циклопа-ящера, который собой заслонил почти всё пространство неба. Четырьмя передними конечностями он гнул деревья, продираясь сквозь таёжную чащу к вожделенной добыче, что вот уже почти рядом, будоражит нюх свежей живой плотью – и ей не уйти от него!

Как вдруг убийственный взгляд монстра упёрся во внезапно вставшую на пути гору Слюдянку – сотни тысяч зеркальных граней, вспыхнув, ударили в ответ многократно усиленной смертоносной возвращённой энергией по самому монстру, от чего тот уже оправиться не смог – издав громоподобный душераздирающий рык, стал рассыпаться трухой на глазах у изумлённых увиденным свидетелей!!! Через мгновение лишь оставленные огромные следы, похожие на ямы, да поломанные кое-где деревья напоминали о реальном существовании исполина – «из ничего возник и в ничто превратился…». Поднявшийся тёплый южный ветер сразу же оживил таёжную тишь да озёрную гладь – мир, чудесным образом спасённый только что от неминуемой катастрофы, вновь наполнился голосами жизни и уверенностью в завтрашнем дне, что непременно будет добрым ко всем, живущим на этой, Богом данной, земле!

Школьный биолог Ларионов с большим удовольствием вернулся к урокам по любимому предмету и живому уголку, где не прекратил научных исследований и изысканий, но уже без всяких экспериментов и проблем, с ними связанных. Что же касаемо НИИ экспериментальной биологии, успехов тому и процветания, то ответа от него так и не последовало – и слава Богу! Там, видимо, по столичной заносчивости посчитали, дескать, всё, что можно открыть на земле, давно открыто, и не один раз, а потому обращать высоконаучный взгляд на всяких там провинциальных учителей биологии с их, якобы, новыми видами не стоит. Не бесспорно, но, ради счастливого окончания этой поучительной истории, в полемику вступать не будем, ведь жизнь сама всех и всё расставляет по своим местам, согласно вкладу в неё… И, может быть, в обозримом будущем мы ещё увидим простого школьного учителя биологии Илью Ильича Ларионова в качестве ведущего специалиста, возглавившего одно из направлений научной биологической мысли – и это вам будут не сказки, а самая, что ни на есть, реальность!..

Бабушкина клубника

Семиклассник Павел Любшин вернулся со школьного новогоднего бала необычайно радостным и окрылённым! Конечно, так его взбудоражил не Дед Мороз, в которого он давно не верил, к тому же в нём сразу угадывался противный завхоз школы Митрич, что любил совать нос в их мальчишеские дела и, при случае, закладывать, выслуживаясь, директрисе, а первая красавица класса Анька Павлова, пригласившая его, Павла, далеко не красавца и не крутого, на белый танец аж два раза – мальчишки терялись в догадках, с чего бы это, девчонки же понимающе закатывали глаза и о чём-то шептались!.. По окончании праздника даже проводил до дома в наскоро, от волнения, наброшенном пальтишке, без шарфа и шапке на затылке – от чувственного пожара в груди холода не чувствовал, шёл рядом с девчонкой своей мечты, смело подставляясь колючему снегу и обжигающему ветру.

Дома, стараясь ничем не выдавать выпирающие наружу эмоции, молча прошёл мимо отца с матерью и брата в свою комнату, чтобы поскорее остаться наедине с первыми приятными душевными откровениями… Но ближе к ночи от приятностей осталось мало чего: Павла пробил до костей такой сильнейший озноб, что ему от чувства холода и дрожи пришлось не по себе до помрачения сознания – он не мог согреться в тёплой комнате под тремя одеялами!!!

Однако вскоре навалилась другая напасть: озноб сменился ужасающим ощущением дикого жара – Павлик напоминал собой огнедышащую мартеновскую печь, не выдержав, он даже выбежал на заметённую сугробами улицу и упал, зарываясь в снег, но холод желаемого облегчения не приносил, – снег стекал противными горячими ручьями с лица, всего тела, таял под ним и хлюпал – голова гудела тяжёлым набатным колоколом, грозя треснуть, веки, сделавшись чугунными, не давали оглядеться, голос осип до немоты – даже позвать на помощь не было никакой возможности!..

И тут краем уха несчастный мальчик уловил скрип полозьев – сани, запряжённые парой лошадок с развевающимися флагами на ветру гривами, остановились и из них вылез странный старичок-мужичок в зипуне и треухе. Сквозь веки Павлик видел, как тот подошёл к нему, удручённо покачал головой, потом, несмотря на свой весьма почтенный возраст, пушинкой поднял Павла и отнёс в повозку, укутал в тулупы… «На-ка, внучок, выпей узварчику целебного, тебе и полегчает, а то дорога-то дальняя…» – шепнул ему таинственный дедок и поднёс ко рту запомнившуюся ещё с детства знаменитую большую кружку с рисованной клубникой по белому фарфоровому полю его бабушки, что два года как оставила родных, перебравшись в мир иной… «Кто вы, дедушка – неужели Дед Мороз!? А откуда у вас эта кружка!? И куда это вы меня везёте!? Я не хочу в больницу – у меня папа с мамой врачи – да и с Аней мы уже договорились послезавтра пойти на городскую ёлку, ещё обидится, не увидев меня там!..» – из последних сил беззвучно шептал обессилевший мальчик. «Дед Мороз так Дед Мороз, если так хочешь, пусть я им буду… – приговаривал старичок-мужичок, усаживаясь на козлы. – А повезу я тебя не в больницу, упаси Бог, а туда, куда ты сам очень желал бы, да пока об этом не знаешь! Потерпи маненько – всё и прояснится…» Гикнув на лошадок, махнул кнутом – и они скрылись в белой пелене поднявшейся пурги…

А Павлику действительно вскоре полегчало: под тулупами стало тепло и уютно, тело приобрело лёгкость бабочки, набатный гул в голове сменился мелодичным сладкозвучием колокольчика, под который сразу захотелось спать, что мальчик и сделал, значительно сократив путь до обещанного места.

Посреди бескрайних белоснежных просторов зимы они вдруг очутились на островке лета у домика милой незабвенной бабушки Клавдии Яковлевны, что встретила у калитки в своём неизменном фартучке с большой любовно вышитой клубникой на груди. Бабуля, тридцать лет отработав в школе учителем ботаники, осталась верна ей и на пенсии, превратив свой садик-огородик в селекционно-испытательный участок, но больше всего она отдавала сил выращиванию очень любимой ею и внуком клубники: в урожайную пору земля буквально алела и благоухала от обилия ягод, клубничку в бабулином доме можно было увидеть везде, и на обоях, и на постельном белье с одеждой, и на кухонной утвари, и, наконец, на большой белой кружке, из которой баба Клава или, как шутили родные над верностью одной культуре, Клубника Яковлевна неизменно пила чай до последних дней.

Растрогавшийся до слёз Павлик снова очутился там, куда в душе так мечтал попасть, но не мог из-за суровых жизненных реалий! Они крепко обнялись после безумно долгой разлуки, так и, не расцепив объятий, пошли в дорогую их сердцам летнюю кухоньку, где всегда пили чай под скворчащую на плите клубнику, что скоро превратится в варенье и джем, чтобы потом долгими зимними вечерами напоминать людям ароматным вкусом о прекрасной летней поре, что, к сожалению, обычно быстро заканчивается!..

И опять были чай на столе, любимая клубника во всех видах и чувство блаженства от ощущения мира и покоя на душе и во всём теле – о мучившем Павла недуге уже ничто не напоминало!

На прощание бабуля, памятуя о надвигающемся Новом Годе, подарила дорогому внучику свою любимую большую кружку, доверху наполнив её отборной чудо-ягодой…

Где-то вдали мелодично прозвенел колокольчик и – Павел проснулся, зажмурившись от ярко бьющего в окно солнца… «Какой прекрасный сон, после которого мне стало так хорошо, как никогда, и как больно и тоскливо, что это был, увы, только сон!.. – было подумал про себя Павлик, но взгляд, переведённый им на тумбочку, заставил от неожиданности вздрогнуть – посреди таблеток, каких-то порошков и дежурного стакана воды на ней он увидел ту самую расписную бабушкину кружку, наполненную с верхом ароматной свежей клубникой, вопреки декабрьской стуже и порой жестокой прозе жизни!!!

Ещё раз поглядев на неисчезающий от моргания дорогой сердцу предмет, мальчик глубоко вздохнул и, укрывшись с головой одеялом, по-взрослому впервые серьёзно задумался о жизни, о Дедушке Морозе, своей бабушке, что не в силах забыть, и о её клубнике, что бьющим в нос ароматом и сочным видом смешала сон с явью…

Скажешь кому обо всём случившемся с ним в эту необыкновенную ночь, ведь ни за что не поверят! Но Анечка, с которой он завтра пойдёт на городскую ёлку, угостившись бабушкиной клубникой, обязательно поверит и поймёт его – он почему-то очень надеялся на это…