Анатолий Лосев - Дверь в неведомое (сборник) Страница 7

– Конечно, не случайно! – не собирался успокаиваться Игорь. – Все из-за Кати!

– Погоди, – оборвал я его, – объясните, пожалуйста.

– Что произошло, когда вы оказались здесь? Что произошло с тех пор?

Я призадумался. Проанализировать события несложно, но из-за треклятого насморка я чувствовал себя совершенно разбитым и голова хуже работала.

– Да разбежались мы все по углам, как крысы! – кристаллизовал мои мысли Игорь. – Вон Димка свою политику завел, что только у него из этого выйдет! Катя к уроду Венту прицепилась как банный лист и ходит за ним хвостом, ни на кого внимания не обращает, Наташка что-то задумала…

– Ты прав, – неожиданно другим голосом сказал незнакомец, – и так здесь происходит везде, со всеми!

– Обрадовал, – нашел время язвить Игорь.

– Погоди, – уже раздраженно сказал я ему. – Кажется, я понимаю вашу мысль, но, боюсь, такие условия нам не под силу.

– Какие? – спросила Оля.

– Примирить целую страну.

– Это под силу людям, которые в ней живут… Пока ваша задача – преодолеть тяготение этого мира и собраться снова всем вместе. Это-то, я надеюсь, вам под силу?

Я крепко задумался. И поймал себя на мысли, что последнее время только и делаю, что размышляю, позволяя событиям развиваться без моего участия. Дать плохой совет – это в моих силах, а вот проявить все то, что мне дано…

– Светает, – человек поднял невидимое нам лицо к небу и встал, – мне пора. Счастливо вам.

И он исчез из круга света так же, как и появился, – едва шагнув в сторону.

Катя Северова

Я проснулась и почувствовала себя значительно лучше, чем вчера утром. Я уже третий день в этом чокнутом мире, а мне нравится здесь все больше и больше.

С утра мне принесли завтрак – такой сытный, что сошел бы и за обед. Потом пришел Вент. Он благодарил меня за услугу, которую я вчера оказала королю и престолу, спросил, как мне понравился завтрак.

Когда он отвернулся, я быстро раздавила красную ягоду, оставшуюся от огромного блюда всякой садовой всячины, и слегка подкрасила губы.

– Катрин, сегодня очень важный день, вы согласитесь помочь мне еще кое в чем?

– А в чем? – спросила я тут же. Вент любит умных людей, и я проявила себя с самой умной своей стороны.

– Трону не нужны самозванцы, ведь так?

– Вы о Дамье?

Вент утвердительно кивнул, даже не кивнул, а слегка прикрыл глаза. У него все получалось так изящно!

– Нужно только намекнуть королю, что он пятнает себя, связываясь с проходимцем, что его наследником будет его сын…

Иногда я чувствовала, как, говоря что-то, Вент фальшивит. И сейчас он сфальшивил.

– Если ему нужно намекнуть, то зачем тогда я? Разве это придется делать мне?

– Нет, нет! Разговаривать с королем буду я. Нужно только ваше согласие.

Я даже задохнулась от гордости. Для чего-то – я не поняла для чего – требуется мое личное согласие! Вот это да! Венту нужно мое согласие! Я набрала в грудь побольше воздуха и выдохнула:

– Да!

Тронный зал обрел прежний блеск. Вместо шкафа повесили новую шпалеру, новые гобелены и занавески, мрамор сиял, да вдобавок его намазали какой-то мастикой, так что я все время держала Вента за рукав, чтобы не грохнуться. Он был не против.

Я думала, что король будет сидеть, как положено, на троне и разговаривать с нами, как вчера, но мы прошли через зал в его личные покои. Там тоже все прибрали как подобает. Одна девушка даже протирала новые зеркала, развешанные на месте сгоревших панелей. Мы прошли по коридору и свернули в одну из дверей.

Торри сидел за столом и что-то писал.

– Вент, я ждал тебя, – сказал он бесцветным голосом. Без короны он совсем и не был похож на короля. – Что ты хотел мне сообщить?

– Ничего важного, – сказал Вент таким же тоном, – просто хотел предупредить тебя насчет Дамье.

– А что Дамье? – Торри первый раз поднял глаза на стоявшего перед ним Вента. – Что не так с Дамье? Кто покушается на члена династии, тот покушается на королевство.

– Я о том же, – ответил Вент, глядя в окно.

Я совершенно не понимала, к чему они так изощряются, пытаясь сказать как можно меньше. Меня стесняются, что ли? Так я могу и за дверью подождать!

– Это хорошо, если вы уверены в Дамье.

– Мы об этом еще побеседуем. Вы с Катрин ведь будете на казни Реджо?

Вент кивнул. Потом он зачем-то резко открыл дверь и оглядел коридор. Я тоже выглянула. Но ничего интересного там не увидела. Девушка, протиравшая зеркала, уходила по направлению к тронному залу.

Когда мы вышли от короля, я спросила, зачем он выглянул из комнаты посреди разговора. Неужели нас могла подслушивать та девушка?

Вместо ответа Вент сказал:

– На ней была одежда танцовщицы.

– Ну и что?

– Почему же она мыла зеркало?

– В смысле, это не входит в ее обязанности?

– Может, и входит. Ведь мы ничего подозрительного не заметили.

Я поняла, что так нужно, и не стала больше об этом спрашивать.

Почти сразу после завтрака подали обед или второй завтрак, уж и не знаю, как это называлось, но хотя я совсем не проголодалась, пришлось съесть и его, ведь все было так вкусно! Мне даже принесли яичницу.

Правда, мешали чертовы глашатаи. Им вздумалось прямо под моим окном орать на весь город, что сегодня состоится казнь бунтовщика Рена Реджо-нель-Реджайна. Наверное, таких горлопанов где-нибудь специально выращивают.

За мной зашел Вент. Господи, как все-таки хорошо, что я тогда поехала к бабушке! Играть у Макса в компьютер – это, конечно, тоже неплохо, но ведь я запросто могла прожить всю жизнь, так и не познакомившись с ним!

Макс… Игорь…

Но эту мысль я до конца так и не додумала.

Казнь должна была состояться на площади перед дворцом. В центре поставили помост вроде временной эстрады на День города. Там стоял улыбающийся палач в нарядной одежде. В фильмах и книжках про средневековье их обычно изображают угрюмыми, с закрытым лицом, а этот всем своим видом будто говорил: «Господа! Скучно не будет! Оставайтесь с нами!»

Напротив плахи поставили трибуны для короля, паладинов и других важных шишек. Мы с Вентом сидели на самых хороших местах, все было видно шикарно.

Всю площадь заполнила толпа народа. Зрители были одеты не как мы, поскромнее, но все выглядели сытыми и довольными, их там было как болельщиков на футбольном матче. Правда, у здешних людей есть дурацкая привычка выглядеть преимущественно как после стакана уксуса. Да и погода ни в какую не хотела налаживаться, но к таким местным особенностям я уже привыкла.

Плаху оцепили стражники. Их поставили в четыре ряда; ближе всех к помосту – узкая цепочка простых рыцарей, тех, что с мечами и в доспехах, как танки. Потом – цепочкой погуще – парни с алебардами, потом – с копьями. А еще ближе к народу поставили мрачных мужичков с кнутами – чтобы толпу успокаивать, так мне Вент объяснил.

Мы все заняли свои места. Вент был очень доволен происходящим, и его хорошее настроение передалось мне.

От маленького здания с обширными подвалами, что находилось во дворе королевского замка, выстроилась цепочка стражников, образовав коридор от двери тюрьмы к помосту. Под завывания не слишком благозвучных музыкальных инструментов двое молодых паладинов вывели закованного с ног до головы Рена.

Я приподнялась со своего кресла. На Рене были те же лохмотья, только на шею ему повесили лоскут с гербом короля. Вент пояснил, что это означает. Герб говорил, что бунтовщик признал себя верноподданным.

– А его пытали? – спросила я напрямик. Все никак не привыкну, что здесь все должно быть в рамках приличий, и веду себя по-первобытному: что думаю, то и говорю!

Вент простил мою промашку и ничего не ответил, я и так все поняла.

Рена втащили на помост. Он не сопротивлялся, было заметно, что ему просто трудно идти. Его голову пригнули к чурбачку, обтянутому красной материей, и палач, попутно рассказывая в толпе непонятные мне анекдоты, принялся точить огромный меч, который сам едва мог поднять. В это время напыщенный глашатай зачитывал список преступлений Рена.

Рен прятал лицо. Перед целой толпой народа его заставили стоять на коленях, да еще и закованным. Мне на его месте было бы более неприятно, что мне вот-вот открутят голову, а ему, видите ли, не нравилось, что приходится на коленях немного постоять! Хотя, если подумать…

В ложу короля, как раз по соседству с нашей, пробрался, извиняясь перед всеми, паж и шепнул что-то на ухо королю. Король резко встал.

– Приостановить казнь! – крикнул он. Зычностью голоса Торри не отличался, но роль микрофонов исполнили отиравшиеся поблизости слуги и герольды. Палач в ответ тут же пошутил, что он тогда пойдет пропустит кувшинчик с преступником, все равно у того похмелья уже не будет, а уж он как-нибудь перебьется. Всем его шуткам молодежь, пришедшая на казнь, отвечала дружным гоготом. В эту шутку въехала даже я, поэтому тоже хихикнула.

Вент поднялся и обернулся к королю.