Михаил Смирнов - Тайна старого подземелья Страница 5

Торопясь, отталкивая друг друга, ребята быстро сполоснулись под висевшим на заборе рукомойником, достали чистую одежду и, путаясь, надевая на ходу, заскочили в дом, где тетя Аглая уже успела навести порядок и отмыть пол от грязных следов, оставленных ими. За ними не торопясь вошел и дядя Коля, в наглаженной рубахе навыпуск, брюках и расчесанной бородой. Взглянул на супругу, перевел взгляд на образа, размашисто перекрестился, что-то шепча, и, наклонившись к рюкзаку, достал старый ларец.

— Аглаюшка, милая, не серчай на меня, — сказал он, торжественно поставил ларец на середину стола и, обернувшись, позвал. — Посмотри, что в нем. Глазам не поверишь… И за все нужно благодарить сестрицу мою да наших ребятишек, которые помогли разыскать фамильные драгоценности, веками передававшиеся из поколения к поколению.

Тихо щелкнул замок, крышка открылась и засияла, засверкала россыпь драгоценная…

— Ух, ты-ы-ы! — пронесся по горнице восхищенный ребячий возглас, словно они только сейчас увидели содержимое ларца.

Едва слышно скрипнули половицы. Тетя Аглая медленно протянула руку и, взяв ожерелье, долго его рассматривала. Прошелестел ее вздох, она обвела повлажневшим взглядом ребят, супруга, который стоял, выпрямившись во весь свой богатырский рост перед ней — маленькой и хрупкой, словно девчонкой и не замечала, как медленно текли по щекам слезы.

— Мальчики… Николаша… — сказала она, прижимая руки к груди. — Это… это…

— Аглаюшка, ничего не говори, — сказал дядя Коля, обнимая ее. — Спасибо нашим ребятам, что заставили меня, старого дурня, поверить и вечная память Софиюшке, которая смогла сберечь не только драгоценности, но и сделать большее — спасти иконы бесценные, утварь монастырскую. Слово даю, что вскоре снова наш край загремит, как и прежде, традиции возродятся и потянутся сюда люди со всей матушки — России. И вновь возродится былая слава родной земли — земли наших предков. Великое дело решил затеять, великое! И ты, Аглаюшка, станешь у меня первой и главной помощницей, а юношам предстоит…

— О чем задумался? — донесся голос, и Саша с недоумением посмотрел на стоявшего перед ним дядю Колю. — Глядишь в одну точку и ничего не слышишь, и не видишь.

— Что? — переспросил Саша. — А-а-а, да, так… Вспомнилось, как в прошлом году здесь были. Про пещеру думал, о кладе, да обо всем…

— Все покажу, ребятушки, все, — сказал старик, поглаживая бороду. — Столько дел, что успевай только поворачиваться. И вам работка найдется, и время для учебы выкроим. Ох, закипела тут жизнь, закипела!

— А когда же отдыхать? — снова шмыгнув носом, спросил Сергей.

— Во время учебы, — хохотнул старик, глядя на ребят, — и сна, если получится. Хотя, как думаю, каждая минутка будет рассчитана, чтобы все лишь на пользу пошло. Составил расписание, чем будем заниматься, да и еще кое-что…

— Дядь Коль, — загомонили ребята. — Целый год учились! Отпусти хоть на недельку к речке с ночевьем.

— Ничего, ничего, — продолжал усмехаться старик. — Тяжело в ученье — легко в бою. Сделаю из вас настоящих гвардейцев! Всему научу, что сам знаю, чему нас предки учили. Всему!

— Николаша, ты чего разбушевался? — ласково спросила тетя Аглая, войдя в горницу. — Зачем мальчиков пугаешь? Глянь, на них лица нет. Отстань от детей, старый!

— Я… Да я их загоняю…

— Ладно-ладно, — кивнула она и направилась к столу, — потом, а сейчас нужно ребятам покушать, силы набрать. Мальчики! Присаживайтесь, отобедайте чем Бог послал. Не стесняйтесь, кушайте, а разговоры говорить потом будете. Потом…

Глава 6

— Ох, напился! — шумно выдохнул Саша, отодвигая чайную чашку. — Хороший у вас чай, теть Аглая. Вкусный!

— Не только вкусный, но и целебный. Всю хворь из тела выгонит, силы прибавит, — ласково сказала она и, взяв его чашку, подставила под краник пузатого, в гербах и медалях, самовара и опять налила. — Пей, Саша, пей. В городе такого не найдешь и не попробуешь. Самолично ходила собирать разные травки да кореньица. Ты еще и ватрушечки не кушал, которые я к вашему приезду стряпала. Бери, бери…

— Теть Аглая! — Саша звучно шлепнул по своему животу. — Наелся, напился. Во, как барабан стал. Вы Сережку кормите: тонкого, худого, звонкого.

— А чего сразу меня? — шмыгнув, забубнил Сергей, покосившись на друга. — Славку заставляйте. Он здоровый. Ему больше еды нужно, чем мне.

— Ну, огольцы! — отхлебнув из блюдечка, сказал дядя Коля. — Устроили эстафету. Сваливают друг на друга. Аглаюшка, налей-ка юношам еще по чашечке и пока не опустеет блюдо с ватрушками и пирогами, они из беседки не выйдут. Понятно? Выполняйте! Эх, хорош чаек! Еще чашку выпью. Все на пользу…

— Дядь Коль, — вразнобой загомонили ребята, — что вы издеваетесь над нами? Столько съесть — ужас! Мы из-за стола не сможем подняться

— Ничего, юноши, — усмехнулся старик, глядя на их возмущенные лица. — Молодые организмы надо укреплять, сил набирать. А вы, как цыплятки, чуть-чуть поклевали и разбежались. Негоже так, негоже!

Тяжко вздыхая, переглядываясь, ребята медленно потянулись к большому блюду, на котором лежала выпечка, и придвинули к себе налитые чашки с чаем.

Вскоре, не выдержав тишины и чувствуя, что больше не сможет съесть ни кусочка, Саша незаметно отодвинул блюдце в сторону и повернулся к старику.

— Дядь Коля, мы хотели у вас узнать кое-что о прошлых временах, — сказал он и мельком взглянул на ребят, почувствовав, что его кто-то из них незаметно пнул ногой, чтобы молчал, но Саша продолжил, не обращая на них внимания. — Мы заходили в школу к Пал Матвеичу. Он привет вам передавал.

— Спасибо, Саша, — сказал старик, и внимательно на него взглянул, чувствуя, что неспроста ребята заинтересовались прошлым. — Уважил меня. Хороший учитель, непоседливый. Много слышал, когда он сюда приезжал. Все ходил, расспрашивал да по подземным ходам лазил, что-то искал. Почему ты об этом заговорил?

— Я… Ну… Это… — Саша запнулся, не зная, с чего начать разговор. — Пал Матвеич нам рассказал, с какой целью он в эти края приезжал.

— Ну и зачем же? — насторожился дядя Коля. — Говори.

— Это… Дядь Коль, — наконец-то, решился Саша. — Учитель нам говорил о банде Ворона и о том, что пропал архив полиции, где должны быть документы о подпольщиках-революционерах и, как он думает, о человеке, который их предал.

Старик откинулся на спинку стула, зыркнул из-под нависших бровей острым взглядом, мельком посмотрел на супругу, которая продолжала пить чай, словно ничего не слышала, и, посуровев лицом, погрозил заскорузлым пальцем.

— Опять лезете, куда вас не просят, — нахмурился дядя Коля, резко отодвинув чашку в сторону. — Что вам спокойно не живется? Почему несет туда, куда нормальные люди не ходят? Ну-ка, взглянули на меня! Быстро отвечайте, кому я сказал?

Ребята сидели притихшие, изредка норовя пнуть Сашу ногами под столом за то, что завел разговор. Саша показал им взглядом на тетю Аглаю, спокойно сидевшую рядом с супругом, прихлебывала из блюдца горячий чай и искоса посматривала на ребят.

— Мальчики, Николаша прав, — тихо, ласково сказала она и тоже поставила на стол блюдце. — Зачем старое ворошить? Все уже быльем заросло, и назад не воротишь. Учитель-то сколько раз сюда приезжал, а никакого толку. Жителей, кто помнит о тех временах, можно по пальцам пересчитать, а остальных уже в живых-то нет. Архив не пропал, а сгорел вместе с домом, где было полицейское управление. Не лезьте в это дело, не лезьте…

— Тетя Аглая, дядя Коля, — Саша посмотрел на них. — Пал Матвеич не станет обманывать. Он рассказывал нам, как и с чего решился взяться за поиски. Мы долго с ним просидели, слушая рассказ. По его словам получается, что архив существует. Правда-правда…

— Как он мог сохраниться, если здание дотла сгорело? — сказала тетя Аглая, внимательно взглянув на Сашу. — Николаша-то об этом не знает. Он был в отъезде, а я как раз находилась в городе, поручение батюшки выполняла. При мне управление полыхало. Подступиться нельзя было к нему. Здание-то старое, как порох вспыхнуло. Ничего спасти не успели. Одни головешки остались…

— Откуда же взялись два документа, которые Пал Матвеич нашел? — перебил ее Саша. — Не с неба же свалились.

— О чем ты говоришь? — резко спросила тетя Аглая, взглянув на супруга. — Какие документы?

— Такие… Один был простой листок, а на втором находился двуглавый орел и стоял гриф «Секретно». Вот так! — торжествующе, Саша посмотрел на хозяев, — а вы не верите. Учитель не придумал, а правду сказал. Ох, и память у него! Позавидовать можно. Даже сказал, что в них написано было. Во как!

— Это уж ты лишку загнул, юноша, — гулко хохотнул дядя Коля, оправляя бороду. — Не думал, что врунишкой окажешься, не думал…

— Серьезно говорю! — взъерепенился Саша и указал на Сергея. — Вон, графиненок докажет! Вместе были в школе, слушали учителя.