Евгений Гаглоев - Афанасий Никитин. Темное наследие Страница 7

Еще одна странность.

Мама раньше не любила жвачку и леденцы, а косметикой почти не пользовалась. Афанасий заглянул в паспорт. Он сам не знал, что ожидал там увидеть. Но ничего подозрительного в документе не обнаружил. Паспорт как паспорт, ничего особенного.

Мама вышла из ванной, и Афанасий быстро захлопнул сумку.

Она появилась в спальне, закутанная в свой махровый халат. На голове возвышалась огромная чалма из полотенца, а лицо покрывал толстый слой ядовито-зеленого крема.

– Ну что же ты тут торчишь, Афанасий?! – холодно произнесла она. – Иди уже к себе, поиграй там в машинки… Или во что вы, мальчишки, сейчас играете? Мама устала и сейчас будет отдыхать.

– Конечно, – тихо произнес Афанасий.

Анастасия плюхнулась на кровать и высыпала из сумки косметику. Она начала рыться в тюбиках и банках, а мальчик отправился к себе, не зная, что и думать.

Не Нафаня, как обычно, а Афанасий. И вообще о каких машинках речь? Ему уже двенадцать, а не пять. Он давно вышел из детсадовского возраста.

На этом странности не закончились.

Оксана Игоревна приготовила праздничный ужин, подав жаркое, пару тарелок салатов и шикарный торт с арахисовой крошкой. Мама заявила, что сидит на диете, и от жаркого отказалась. Хоть раньше обожала мясо. Зато налегала на салаты, не уставая нахваливать кулинарный талант Оксаны, а потом, несмотря на диету, смолотила почти половину торта.

И тут Афанасий окончательно уверился в том, что за столом сидит самозванка.

У его настоящей мамы была аллергия.

Пару лет назад выяснилось, что она не переносит арахис, и с тех пор мама к арахису не прикасалась.

Он едва не выронил вилку от неожиданности. И уставился на непрошеную гостью во все глаза.

Первым желанием Афанасия было броситься на эту тетку и заставить ее во всем сознаться. Сидит тут, изображает его маму и мило щебечет с соседкой, в то время как настоящую Анастасию держат неизвестно где. Но он сумел сдержать свой порыв.

Как возможно, что они настолько похожи? Эта женщина была точной копией Анастасии Никитиной. Вот только выражение ее лица иногда становилось каким-то хищным да во взгляде не было ничего доброго. А так – просто идеальный двойник.

Афанасий решил последить за ней. Ведь зачем-то она появилась в доме. Может, он сумеет выяснить что-то, что поможет найти маму?

А там, глядишь, и дядя Кеша приедет. Уж вдвоем-то они разоблачат злодейку.

Лже-Анастасия умело поддерживала разговор с Оксаной Игоревной. Да только говорила не о своих исследованиях и музейной работе, а пересказывала сплетни, которые так любят печатать в глянцевых журналах. Она болтала о сериалах, о жизни актеров и музыкантов, о курортах других планет, о модных новинках и новых бутиках одежды, открывшихся в Москве. Настоящая Анастасия никогда не увлекалась подобными вещами. Оксана слушала, разинув рот, а Афанасия это все уже тихо бесило.

– Так как там дела у дяди Хафиза? – как бы между делом спросил он.

– Отлично, – тут же ответила самозванка, – он просил передать тебе привет.

Ну-ну. Колдун, живший несколько тысяч лет назад.

Афанасий мрачно ухмыльнулся. Он хотел спросить у нее еще что-нибудь, но в этот момент раздался звонок в дверь.

– Кого еще принесло?! – нахмурилась Лже-Анастасия. Она недовольно взглянула на Афанасия. – Ты… как тебя… Афанасий. Ну-ка сходи, посмотри, кто там пожаловал.

Афанасий без особого желания пошел открывать.

На пороге стоял Михаил Владимирович Одинцев, директор Исторического музея и начальник Анастасии.

– Это правда?! – Одинцев вломился в квартиру, отпихнув Афанасия, – она вернулась?! Дражайшая Анастасия.

Афанасий и рта не успел раскрыть, а Одинцев уже вбежал в гостиную, подскочил к самозванке и начал порывисто целовать ей руки.

– Как я рад! – вопил он. – Как счастлив, что вы к нам вернулись.

Лже-Анастасия сначала слегка опешила, но быстро сориентировалась и начала жеманно улыбаться.

– Ну что вы, – промурлыкала она. – Боже, как приятно, что меня так ценят.

Афанасий недовольно скривился. Ему уже порядком надоел этот спектакль.

– Да как же вас не ценить, дорогая Анастасия?! – воскликнул Одинцев. – Вы же один из лучших наших специалистов. Я едва не спятил, когда узнал, что вас похитили.

По мнению Афанасия, этот дядька был не в себе. Михаил Владимирович давно разменял шестой десяток, и он просто обожал сплетничать с музейными старушками-экскурсоводами и рядиться в костюмы самых дурацких расцветок. Даже сейчас на нем плотно сидел ярко-розовый пиджак, из нагрудного кармана которого торчал платок желтого цвета. Макушка Одинцева давно облысела, но он отрастил длинные космы за ушами и каждый день старательно зачесывал их наверх, чтобы прикрыть лысину. А еще директор музея терпеть не мог детей и с Афанасием даже не разговаривал. Мальчик не обижался, он и сам старался держаться подальше от Одинцева. Уж больно странным был этот человек.

– Ваше возвращение просто чудо! – воскликнул Михаил Владимирович. – И так вовремя. Завтра в Историческом музее Екатеринбурга состоится благотворительная выставка. Кто как не вы сможет выступить с приветственной речью перед нашими гостями.

Услышав такое, самозванка поперхнулась куском торта.

– Какая еще выставка?! – выдохнула она. – Какой такой Екатеринбург?! Какая речь?! Да вы в своем уме?!

Одинцев удивленно на нее уставился, прекратив целовать ей руки.

Она тут же спохватилась и улыбнулась директору.

– Я хотела сказать, что дико устала. И у меня просто нет времени, чтобы подготовиться…

– А это не проблема, – заверил ее директор. – У меня сохранилась запись вашей речи с прошлого мероприятия. Вставите туда пару-тройку новых фраз, никто и не поймет. Тем более что завтра там соберутся одни бизнесмены, а они не часто ходят по музеям.

– А сами не можете выступить?

– Вы же знаете, как я волнуюсь перед толпой. Ну пожалуйста, дорогая, – Одинцев заломил руки, – прошу. Вы моя последняя надежда.

Самозванка задумалась.

– Бизнесмены говорите? – наконец произнесла она. – Явно богатые… А холостые среди них будут?

– Конечно, – заверил ее директор музея.

– Ну хорошо. Тогда я согласна, – сказала она, – но только сразу после вечеринки вы отпустите меня в отпуск. Со всеми этими историями я практически на грани нервного срыва. Мне необходимо отдохнуть.

– Все что угодно, дражайшая Анастасия! – воскликнул Михаил Владимирович. – В отпуск. На месяц. Я даже подкину вам премию за отличную работу.

– А вот это правильно. – Лже-Анастасия довольно ухмыльнулась. – Денежки мне не помешают. Так во сколько, говорите, начнется ваша выставка?

Одинцев снова бросился целовать ей руки.

Оксана Игоревна пригласила его за стол, и старик не отказался. Выносить еще и его присутствие Афанасий уже не мог. Он поблагодарил соседку за угощение и отправился в свою комнату.

Часы показывали почти полночь.

Афанасий расправил постель и пошел умываться.

Все происходящее в квартире казалось настолько странным, что впору самому тронуться умом. Маму похитили, а ее место занял двойник, и никто, кроме Афанасия, не замечает подмены.

И тут его осенило.

Двойник пришел, чтобы заставить следователей успокоиться и прекратить расследование. Вон как быстро они убрались из дома Никитиных.

Но чего добиваются злоумышленники? И не пострадает ли его мама, пока самозванка выдает себя за нее?

Поскорее бы уже приехал Кеша. Он, конечно, звезд с неба не хватал, но ближе дяди у Афанасия сейчас никого не было. Только дядя мог ему помочь.

Или хотя бы подсказать, что делать дальше.

Глава 5

Скандал в Шигирской кладовой

Ночью Афанасий никак не мог уснуть. В голову лезли тревожные мысли, и он почти не сомкнул глаз. А когда ему удавалось ненадолго отключиться, мальчику снились кошмары.

То он видел маму, томящуюся в каком-то каменном колодце, то ему снились змеи, которые ползли прямо к нему, то – Собачник, грозивший кулаком и вопивший: «Привет от дядюшки Хафиза».

Утром он чувствовал себя разбитым.

Женщина, что выдавала себя за его маму, напротив, на бессонницу не жаловалась. Она проспала до обеда и при этом храпела так, что Афанасий слышал ее храп даже сквозь закрытые двери маминой спальни.

Обычно мама вставала рано и готовила ему завтрак. Афанасий любил овсяные хлопья с молоком и омлет, который в их доме умела готовить только она. Сегодня же ему пришлось самостоятельно сварить себе кашу и поджарить пару яиц. Афанасий позавтракал и оставил немного самозванке, чтобы не возбуждать у нее подозрений.

Однако, когда встала, к еде она даже не притронулась.

– У меня строжайшая диета. Приходится следить за собой, чтобы оставаться такой красоткой.