Николай Внуков - Путешествие не кончается Страница 7

— Ничего, мама, не рано! Я знаешь где побывал? В городе Сент-Питерсберге у Тома Сойера. И ещё в Ривермуте у Тома Белли. А сегодня решил наугад и попал прямо к казакам.

— Сегодня же поговорю с отцом, чтобы строго-настрого запретил подходить тебе к шкафу с книгами, — сказала мама.

— Он не запретит, — сказал Андрей убеждённо. — Он сам сказал, что теперь я понимаю и поэтому он — счастливый человек.

— Твой отец сам как ребёнок, — сказала мама. — Не понимает, что такими вещами не шутят.

— Но это не шутка, мама! Это всё правда!

Мама ничего не ответила и ушла на кухню.

«Плохо, — подумал Андрей. — Не нужно было ей ничего рассказывать».

Вечером отец разговаривал с мамой. Сквозь тонкую кухонную дверь были слышны их голоса.

— Что это за путешествия в книжном шкафу? — спросила мама.

— Ничего особенного, — сказал отец. — Я просто показал ему за переплётами книг машину времени. Научил его пускать эту машину в ход. Мы вместе побывали в Африке. Видели льва и редких птиц турако.

— Ты сам очень большой фантазёр, Виктор, и ребёнка приучаешь к этому. Мне кажется, что ему ещё очень рано…

— Фантазия — это лучшее качество человека, Валя, — сказал отец. — Пусть фантазирует. У него как раз такой возраст, когда он может жить в книгах. Мы уже этого не можем…

— Но он, кажется, начал читать книги, которые ему ещё рано!

— Не беспокойся, если он понимает, что происходит в книге, значит, не рано.

— Сегодня он просто испугал меня. Он сказал, что его чуть не расстреляли казаки!

Отец засмеялся.

— Ну, молодец! Хотел бы я сейчас быть на его месте!

— Тогда иди и не мешай мне на кухне, — сказала мама с обидой в голосе. — Я хотела с тобой поговорить серьёзно, а ты…

— А я и говорю совершенно серьёзно, — сказал папа.

— Вот так-то, Андрюха, — сказал он, подсаживаясь к столу, за которым занимался Андрей. — Фантазия, брат, такая штука, за которую приходится расплачиваться. Ты что рисуешь?

— Казака.

— Странный он у тебя какой-то получился. На снежную бабу похож. С метлой в руке.

— Это у него не метла, это — винтовка, — сказал Андрей.

— А это что за прутья?

— Выстрел. Знаешь, когда стреляют, дым из ствола идёт.

— Ясно, — сказал папа. — Морда у него очень красивая вышла. Ишь борода какая! Зверь!

Андрей взял синий карандаш и прицепил на пояс казаку шашку, похожую на длинную рыбу. Полюбовался рисунком.

— Тютелька в тютельку, — сказал он.

— Уроки сделал? — спросил папа.

— Давно.

— Телевизор посмотрим, что ли?

— Нет, некогда, — сказал Андрей. — Мне надо узнать, что стало с тем мальчишкой в «Юнармии». Надо помочь ему, понимаешь?

— С каким мальчишкой?

— Да с тем, с которым меня в сарай посадили.

— Ясно, — сказал папа. — И чем же ты ему хочешь помочь?

— Придумаем, как из сарая убежать.

— Ну, молодец, Андрюха! — засмеялся папа. — Конечно, обязательно надо помочь! Обязательно!

После ужина Андрей снова пустил машину в ход.

Он знал, что сейчас окажется в белой казачьей станице, в холодном сарае, и что в любой момент в сарай может прийти страшный бородатый казак, но не боялся. Когда задняя стенка шкафа откинулась в темноту, он стиснул зубы и шагнул вперёд.

Через некоторое время глаза привыкли к сарайным сумеркам и он увидел мальчишку.

Тот сидел у стены, подтянув к подбородку колени, маленький, худенький, почти с головой утонувший в своём необъятном пиджаке.

Андрей опустился на землю рядом с ним.

Мальчишка вздрогнул, поднял голову, стрельнул в Андрея коротким взглядом и снова опустил подбородок на колени.

— Тебя как зовут? — прошептал Андрей.

— Васькой, — чуть слышно ответил мальчишка. — А тебя как?

— Андреем. За что это тебя сюда?

— За драку. С казачатами подрался.

— Со взрослыми? — удивился Андрей.

— Зачем со взрослыми? Тоже с мальчишками. Взрослый-то тебе ка-ак даст нагайкой по башке, будешь лететь до самого вокзала.

— А ты разве не казак?

— Не-е. Мы — иногородние. Мой батька на железной дороге работает. В депо. Слесарь он.

— А чего это атаман про какой-то отряд говорил? Будто мы вместе с тобой из одного отряда?

— Так… трепался, рябой чёрт, — сказал Васька. — Ну из какого отряда я могу быть? Сам подумай.

Андрей подумал. На боевого человека Васька не был похож. Слишком худенький да какой-то испуганный.

— А ты разве из отряда? — спросил Васька, помолчав.

— Конечно! У нас в школе отряд. Да не один. Сколько классов — столько отрядов. А все вместе они называются дружиной.

Васька вдруг схватил Андрея за руку:

— Слышь, Андрюха, только молчи про отряд! Спрашивать будут, хитрить будут, бить будут — молчи! Лучше язык откуси, но про отряд — ни слова. Потому, как узнают — убьют! У меня вон наган без патронов нашли, теперича пятый день мордуют…

— А для чего тебе наган, Васька?

— Как — для чего? Мы ж для отряда оружие собирали… — сказал мальчишка и вдруг осёкся.

— Чего испугался? — спросил Андрей. — Не бойся, не выдам. Честное пионерское! Так что у вас за отряд?

— Мы только начали, — сказал Васька. — Четверо нас пока. Вот наберём оружия и патронов побольше, беляков и казаков будем бить.

— Молодцы! Вот молодцы, ребята!

Андрей придвинулся к Ваське, обнял его за плечи.

— Слушай, Вась, что я тебе скажу. Скоро беляков нигде в Советском Союзе не будет. Ни одного. Их во время гражданской всех перебьют.

Васька испуганно зажал ему рот рукой.

— Тише за бога ради! А то этот чубатый чёрт у сарая услышит! Откуда ты знаешь, что всех перебьют?

— Нам про это в школе рассказывали.

— Вот здорово! — тихонько обрадовался Васька.

— Ни богатых, ни бедных не будет. Все одинаковые, понял? И все смогут учиться. И работать сами на себя будут.

— Здорово! — повторил Васька. — Нам тоже об этом рассказывал дядя Саббутин. «Вот, — говорит, — кончим всех богатеев, начнём новую жизнь. Школу построим в посёлке…»

— А кто такой дядя Саббутин?

— Мой знакомый командир батареи. Он сейчас с красными в Курсавке. Большевик он, понимаешь?

Васька гордо посмотрел на Андрея. Потом засунул руку за пазуху пиджака и вынул что-то маленькое, блестящее.

— Смотри, что у меня есть.

Андрей нагнулся и увидел на Васькиной ладони маленькую помятую красноармейскую звёздочку.

— Это мне один кавалерист подарил, когда наши уходили из станицы. Вот выгонят беляков, я её снова на рубашку надену.

Васька дунул на звёздочку, потёр её пальцами и бережно спрятал за пазуху.

— У нас все октябрята носят такие, — сказал Андрей.

Васька задумался, потом недоверчиво посмотрел на

Андрея.

— Это где — у вас?

— В Советском Союзе.

— А что такое Советский Союз?

— Вот чудак! Так назвали нашу страну после революции.

Васька снова задумался.

— А откуда ты у нас здесь взялся такой, совецкий? — наконец спросил он.

— Долго рассказывать.

— Нам целую ночь сидеть. Рассказывай.

— Всё равно — долго, — сказал Андрей. — Вот если бы убежать отсюда…

— Куда убежать?

— К вашим. Я бы всё рассказал, что будет после революции.

— У Ивана Васильевича тебя можно было бы спрятать, к нему казаки из станицы редко заглядывают, — раздумчиво сказал Васька.

— Так давай убежим!

Васька опустил подбородок на колени и снова утонул в пиджаке.

— Через крышу можно, — сказал Андрей. — Или подкоп сделаем.

— Через крышу и подкоп — ерунда, — сказал Васька. — Мы прямо через дверь наладимся.

— Как?

— Да очень просто. Скоро казак принесёт /Воду. Этот самый чубатый, Спиридон. Он всегда на ночь ведро воды приносит. Чтобы пить. Ну, как откроет он дверь, я ему сзади под ноги брошусь, а ты спереди толкай его через меня. Только изо всей силы толкай, в грудь. Как, значит, он опрокинется, ты — в дверь и давай к вокзалу. За меня не беспокойся, я-то дорогу найду. Только чубатого толкай изо всей силы. Он здоровый бугай, понял?

— Понял. А как бежать к вокзалу?

Васька подробно объяснил.

Целый час они разрабатывали план нападения на казака.

Потом Васька сказал:

— Всё! Тихо! Скоро придёт.

Они подобрались к двери сарая. Васька встал около створки, Андрей чуть сбоку него.

Прошло несколько длинных-длинных минут.

Андрей вздрагивал от каждого случайного шороха. А если казака не удастся сбить с ног? Что тогда?

Наконец на дворе что-то звякнуло, послышались тяжёлые шаги, кто-то остановился у сарая и начал отпирать замок.

Васька показал рукой: приготовься!

Андрей слегка присел, сжался пружиной. Сердце часто колотилось в груди. В голове слегка позванивало от напряжения.