Анна Устинова - Загадка исчезнувшего друга Страница 5

– Отпадает, – возразил Олег. – Елена Викентьевна говорила предкам, что Александр Евгеньевич вчера целый день был сам за рулем. И вообще, Лешка, зря суетишься. Думаю, он уже нашелся.

– А я в этом просто не сомневаюсь, – стояла на своем Моя Длина.

Тут из школы послышался звонок.

– Бежим! – скомандовал Олег. – Нам еще надо в раздевалку пробиться!

– И к тому же сейчас химия, – бодрым голосом подхватил Женька. – А я как раз сегодня ее не выучил.

И, расталкивая толпу в дверях, он первым ринулся в школу. Раздевалка оказалась, на удивление, пустой. Точнее, народ там, конечно, был. Однако Компания с Большой Спасской протолкалась внутрь и вышла наружу почти без боя.

– Ну ты молодец, – уже поднимаясь по лестнице, обратился Олег к Женьке. – Алевтина же предупредила, что будет сегодня тебя спрашивать.

– Знаю, – развел руками Женька. – Но так получилось.

– У тебя всегда как-то так получается, – назидательно заметил Темыч.

– Да я вообще-то вчера хотел химию выучить, – отозвался Женька. – Но меня мать отвлекла.

– Вот зато сегодня тебя Алевтина развлечет, – вклинилась Катя. – Влепит двойку, а потом будешь все каникулы пересдавать.

– Я раньше пересдам, – отмахнулся Женька. – До каникул-то еще целых три недели.

– По-моему, проще было бы выучить, – закатила глаза Катя. – Но легкие пути не для нашего Женечки. Он у нас любит преодолевать трудности.

– Не-ка, не люблю, – обезоруживающе улыбнулся Женька. И, взъерошив двумя руками и без того растрепанную длинную шевелюру, добавил: – Просто у меня так получается.

Ребята вошли в химический кабинет. В это время прозвенел второй звонок. Женька уныло поплелся на место и на всякий случай пригнулся так, чтобы не слишком бросаться в глаза. У него еще теплилась надежда, что Алевтина Борисовна забудет о своем обещании. Женька по опыту знал: в таких случаях главное – не высовываться.

Алевтина, однако, не появлялась. Прошло уже больше пяти минут, а ее все еще не было.

– Вдруг совсем не придет, – прошептал Женька на ухо Темычу.

– Надейся, – сварливо откликнулся тот. – Алевтина всегда приходит.

Однако Темыч на этот раз ошибся. Вместо тощей и нервной Алевтины Борисовны в кабинет вошел пожилой и грузный учитель литературы Роман Иванович.

– Попрошу внимания, – густым басом прогудел он. – Алевтина Борисовна заболела. Поэтому мы сейчас проведем внеочередной урок литературы.

– Всю жизнь мечтали, – громко изрекла с задней парты Моя Длина.

– Встать, Школьникова! – приказал Роман Иванович.

– Могу и встать, – лениво поднялась на ноги Моя Длина.

– Вот постой, Школьникова, и подумай, как нужно с учителем разговаривать, – кинул на нее мстительный взгляд литератор.

Вдруг глаза у Романа Ивановича хищно блеснули, и он вкрадчиво произнес:

– Нет, Школьникова, я передумал. Чем зря стоять, лучше выйди к доске и прочти нам, пожалуйста, наизусть стихотворение Некрасова «Муза».

– Роман Иванович, вы не имеете права! – немедленно заявила Моя Длина.

Рот у литератора изумленно раскрылся. Толстое лицо и лысина налились краской. Раньше Роман Иванович преподавал в Суворовском училище и был поклонником железной дисциплины.

– Что значит «не имею права»? – возмущенно пробасил он. – Тут тебе класс, а не дискотека. Мне лучше знать, что я могу иметь и что не могу!

– Нет, не имеете, Роман Иванович, – уперлась Школьникова.

Роман Иванович от такой дерзости на мгновение онемел, затем потребовал:

– Поясни позицию, Школьникова.

– Ну, молодец, Машка, – прошептал Пашков на ухо Олегу. – Грамотно время тянет.

– Поясняю, Роман Иванович, – уверенно продолжала Школьникова. – У нас какой сейчас урок?

– Литературы, – ответил пожилой учитель.

– Нет, – возразила Школьникова. – У нас по расписанию первый урок химия. Значит, сейчас вы имеете право спрашивать меня только по химии.

– Что-что? – уставился на нее литератор.

– Ваш урок по расписанию пятый, – спокойно продолжала Школьникова. – Вот на пятом уроке, если хотите, я вам и прочту стихотворение.

– Какая разница? – пожал плечами Роман Иванович. – Первый урок. Пятый урок… Я вам на сегодня задал выучить стихотворение Некрасова. И теперь ты, Школьникова, должна мне его ответить.

– Нет, не должна, – гнула свое Школьникова. – У меня до пятого урока еще есть время. Я как раз рассчитала, что за перемены как следует выучу вашего Некрасова.

– Некрасов не мой! – разгневался Роман Иванович. – Его гений принадлежит народу!

– А мне без разницы, – отмахнулась Моя Длина. – Пусть народу принадлежит. Только я вам, Роман Иванович, раньше пятого урока отвечать отказываюсь.

Тут терпение у Романа Ивановича окончательно лопнуло. Оглушительно треснув кулаком по столу, он взревел:

– Школьникова! К доске, я сказал!

– Не пойду, – вновь отказалась Школьникова.

– Она не пойдет! – захохотал Марат Ахметов. – Вот если бы вы, Роман Иванович, попросили ее пересказать какой-нибудь любовный роман… А ничего другого она не читает!

– Заткнись, новый русский! – кинулась с кулаками Моя Длина на Марата.

Тот бросился по проходу.

– Ахметов, на место! Школьникова, к доске!

Чувствуя, что ситуация окончательно выходит у него из-под контроля, Роман Иванович вскочил на ноги. Точнее, он попытался вскочить, однако тут же почувствовал, что не может отделиться от стула. То есть тело Романа Ивановича от стула отделилось, а вот брюки категорически воспротивились. Поэтому, неловко подскочив вверх, грузный литератор вновь опустился на стул. Не поняв, что с ним происходит, учитель повторил попытку, однако результат оказался прежним. По классу прокатились смешки.

– Что это с ним? – изумленно спросил Олег у Пашкова.

– Не знаю, – ухмыльнулся Пашков. – Но, по-моему, Роман прилип.

– И когда ты только успел? – еще сильнее удивился Олег.

– Что успел? – вытаращился Лешка.

– Тебе виднее, что ты там сотворил у Романа со стулом, – ответил Олег.

– Я ни при чем, – покачал головой Лешка. – Это кто-то другой.

Обычно подобные шуточки приходили на ум именно изобретательному Пашкову. Поэтому Олег счел своим долгом спросить:

– Тогда кто же, по-твоему, это сделал?

– Тот, кто сделал, мне не докладывался, – внес некоторую ясность Лешка.

Олег внимательно оглядел класс. Часть ребят бурно веселилась. Похоже, что те, кто явились в класс загодя, были в курсе дела. Тут Олег встретился взглядом с Вадиком Богдановым. Губы у того кривились в ехидной усмешке. Теперь у Олега сомнений не было. Это работа Вадика.

Моя Длина тем временем догнала Марата Ахметова и со всей силой заколотила кулаками по его атлетической спине. Но здоровяк Ахметов лишь хохотал в ответ.

– Школьникова, прекратить! – уже срывался на визг голос у Романа Ивановича. – Ахметов, на место!

Учитель в который раз попытался встать. Проклятый стул словно вцепился в брюки и не отпускал.

– Школьникова, подойди. Мне нужна твоя помощь, – взмолился литератор.

– Именно ее помощь? – тут же осведомился Ахметов. – Может, я тоже сгожусь?

– Сгодишься, – легко согласился Роман Иванович.

– Вам плохо? – заволновалась Моя Длина.

– Поднимите меня! – потребовал литератор.

Ахметов и Моя Длина подхватили учителя под руки.

– Раз-два, взяли! – скомандовал Марат.

Литератору наконец удалось встать, но вместе со стулом. Спинка не давала окончательно распрямиться.

– Школьникова! Ахметов! – отдал новое распоряжение учитель. – Отделите от меня эту шутку.

Марат только сейчас разобрался, в чем дело, и бестактно захохотал. Моя Длина попробовала оторвать стул, но не тут-то было. Он будто слился с брюками в единое целое.

– Держится зашибись-умри, – вынесла свой вердикт девочка. – Придется вам, Роман Иванович, штаны снимать.

Марат еще громче расхохотался. Класс уже просто рыдал.

– Зачем штаны? – встревожился пожилой учитель.

– Иначе от стула никак не избавитесь, – уверенно произнесла Моя Длина.

– И вообще, – подхватил Марат. – Дальше может быть хуже.

– Куда уж хуже, – пробасил Роман Иванович.

– Не скажите, – покачал головой Ахметов. – Пока у вас только брюки прилипли. А если потом к коже приклеится?

– Из кожи, Роман Иванович, не вылезете, – сказала Моя Длина.

– Да чего же на этом стуле было? – взревел Роман Иванович.

– Так это же ведь химический кабинет! – выкрикнул с места Пашков. – Алевтина небось какой-нибудь реактив вчера пролила и не заметила. За ночь у реактива со стулом прошла реакция. Вот вы сегодня и прилипли.

– Роман Иванович, раздевайтесь, – увещевала Моя Длина. – А то будет поздно. Вдруг этот реактив ядовитый?

– Как? Прямо здесь раздеваться? – растерялся пожилой учитель, которому за почти пятьдесят лет безупречной работы в школе никто еще не делал подобных предложений.

– Это уж вы сами решайте, где вам удобнее, – деловито проговорил Марат. – Хотите, прямо здесь. А не хотите, мы вас вместе со стульчиком в учительскую проводим.