Юрий Сальников - Под солнцем горячим Страница 7

— В хутор Алюк?

— Нет. Куда и они.

— А что же сказано в записке?

Гера объяснил.

— Ну, правильно, — согласилась бабушка. — Если от Принавислы до хутора недалеко, вы сможете и в него заглянуть.

На это Гера ничего не ответил. Он еще не знал, как все там будет. Ведь от ребят он свои планы решил утаить. Сейчас важно было одно: пойти в поход! Но бабушка спросила:

— А мама знает?

Мама еще не знала. И как ей скажешь?

Да и как убедишь вожатую Альбину, что пионер Гусельников достоин пойти вместе со всеми в поход? Конечно, тут может посодействовать Кулек-Малек. Он всегда всем сочувствует. Но ему придется доказать, что Герка не шутит. То есть надо будет и тренироваться, и закаляться.

Словом, столько навалилось на Геру забот, что он невольно нахмурился.

— Ну, ничего, — успокоила бабушка. Она, конечно, вообразила, что он скис из-за мамы. — Жалко, уезжаю. Но что-нибудь придумаем.

Алюк найден!

Перед отъездом бабушка пришла попрощаться. Она долго сидела с родителями, потом о чем-то говорила с мамой на кухне. Уходя, она опять шепнула внуку:

— Что-нибудь придумаем.

Гера понял: значит, пока с мамой ничего не прояснилось.

А ведь в школе он уже объявил, что в поход пойдет. Кулек-Малек обрадовался:

— Чудесно! — И сразу приказал: — Делай схему.

Дело в том, что совет юных путешественников постановил: каждый, кто идет в горы, должен иметь собственную схему маршрута. У Сереги эта самодельная карта, разрисованная цветными карандашами, была давно готова. Он принес ее, и Гера срисовал себе. Получилось не так красиво, но все равно красная пунктирная тропка, извиваясь, пересекала синие ниточки горных рек, а на месте будущих стоянок-ночевок белели, палатки, и море внизу чертежа накатывалось на галечный берег пенными волнами.

Кулек-Малек похвалил Геру за схему. И даже Альбина. И Лидия Егоровна. В общем, все ребята увидели, что Гусельников собирается в поход всерьез.

Но ему лично маршрутная карта еще не нравилась. На ней не было главного: хутора Алюк.

Только где его поставить? Где он находится? «Близко от Принавислы». А где именно? В каком от нее направлении?

Большая Советская Энциклопедия, которую Гера раскрыл в библиотеке, ничего не сообщала. Слово «Алюк» в ней вообще не упоминалось. Не внесла ясности и карта «Северный Кавказ». На ней стояли названия крупных городов и станиц, а хутор Алюк отсутствовал. Не помог и географический атлас для седьмого класса. Не встречалась Принависла ни на карте края, ни на туристской схеме Черноморского побережья. С туристской схемой Гера знакомился на улице, у киоска Союзпечати. Шел мимо, увидел карту на витрине и принялся ее изучать.

За этим занятием его застала Гутя Коноплева. Ну просто удивительно, как ее всегда «наносит» на Герку попутным ветром. Подошла она незаметно и тихо спросила:

— И здесь нет?

Гера вздрогнул от неожиданности.

— Чего нет? — сердито переспросил он.

— Алюка, — ответила Гутя.

Еще лучше! Она даже знает, что он ищет!

— Ты не сердись, — добавила она, улыбнувшись, словно еще и читала Герины мысли. — Я же про записку знаю и про Алюк тоже. Вот мне и интересно. И если хочешь, я могу тебе карту с Алюком достать.

— Где?

— У Семена.

— У какого Семена?

Ну, у Кипреева, из девятого класса. Я как раз ему книжку отношу. — Она показала книжку с птицами на обложке, ту самую, с которой была в музее.

— Мне Семен ее дал. У него много разных про Кавказ. Пошли?

Вот так так… Идти к Семену, открывать собственными руками калитку, на которой до сих пор виднелись следы его, Гериной, надписи? Нет, это было невозможно. Но и отказаться от Гутькиной помощи невозможно.

— Ты вот что, — сказал он. — Возьми сама. А про меня пока ни гу-гу, поняла?

— Почему?

— Потому что оканчивается на «у»! — повторил он неотразимый для Коноплевой довод и этим опять мгновенно убедил ее.

— Ладно, — кивнула она.

Все-таки загадочные существа — девчонки!

Вместе добрались они до Семеновой улицы. Гера остался на углу, а Гутя вошла в калитку. Когда же наконец она снова появилась на улице, в руках у нее был какой-то листок, она размахивала им. Гера бросился навстречу. Листок оказался картой Черноморского района. На ней стояли все населенные пункты, дороги и даже тропинки. Была и Принависла. И от нее прямо на юг тянулась змейкой речка Алюк. А на берегу этой речки — кружочек: хутор Алюк. Чуть подальше от хутора — крестик. Сталактитовая пещера! Есть! Гера, восхищенный, посмотрел на Гутьку. И ее глаза радостно блестели.

— Перерисовывай, — сказала она.

Гера, запрятав карту в свой портфель, помчался домой, не чуя ног…

Через полчаса на его схеме-маршруте были помечены и речка Алюк, и хутор с таким же названием, и пещера. Хутор стоял от Принавислы в шести километрах.

Гера смотрел на пунктирную линию, которой связал Принавислу с хутором, и представлял себе, как пойдет по этой торной тропке, по лесу, по берегу речки, пока не доберется до самого крестика — до пещеры…

Только рано он размечтался!

«Никуда не пущу!»

— Ребята, — сказала Лидия Егоровна. — В ближайшее воскресенье мы идем в тренировочный поход. Это будет наша репетиция. Посмотрим, кто из вас выдержит с рюкзаком за спиной.

Все обрадовались, а Гера спросил:

— А если нет рюкзака?

— Получи на складе, — ответила учительница. После уроков Гера побежал с Серегой на склад и взял для себя рюкзак. У Сереги дома есть геологический, новенький. А Герин выглядел невзрачно — потертый, даже прорванный в одном месте.

— Зато заслуженный, — утешил Кулек-Малек. — Прокаленный солнцем. — Он помог нацепить его Гере на спину; приладил по росту лямки и заявил: — Отлично. Иди домой, набивай вещами.

Но вот дома-то и случилось. Мама заохала:

— Что? Такой мешок? И на плечи? Сойти с ума! Нет, нет, ни в коем случае!

— Да не делай ты из нашего сына неженку, — сказал отец. — Трясешься, будто он фарфоровый.

— Фарфоровый или хрустальный, но он мой сын! И никаких походов. Даже тренировочных! Не разрешаю.

И не разрешила. Выходит, не помогли бабушкины переговоры.

Так и просидел Гера воскресенье дома. Валялся на диване, бродил из угла в угол, а перед глазами — ребята: идут по лесу… По полю. Цепочкой. И у каждого за спиной рюкзак. Его же — заслуженный, потертый, с дыркой — мама запрятала куда-то, и не сыщешь. Вот и собрался. Гусельников! Начертил схему с тропкой на Алюк.

… Он вытащил чертеж из портфеля, чтобы хоть полюбоваться на него еще разок. И в этот миг раздался звонок. Прямо с рюкзаком за плечами ввалился в комнату красный, веселый, шумный Кулек-Малек.

— Гусь, ты что же? — закричал он с порога. — Почему не ходил?

Гера взглянул на маму.

— Не мог он, — ответила она. И ушла на кухню.

Гера боялся, что Серега начнет расспрашивать, почему да отчего не мог, а отвечать просто стыдно: всех пустили, а у него такая мама… Но Серега больше не расспрашивал, а, сбросив свой геологический, начал сам рассказывать: были они у речки, разжигали костер, кипятили чай, купались. Гера слушал, замирая от зависти. А Кулек-Малек под конец посочувствовал:

— Да-а, не вовремя ты заболел.

— Да, не вовремя, — кивнул Гера и покраснел. Пришлось-таки соврать.

Серега собрался уходить, но увидел на Герином столе схему маршрута.

— Постой, постой, а это что? — вгляделся он в хутор Алюк и в крестик-пещеру.

— Да так, — ответил Гера уклончиво, отбирая у Сереги чертеж. — Нашел на одной карте и пометил.

— Лишнее! — строго сказал Серега, прищуривая левый глаз. — В туристской схеме не должно быть ничего лишнего. Убери.

Лишнее или не лишнее — это еще как посмотреть. Кому лишнее, а для Геры — самое что ни на есть нужное! Только, может, и все его планы — лишние? Останутся они вот так, из-за мамы, на одной бумаге!

Конечно, в школе об этих его сомнениях никто не подозревал. Наоборот, его как раз назначили костровым. На очередном совете юных путешественников распределили походные «должности». И летописец Муврикова уже отправила письмо в Красногорийское, в школу, где учился Андрей Гузан. А хозяйственник Швидько подсчитывал, сколько потребуется взять с собой продуктов. И ботаник Коноплева рассказала про ядовитое растение «борщевик». Короче говоря, все были заняты своими делами. Только Гера Гусельников не знал, делать ли ему что-нибудь, как будущему костровому?

Но в это-то время вожатая Альбина и пригласила к ним на беседу Семена Кипреева.

«Под личную ответственность!»

Чемпион среди туристов, капитан лучшей школьной туристской команды пришел разодетый, наутюженный, важный. Хотя, может быть, он и не важничал, а так казалось Гере. Толстый Макс шепнул, что Семен занял со своей командой первое место на городском туристском слете. Это означало, что теперь они поедут на краевой слет туристов-школьников, где будут соревноваться с лучшими командами со всего края. Это кого угодно могло обрадовать. Гера и посчитал, что Кипрей «задрал нос». И ему не понравилось, как этот чемпион разговаривал с ними, начинающими туристами. Он не рассказывал, а хвастался, и не учил свертывать палатку, а приказывал, и не советовал, а распекал. И даже начал стыдить за то, что они до сих пор не придумала своей эмблемы.