День рождения Сяопо - Лао Шэ Страница 33

— Гулабацзи! Я думал, ты хороший человек, а ты стал вол ком и отнял у меня дворец!

Зрачки у Гулабацзи завертелись от изумления, и он ска зал:

— Когда это я стал волком? И потом, откуда ты знаешь, что именно волком? Я, когда нужно, могу превратиться в кого угодно, и мне это очень нравится. А ты думал, только в волка? Что ты!

— Это, наверное, волк превратился в Гулабацзи и проник во дворец. А Гулабацзи об этом ничего не знал,— пояснил Сяопо.— Но сейчас мы уже сменили фильм и не будем вспоминать о том, что было.

Чжан не спеша поднялся, посмотрел на Гулабацзи и сказал:

— До свидания, Сяопо. Я все же вернусь на Волчью гору.

— Ты? Один против волков?

— Я должен отомстить! С какой стати уступать им дворец!

— А ты одолеешь их? — спросил Сяопо.

Он хорошо помнил, какие свирепые были волки.

— Я знаю, как это сделать. Вот превращусь в Гулабацзи, заведу дружбу с царем волков, а потом возьму да и откушу ему ухо!

Говоря по правде, план Чжана не казался Сяопо таким уж блестящим, но он был поражен его храбростью. Гулабацзи недовольно проговорил:

— Ты станешь Гулабацзи. Он станет Гулабацзи, а кто же будет помогать мне, настоящему Гулабацзи? — Он несколько раз стукнул себя в грудь и обиженно вздохнул.

Сяопо стало его жаль.

— Я помогу тебе, не огорчайся. Л то заболеешь, и нужно будет принимать лекарство, а оно такое горькое!

Но Гулабацзи снова вспомнил о своей обиде, и из глаз его покатились крупные слезы. Чтобы не закапать свой костюм, он подставил шляпу.

Сяопо было жаль Гулабацзи.

А Чжан, видно, совсем его не жалел. Он прошел мимо Сяопо с независимым видом, бросил ему «пока», а с Гулабацзи даже не попрощался.

— Увидимся в школе! — крикнул в ответ Сяопо.

— При чем тут школа? Я ведь царь обезьян — зачем же мне учиться?

— А если учитель спросит, где ты, сообщить тебе об этом?

— Очень нужно! Да я пошлю своих солдат, и они всю школу разнесут в щепы!

— И ты не побоишься это сделать?

— Вот увидишь, сделаю,— ответил, уходя, Чжан.

— Ладно! Посмотрим, как с тобой расправится учитель.

— А я его не боюсь! Не боюсь! — крикнул Чжан и показал Сяопо язык.

— Посмотрим, как ты не боишься! Хвастун несчастный! Обезьяний заяц!

Сяопо очень хотелось, чтобы Чжан Туцзы вернулся. Он показал бы ему, как хвастаться. Но Чжан не вернулся: видно, был уверен, что победит царя волков.

Когда Чжан был уже далеко, Сяопо спросил Гулабацзи:

— Где ты был? Я везде тебя искал.

— Где я был? надув губы, проговорил Гулабацзи.— Ты где был, скажи!

— Я ходил на Волчью гору тебя искать.

— А я ходил на Тигровую гору искать Гоугоу. Нашел?

— Конечно, нашел! Затем ведь и ходил — глупый ты какой! Тигр не отпустил ее? — с нетерпением спросил Сяопо.

— Гоугоу сама не захотела возвращаться.— Из шляпы Гулабацзи полились слезы, большие, как орехи.— Тигр во всем виноват.

— А может, Гоугоу?

Сяопо не все понимал, но не стал расспрашивать. Вдруг он заметил, что у него очень грязные руки. Еще бы! Он так долго дрался с волками!.. Сяопо вымыл руки в слезах Гулабацзи (слезы были скользкие, как мыльная вода), вытер их о штаны, почистил ногти и сказал себе под нос:

— Кто же виноват? Я? Ты? Он? Мы? Вы? Они? А может быть, Чжан или Наньсии? Или старик Цзао, который живет в доме Саньдо?

— Конечно, старик Цзао! — крикнул Гулабацзи, вскакивая с места.— Если бы этот противный старик не подговорил тигра, разве сообразил бы тигр оставить у себя Гоугоу?

— Но разве не ты только что сказал, что Гоугоу сама не захотела возвращаться?

— Замолчи! — взмолился Гулабацзи.— Если ты все время будешь задавать мне вопросы, я сойду с ума!

— А если ты будешь так бестолково отвечать мне, я тоже сойду с ума,— засмеялся Сяопо.

— А знаешь, что с тобой будет, если ты сойдешь с ума? Ты превратишься в комара! — Гулабацзи, кажется, очень боялся комаров, потому что он поспешил прикрыть нос рукой, и продолжал: Гоугоу очень скучает на Тигровой горе. Тигр уже было согласился проводить ее домой, по старик Цзао подговорил его не отпускать Гоугоу, а заставить ее шить на маленьких тигрят и стирать для них носки и другие вещи. Вот тигр и передумал. Каждый день он водит Гоугоу гулять по горам, нарвал ей пальмовых листьев, чтобы она сшила себе из них халатик, дал много-много разных игрушек. Но Гоугоу все равно грустит. Тигр сбегал к старику, и тот посоветовал ему дать Гоугоу чашечку какого-то зелья.

— А что значит «зелье»? — спросил Сяопо.

— Зелье? Это лунцзинский чай с мороженым. Гоугоу выпила зелье и сразу забыла о доме и обо мне. Теперь ей очень нравится жить в горах.

— Бедная Гоугоу! Съела лунцзинского мороженого!

— Что же делать? — все спрашивал Гулабацзи, не обращая внимания на слова Сяопо.

— Пойдем подеремся с тигром!

— Нет! С ним не справишься!

— А разве мы не сможем дернуть его за нос? Говорят, он этого больше всего боится! Верно?

— Это ведь не поможет. Старик подучил тигра, чтобы тот посильнее дернул меня за нос! А ты еще не знаешь, как это страшно,— сказал Гулабацзи, задрожав от страха.

— Почему старик не живет в доме Саньдо, а перебрался на Тигровую гору? Кем он приходится тигру? Ты не знаешь?

— Тигру он никем не приходится, но он учит тигрят. Днем он учит Саньдо, а вечером, во сне, занимается с тигрятами. Тигр его одного и боится.

— Значит, то, что происходит сейчас, тоже сон?

— Конечно! Вся жизнь состоит из снов. Так сказал Шекспир. Ты его знаешь? — спросил Гулабацзи.

— Знаю! Я пил газированную воду, которая так называлась.

— О! — Гулабацзи был в восторге от того, что Сяопо так много знает.

Помолчав немного, он сказал:

— Сяопо, как бы нам собрать побольше людей, чтобы вступить в бой с тиграми?

— Ладно! Что-нибудь придумаем! Мы сделаем так,— сказал Сяопо,— ты подожди меня здесь, а я схожу за Наньсином и остальными