Катерина Кингорд - Опасная миссия Страница 34

– Дай-ка мне, – выхватил Джертон у него склянку. Потом, сбегав к себе, принес длинный пергамент и еще один свиток, свернутый трубочкой, на конце которого болталась кисточка-метелка – точно такая же, как на свитке Тайласа, только красная.

– Намазывай клеем, живо! – принялся распоряжаться черноволосый, развернув пергамент на столе. – А ты, Лекс, раскладывай обрывки, то есть кусочки. Только осторожнее. И поближе друг к другу – нам же еще инструкцию переписывать. – С этими словами он принялся помогать Белову наклеивать клочки на пергамент. – Так-так, отлично, – бормотал он, подгоняя кусочки друг под друга, так что текст ложился ровными строчками.

Не прошло и пяти минут, как на пергаменте красовалась склеенная записка мастера Тайласа. Правда, она была изрядно растянута и немного скособочена вправо, где клеил Лекс, но в целом текст читался отлично.

И Джертон издал восхищенный возглас, любуясь своей работой:

– А здорово я навострился в каллиграфии!

– Красота! Блеск!!! – бурно завосхищался Талк.

– Что тут написано, интересно? – потянулся Лекс к мозаике.

– Сейчас поглядим. – Джертон схватил «пазл», и друзья склонились над столом.

«А вдруг там про нас написано?!» – обожгла Саню Белова неожиданная мысль. Он метнул настороженный взгляд на черноволосого парня – а ну как тот сейчас отшатнется от них! Или того хуже – рванет к Гардоку какому-нибудь… У Лекса от волнения буквы плыли перед глазами, так что на этот раз он никак не мог сообразить, что означают эти точечки и закорючки.

Благо Талкин принялся читать вслух:

– «Эликсир болот: мухи, пар, улей, тля, соль, руда».

– Рецепт, что ли? – пробормотал Саня.

А Талкин неожиданно забуксовал в чтении – заблеял, замямлил, побагровев как редиска:

– Э, б-бэ-э…

– Что тянешь-то? Снова читать разучился? – рассердился Джертон, выхватив у него лист с инструкцией. Он пробежал взглядом по тексту и в шоке уставился на друзей.

– Слушайте, этот ваш мастер такое пишет! – покрутил он головой, и Белова бросило в жар.

– Что такое? – хрипло спросил он, а в голове полыхнула страшная мысль: неужели все-таки про них с Талком? Про задание с Манвигом? В памяти всплыли обрывки разговора с мастером Тайласом: «Ваше первое задание, дети мои… Главное – никто не должен знать!..» Саня даже вспотел от волнения – Джертон, получается, теперь всё знает!

– Гауртово отродье… кажется, в обители что-то происходит! – выдохнул черноволосый. – Вы только послушайте… – И, не дожидаясь, пока Лекс расплавится от напряжения, принялся читать: – «Гардок – он задумывал победить сам всех: Жреца Гаурта, Абинара, Матифарна Пресветлого, еще магов. Церсиус постоянно поступки его укрывал. Многомудрый магистрат прознал, чего он первостепенно добивается, ренегат…», вы представляете? – уставился Джертон на Саню, который взирал на него с таким испугом, с каким, наверно, несчастные послушники смотрели на Жреца Гаурта.

А черноволосый продолжал:

– «…Куддара, единственно только, немного жалеют магистры – неприятно отцам его преследовать. Наступает правосудие. Адвин скоро начнет исследовать их преступления. Накажет инквизитор всех. Справедливость наступит в мироздании». – На этой фразе Джертон умолк, воззрившись на друзей так, словно ждал от них объяснений.

И в келье воцарилась особенная, звенящая тишина, за которой, казалось, скрывались все самые страшные тайны.

Зато Лексу немного полегчало – счастье-радость, про них в записке ни слова. По правде говоря, он так переволновался, что толком даже не понял, что за галиматью прочитал Джертон. Какие-то мох и руда, инквизиторы и отцы… Единственное, что его царапнуло, – имя Гардока, злобного магистра, который чуть не выпорол его на глазах у толстяков. Талк, похоже, тоже ничего не понял и теперь тупо глазел на друга.

– Ну, что скажете? Что все это значит? – не выдержал Джертон.

– А мы откуда знаем? – искренне удивился Саня. – Бред какой-то, честное слово.

– Парни, а вы меня часом не разыгрываете с этой запиской? – прищурился черноволосый. – Может, договорились с Аткалагоном и решили приколоться? Что-то я не припомню, чтобы он раньше чужие вещи портил. И маг этот ваш – попросил в камин, говорите, подбросить? Ну-ну… А уж что тут понаписано!.. Знаете, я и сам хорошую шутку ценю… – Он ухмыльнулся, правда, от этой его улыбки повеяло угрозой. – Но шутом гороховым выступать не собираюсь.

– Что ты, Джер, какие уж тут шутки! – всполошился Талкин. – И в мыслях не было. Это все правда, честное слово!

– Нам действительно записку один маг дал, – подхватил Саня, – думаешь, стали бы мы так шутить!

– Тогда я даже не знаю, – развел руками черноволосый. – Вам-то я верю – вы после Лаумита и правда изменились. Но… может, кто другой над вами прикололся?

– Кто? Мастер Та… м-маг из Лаумита? – поправился Лекс и чуть не прыснул: ох, знал бы Джертон, как над ними на самом деле «прикололись»! Тут уж не до шуток с липовыми свитками.

– Нет, все более чем серьезно, – буркнул Женька. – Сам-то что про записку думаешь?

– Ну, ежели это все взаправду, то ваш мастер из Лаумита обвиняет в сговоре наших магистров – Гардока и Церсиуса… – И Джертон даже голос понизил. – Кажется, расследование будет. Адвин – Верховный инквизитор Альруаня. Если дело до него дошло, то все серьезней некуда!

– А ведь точно, забузз побери, – открыл рот Лекс, перечитав свиток. – «Гардок – он задумывал победить сам всех: Жреца Гаурта, Абинара, Матифарна Пресветлого, еще магов», – зачитал он вторую строчку и уставился на Джертона, – слушай, а кто эти Абинар и Матифарн?

– Основатели магических орденов Альруаня: нашего – Солнечного и Лунного, – отозвался тот. – Ну-ка, дай сюда! – Он выдернул записку из рук Белова. – Вы еще не передумали нести ее в Каминную? А то я и сам, кажется, этим заинтересовался. Надо по-быстрому ее переписать!

– Ты только поаккуратнее, – забубнил Талк, когда черноволосый обмакнул перо в чернильницу. – Главное, постарайся с почерком, Джер. И побыстрее – уже почти два, – гудел здоровяк, точно трансформаторная будка.

Джертон даже разозлился:

– И так тороплюсь, как могу. Тебе почерк важен или чтоб «побыстрее»?! Может, тогда сам перепишешь?

– Я… я не умею, – растерялся Женька.

– Ага, писать тебя в Лаумите, значит, не научили, – хохотнул Джертон, – не успели, наверное… Все, не отвлекай меня!

Лекс шумно выдохнул, пройдясь по келье: честно говоря, его сейчас не волновало даже то, что Джертон может неаккуратно переписать. Все мысли его были о Гардоке.

«Тайлас явно уже нашел заговорщиков. Понял, кто предатель! И среди них – сам Гардок. – Саня вспомнил мрачное, точно вытесанное из камня, лицо магистра. – Он наверняка главный шпион-предатель, а поддерживает его тот второй – Церсиус!» – мысленно рассуждал парень, меряя шагами келью – от двери к столику, за которым работал Джертон, и обратно.

– Вот, закорючку поправь, а то не похоже, – пробасил Талкин.

– Думаешь, кто-то будет закорючки рассматривать? – сердито отмахнулся тот. – Хочешь, чтобы точь-в-точь – тащи в скрипторий к писцам. Только сам будешь объяснять, что это за клевета на Гардока и Церсиуса!

«Что же теперь делать? Ждать, пока помощник сам свяжется с нами, или попробовать мастера Тайласа расспросить?» – ломал голову Саня.

– Готово! – послышался торжествующий возглас Джертона, и они с Талком склонились над столом.

– Вот это да, Джер, ну, ты мастак! – завосхищался Женька творчеством друга. – Смотри, Лекс, как здорово получилось… – Он сунул ему под нос пергамент. Надо сказать, строчки действительно были ровные, чуть крупнее, чем у Тайласа, но завитушки точь-в-точь.

И Белов снова зацепился взглядом за строчку: «Гардок – он задумывал победить сам всех: Жреца Гаурта, Абинара, Матифарна Пресветлого, еще магов…» – и задумался: странно – если Гардок плохой, то зачем он собирался Жреца Гаурта бить?

– Нравится? – подмигнул Джертон.

– Угу, здорово, только кисточка на свитке не такая – у мастера из Лаумита она синяя, а тут красная, – растянул губы в улыбке Саня и тут же пожалел о своих словах.

– А тебе не угодить, Лекс! Я и обрывки склеил, и переписал – и всё тебе не блага Агнеуса! – побагровел Джертон. – Скажите спасибо, хоть такая кисточка есть. Надеюсь, сама записка-то важнее?

Он залепил свиток горячим сургучом, и друзья помчались в собор.

Глава 11. Неприятности продолжаются

Всю дорогу Джертон с Талком обсуждали записку. Один только Лекс молчал полдороги, чувствуя неловкость, пока их новоявленный друг не обернулся.

– А что ты так поразился, когда записку разглядывал? Увидел чего?

Саня лишь пожал плечами:

– Не сказать, что увидел. Просто странность: если Гардок – преда… в смысле плохой, – быстро поправился он, – и у них сговор, то с чего ради тогда писать, что он пытался побить Жреца Гаурта? Жрец ведь еще хуже! И что за сговор у них может быть с этим Церсиусом, как считаешь?