Сергей Голицын - Тайна старого Радуля Страница 39

Ребята во главе с Федором Федоровичем шагали сзади в две шеренги.

А вдруг на самом деле из разрытого песка покажутся… Если первая шеренга ничего не обнаружит, вторая не пропустит.

Они шли медленно по сырому, свежевыкопанному песку, и ноги их увязали по щиколотку. Они шли, низко наклонив головы, во все глаза всматривались в песок у себя под ногами и по отвалам…

Лемех бульдозера захватывал и отгребал сразу так много песку, что Федор Федорович начал опасаться – раздавит этакая махина историческую ценность и останется неизвестным, что именно раздавит.

Он остановил Алешу Поповича, попросил его повернуть бульдозер, поехать в обратном направлении, расширяя выемку.

– Только поезжайте, пожалуйста, осторожнее, медленнее, – молил он.

Первой заметила темное пятно на песке Галя-кудрявая. Она замедлила шаги, посмотрела на пятно и попросту перешагнула через него…

Следом за Галей во второй шеренге двигался Миша. Он увидел у себя под ногами это пятно в виде ровного прямоугольника, но размером по крайней мере в три, а то и в четыре раза длиннее и шире, нежели белокаменная плита с изображением всадника.

Миша остановился и начал внимательно разглядывать пятно. Везде песок был ровный, желтовато-серый, а тут чуть темнее, скорее буровато-серый.

– Смотри, что-то тут такое непонятное, – сказал он Гале.

Та подошла к нему, нагнулась, внимательно осмотрела темноватый прямоугольник и вдруг заорала истошным голосом:

– Идите все сюда!

Игорь и другие мальчики даже не обернулись и пошли дальше, нагнув головы, следом за бульдозером. Они думали – мало ли из-за чего девчонка визжит, может, быстроногого жука или дохлого крота увидела, которого стукнуло бульдозером.

А Федор Федорович подошел к Мише и Гале-кудрявой. Увидев темноватый прямоугольник, он ахнул, но бросился не к нему, а в сторону и начал торопливо обламывать торчавшие из песка стебли прошлогодней полыни. Тут к ним подошли остальные мальчики и девочки.

А бульдозер продолжал двигаться вперед.

Никто не понимал, что делает Федор Федорович. Воткнув в каждый угол прямоугольника по стебельку, он вдруг выпрямился и сказал Игорю:

– Беги и догони Алешу Поповича! Пусть возвращается на своем коне. – Он обернулся к другим мальчикам: – А вы, прошу вас, поскорее за лопатами!

– Они знаете где? К колокольне прислонены! – крикнул им вдогонку Игорь.

Мальчики вернулись с лопатами одновременно с подъехавшим Алешей Поповичем.

– В чем дело? – спросил тот, спешиваясь и подходя к толпе.

Девочки наперерыв хотели ему показать… А показывать было нечего. Только что проступившее темное пятно на песке успело высохнуть, и контуры прямоугольника теперь угадывались лишь по четырем тоненьким стебелькам.

– Милейший мой, очень прошу вас, заезжайте отсюда и пройдитесь вашей машиной от сих пор и до сих пор, – показывал Федор Федорович. Его руки и нижняя челюсть тряслись от волнения. – И поглубже, поглубже, еще раз прошу вас, захватывайте.

– А позвольте вас спросить, что же вами обнаружено?

– Ах, ничего еще не обнаружено! – в отчаянии восклицал Федор Федорович. – Археологи, подобно прочим смертным, не обладают способностями видеть сквозь землю. Они могут лишь предполагать, лишь предвидеть.

Пока Алеша Попович разворачивал бульдозер, он повернулся к ребятам:

– Вы понимаете: где песок светлый, там грунт естественный, под ним ничего не может быть, а где песок темный, там люди когда-то копали и, возможно, закопали Нечто.

– Пережог горючего превышает все узаконенные нормы, – вздохнул Алеша, но тут же махнул рукой и со скрежетом двинул бульдозер вперед.

Лемех зарылся, раздвигая песок в обе стороны, сшиб едва заметные сторожки-стебельки.

– Стойте! – крикнул Федор Федорович.

Он взял лопату, легко спрыгнул в только что прорытую бульдозером продолговатой формы яму и начал ударять штыком лопаты в одном месте, в другом, в третьем…

– Голубчик мой, – умоляющим голосом обратился он к радульскому богатырю, – прошу вас, поверните машину и пройдитесь еще разочек отсюда и досюда. И глубже, глубже захватывайте.

Он выпрыгнул из ямы.

Алеша развернулся, опять поехал, разгребая лемехом, углубляя прежнюю выработку. Опять Федор Федорович спрыгнул вниз и опять ударил штыком лопаты в песок. Послышался резкий звук – чирк!

– Так. Все! Сердечно благодарю вас. – Федор Федорович скоренько поклонился Алеше Поповичу и крикнул мальчикам: – Начинайте!

– Больше моя помощь не потребуется? – спросил богатырь.

– Пока нет, благодарю вас.

– Так я продолжу земляные работы по восстановлению старой дороги.

– Да-да, пожалуйста, поезжайте.

Федор Федорович говорил не Алеше Поповичу, а куда-то в пространство. Он забыл думать о радульском богатыре и о его стальном коне, о старой дороге и видел только разрытое место.

Мальчики тут же кинулись копать. Федор Федорович просил их копать быстрее, глубже, но копать осторожнее. И ему и всем ребятам хотелось поскорее узнать: что за твердый предмет прячется под слоем песка? Обо что чиркнула лопата? Четверо мальчиков принялись выбрасывать песок.

Узкий фронт работ не позволял Игорю поставить большее число землекопов. У них теперь набралось достаточно опыта, и они копали с пологими откосами. Через каждые тридцать бросков одна четверка выпрыгивала из ямы, их тут же сменяла следующая.

Сам Игорь не копал, а только командовал, считал броски. Он, бедный, не мог даже взять в руки лопату – такие страшные мозоли были на его забинтованных ладонях.

Ни одной секунды передышки! Копать, копать, доискаться, что же такое твердое чиркнуло под ударом лопаты Федора Федоровича.

И лопаты мальчиков тоже начали глухо ударяться о что-то твердое.

– Не торопитесь! Копайте сугубо осторожно! Археология не выносит варварства! – снова кричал Федор Федорович, бегая вдоль бровки ямы. Он спрыгнул вниз, выхватил лопату у оторопевшего Миши и сам начал копать столь же неистово и ни капельки не осторожно… И вдруг бросил лопату…

К этому времени продолговатая яма была выкопана достаточно глубоко.

– Вылезайте немедленно! – крикнул Федор Федорович землекопам. – Девочки, теперь вы, ваша очередь. – Он командовал в нетерпеливом азарте. Вся его трясущаяся фигурка словно говорила: «Скоро, скоро будет найдено Нечто…»

Девочки оживились.

– Будете выкидывать землю просто горстями, – говорил им Федор Федорович задыхаясь. – Горстями, горстями…

В яму спрыгнуло сразу семь девочек. Их синие фигурки начали проворно нагибаться, выпрямляться, вновь нагибаться… Они нисколько не мешали друг дружке, работали бешеными темпами и пыль подняли такую, словно желтые клубы дыма окутали и яму и их самих.

– Белое, белое! Я вижу белый камень! – первой закричала Галя-кудрявая.

Мальчикам захотелось посмотреть, как постепенно проступало что-то белокаменное. Иные из них встали на самый край ямы. Откосы оказались недостаточно пологими и разом рухнули. Осыпавшийся песок закрыл то белокаменное, что показалось было на дне ямы.

Виновники обвала спрыгнули с лопатами вниз, прогнали ворчавших девочек, вновь начали выкидывать песок. Вскоре авария была ликвидирована, опять девочки сменили мальчиков.

Стало проглядываться в разных местах на дне ямы то белокаменное, гладкое, выровненное долотом. Оно было длинное, но не плоское, как плита, а слегка выпуклое, суживающееся к одному концу.

– Я, кажется, догадываюсь, почему сей предмет не прямоугольный, а трапецеидальной формы и несколько выпуклый, – говорил Федор Федорович. Он перестал трястись от волнения, а торжествующе потирал руками.

– Почему, почему?

– Подождите, мне непонятно, почему он более широких размеров, нежели ему подобные, относящиеся к двенадцатому и тринадцатому столетиям, и поэтому я пока воздерживаюсь от объяснений.

Тут откуда-то вынырнул рыжий, вертлявый, курносый деревенский мальчишка Лешонок.

– А что вы делаете? – спросил он, лукаво стрельнув глазами.

Никто ему не ответил – некогда было отвечать. А он уселся в сторонке наблюдать, выставив вперед свой закапанный веснушками носик.

Вскоре на белокаменной поверхности начали показываться валики, мелкие выпуклости и бугорки какого-то рельефа.

– Пустите меня! – крикнул Федор Федорович, скинул свою чесучовую разлетайку и спрыгнул в яму.

К немалому удивлению ребят, он не стал рассматривать, какие изображения проступили на камне, а, засучив рукав рубашки, встал на колени и, вращая кулаком туда-сюда, начал засовывать правую руку у самой кромки камня все глубже и глубже в рыхлый песок. Чтобы засунуть руку выше локтя, ему пришлось лечь на живот.

– Вот где нижняя плоскость, – сказал он, вытащил руку, встал и ребром левой ладони показал на правом предплечье. – Вот смотрите, до какой глубины придется копать, еще сантиметров на пятьдесят, не меньше. – Он вылез из ямы и провел вокруг нее на поверхности земли черту. – До этой линии придется расширять края раскопа.