Элизабет Лейрд - Тайны "Бесстрашного" Страница 5

Патрик вскочил на ноги и принялся дико озираться по сторонам, но, не видя пути к бегству, обнял сына за плечи и прижал к себе.

— Этот человек лжет, — дрожащим голосом произнес он. — Убийца — его друг, Хэрриот Нэсмит. Я сам видел, как всё произошло!

Наступила долгая тишина.

— Если ты сам всё видел, чего тогда сбежал? — выкрикнул кто-то из другого конца комнаты.

— Взять его! — велел Крич своим подручным. Те бросились вперед.

Однако дорогу им преградила массивная фигура офицера-вербовщика.

— Он мой, — коротко бросил тот. — Вы не можете его арестовать. Он вызвался служить королю и отечеству. Взял королевский шиллинг.

— Королевский шиллинг? Завербовался во флот? Ничего подобного! — закричал Патрик.

— А это что такое? — победоносно спросил младший вербовщик. Взяв из рук Патрика кружку, он перевернул ее кверху дном На ладонь ему выпала люнета, которую он сам же и подложил туда.

Патрик попытался вывернуться из хватки старшего офицера, железной рукой сжавшего ему плечо.

— Это возмутительно! Вы сами ее туда подкинули! Так нельзя! Я…

Офицер встряхнул его — решительно, но беззлобно.

— Прими мой совет, парень. Карьера во флоте даже для джентльмена навроде тебя куда полезней для здоровья, чем камера в Толботе. Бери его, Дэниел!

Не успел Джон понять, что происходит, как отца его уже вытолкали за дверь таверны, а офицер, подхватив сундучок Патрика, поспешил следом.

— Отец! — отчаянно закричал Джон.

Схватив с пола узелок и котомку, он бросился следом, но перед дверью почувствовал вдруг, что чья-то рука тянет у него со спины котомку. Это оказался мистер Крич.

— Документы! — приказал он. — Твой жулик-отец вернул нам не все документы. Дай их мне!

— Отстаньте! — во весь голос заорал на него Джон и лягнул противника. Башмак въехал в лодыжку мистера Крича, тот закричал от боли и выпустил котомку. В следующую же секунду Джон выскочил из таверны и помчался вдогонку за отцом и вербовщиками, которые уже спустились до середины ведущей к причалу лестницы и собирались садиться в маленький ялик, привязанный к кольцу в темной каменной стене.

— Пустите меня! — кричал Патрик. — Я не могу бросить сына! Уберите от меня руки!

Но канат уже был отвязан и с плеском упал в воду, расстояние между стеной и лодкой стремительно увеличивалось, а младший вербовщик энергично работал веслами.

— Джонни! Езжай в Лондон! — выкрикнул Патрик. — В котомке хватит денег. Твою тетю зовут Сара Дейвз. Миссис Дейвз в Шордиче. Отыщи ее!

Джон услышал, как гремят сзади по булыжнику тяжелые шаги.

— Верните моего отца! — пронзительно выкрикнул он через быстро увеличивающуюся полоску воды. — Я пойду на флот вместе с ним! Я вербуюсь! Возьмите и меня!

С лодки донесся смех, плеск утих. Гребец повернул и направил шлюпку обратно к ступеням.

Она еще не успела причалить, как над головой Джона раздались голоса.

— Он там, внизу! Заберите у него котомку! — отчаянно призывал мистер Крич.

Одним летящим прыжком Джон ринулся через полосу воды в объятия отца, при этом чуть не опрокинув его. Ялик закачался.

— Полегче, парень. Этак ты нас опрокинешь, — прорычал офицер. А потом засмеялся. — Два по цене одного, а? Отлично поработали нынче, Дэниел. Скорее греби к приемному кораблю, покуда эти сухопутные крысы нас не догнали.

Глава 5

Джон плавал на лодке далеко не первый раз в жизни. Дома у него имелось даже собственное суденышко — плоскодонное, протекающее корыто. Зимой и летом оно лежало на песчаном берегу маленького заливчика на побережье Файфа, под холмом, на котором и стояла башня Лакстоун. Джон с другом Уильямом бесчисленное количество раз пускались на нем в различные приключения — рыбачили, ловили крабов или играли в контрабандистов. Но Джон никогда еще не покидал заливчика и не плавал в открытое море, никогда еще не ощущал могучего колыхания глубоких теплых вод под тонкими досками. Никогда не плавал ночью, глядя, как береговые огни всё тускнеют, а затем теряются вдали.

Но вот теперь он уже видел огни не только за кормой, но и впереди. Три покачивающиеся точки. Джон мог разглядеть решетчатые стенки фонарей, черные полосы на фоне ярко-оранжевого сияния и снасти, на которых эти самые фонари, должно быть, висели. Луна снова пряталась за тучами, но тут вдруг внезапно вышла, и Джон различил темнеющую громаду корабля — уже совсем близко и с каждой минутой всё ближе: оба вербовщика усердно налегали на весла.

С тех пор как лодка выплыла из гавани Лейта, никто не произнес ни слова. Патрик впал в полную прострацию и даже никак не отреагировал, когда сын робко потянул его за рукав, а оба вербовщика лишь время от времени покряхтывали от усердия. Но когда шлюпка запрыгала на волнах под самым бортом черного гиганта, что теперь нависал над ними, точно морская крепость, Патрик вздрогнул и попытался вскочить на ноги.

— Нет, нет, это немыслимо. Вы же не станете… я решительно отказываюсь… самым серьезным образом требую… надо немедленно вернуться… Разумеется, я вам заплачу. Уж это конечно.

Над бортом корабля уже показалась чья-то голова, и старший вербовщик закричал:

— Еще двое. Взрослый и мальчишка.

— Давай их наверх, — распорядилась голова с сильно заметным лондонским акцентом. — И зарубите на носу, вы там, мне тут беспорядки не нужны. Мушкет у меня заряжен и дезертиров очень не любит.

Офицер-вербовщик ухватился за канат, шедший вдоль вбитых в борт планок, которые образовывали подобие лестницы.

— Ну давайте полезайте! — прорычал он. — Эй! Даже не думай! Хватай его!

Патрик принялся стягивать с себя сюртук, и Джон понял, что отец в полном отчаянии и готов броситься в воду.

— Папа! Нет! Ты утонешь!

Младший вербовщик ринулся к Патрику и стиснул его в медвежьих объятиях.

— Тресни его хорошенько, — попросту посоветовал старший.

— Если кто только прыгнет в воду, тотчас же пристрелю! — крикнул голос сверху, и, задрав голову, Джон увидел, как посверкивает лунный свет на длинном металлическом стволе мушкета.

Боевой дух Патрика улетучился, он прекратил сопротивление, и лодка стала качаться слабее.

— Не стреляйте! — с тревогой вскричал Патрик. — Вы можете попасть в моего мальчика!

В следующий миг грубые руки ухватили Джона, всунули ему конец каната и подпихнули на первые несколько ступенек.

— Ну полезай, застыл, что ли? Всю ночь будешь копаться? — снова закричал человек сверху. — Или хочешь получить пулю в башку? А то я готов!

Ноги мальчика скользили по мокрым рейкам, руки судорожно цеплялись за канат. Но вот его грубо ухватили под мышки и втянули на палубу, а через минуту там же оказался и Патрик. Откуда-то снизу раздавались приглушенные крики и стук, раскаты хриплого смеха, к ним примешивались мерные поскрипывания весел и плеск — это вербовщики гребли обратно к берегу.

Однако смотреть по сторонам Джону было некогда. Трое или четверо мужчин, лица которых скрывались под краями широкополых шляп, окружили их с отцом.

— Я протестую… это всё чудовищная… — еще пытался кому-то что-то объяснить Патрик, но и на это времени не хватило. Под ногами рекрутов поднялась решетка, под которой зияла черная дыра. Туда-то и толкнули Джона. Мальчик едва сумел нащупать ногами крутые ступеньки, а не то полетел бы прямо на жесткий деревянный пол нижнего помещения. Еще миг — и над головой глухо стукнула решетка. Джон с отцом остались в кромешной тьме.

Первым впечатлением Джона стала ужасающая вонь — такая гнусная, что мальчика едва не вырвало. Он зажал нос рукой, но спасения не было. Мерзкий запах проникал и под пальцы. Джон пытался дышать сквозь пальцы, но зловоние всё равно ощущалось при каждом вздохе.

Потом он услышал шум. Повсюду. Тьма вокруг колыхалась, дышала, скрипела, храпела. По коже у мальчика побежали мурашки. Кто здесь, внизу? Люди? Или животные? Или?

Внезапно раздавшийся над ухом голос заставил Джона подпрыгнуть. Звучащий голос был резок и сварлив.

— Ну сколько еще вас нынче ночью? Тут и младенцу места не хватит, не то что взрослому.

— Насколько мне известно, кроме нас других бедолаг нет, — отозвался Патрик. — Боже праведный, ну и вонища! Неужели не найдется окна, чтобы проветрить?

Невидимый собеседник рассмеялся — однако без капли веселья в голосе.

— Окно? Проветрить? Куда ты, по-твоему, попал, дружище? В королевский дворец?

— Нет, в грязное логово! Ведь хотя бы из соображений здоровья…

— Сразу видно — на флоте ты новичок. Незнакомец заговорил чуть дружелюбнее. — Бьюсь об заклад, ты и на море-то никогда не был. Сегодня взяли, да?

— Прямо вечером! В таверне! Самым чудовищным и возмутительным образом, вопреки всякой законности!