Нато Кина - СЫН ЧЕРНОНОГИХ Страница 8

Ночью в стойбище начался шумный праздник. Стучали барабаны, громко звучали песни, вокруг костров плясали счастливые люди. Все благодарили Великого Духа за предоставленное людям бизонье мясо.

В старину, когда у Черноногих не было лошадей, на бизонов охотились иначе. Когда обнаруживали стадо, вождь повелевал всем женщинам подготовить волокуши для собак. Все люди выходили на охоту совместно. Они приближались к стаду с подветренной стороны, чтобы животные не учуяли их и не разбежались. В нужном месте женщины останавливались и ставили волокуши вертикально, затем связывали их вместе, чтобы получилась изгородь, вытянутая полукругом. На эту изгородь набрасывали все одеяла и покрывала, чтобы она выглядела плотнее; позади неё прятались женщины и собаки. Мужчины прятались с двух сторон от изгороди. Другие мужчины выполняли работу загонщиков и гнали стадо в сторону изгороди. Когда бизоны приближались, из-за изгороди поднимались женщины и начинали громко кричать. Животные пугались и сбавляли скорость. Тут на них с двух сторон бросались охотники из засады. Бизоны могли побежать только назад, но там их ждали загонщики.

Такой вид охоты назывался «окружением». После того, как животные были убиты, вождь входил в центр загорождения и подсчитывал число туш. Затем их разделяли поровну и распределяли шкуры между людьми. Это было трудное время. Нужно знать это, чтобы понять, почему индейцы так ценили лошадей. На лошадях охота приобрела совершенно иную форму, стала легче. Для многих взрослых охотников конная погоня за бизонами превратилась в азартную игру.

ТАНЕЦ СОЛНЦА

Выделка шкур и сушка мяса на пеммикан продолжалась долго. Лучшие части туш выделялись старикам и старухам – по священному для Черноногих обычаю, племя всегда окружало их заботой. Мясо нередко ели сырым, особенно лакомыми считались кусочки печени только что убитого животного. Эти кусочки окунали в кровь и кушали. Но чаще мясо ели в жареном виде. Основные запасы делались из сушёного мяса, которое превращалось в порошок, занимало гораздо меньше места, чем сырое, и совершенно не было подвержено порче.

Пришло время отправляться в путь, на северо-восток, где во второй половине лета должны были собраться все Черноногие, чтобы провести ежегодную Пляску Солнца – самое большое торжество племени.

Когда я, Нато Кина, размышляю сейчас о том необычайном значении, какое придавали тогда Солнцу мы, Черноногие, и другие племена прерий, я прихожу к выводу, что этот праздник прежде всего сильно содействовал укреплению единства племени. У белых людей нет ничего похожего на наш Праздник Солнца. Я слышал, что давным-давно в Европе тоже устраивались летние праздники и люди молились солнцу, прыгали через большие костры, взявшись за руку. Возможно, это было, но всё кончилось с распространением по всей земле христианского учения. Я не могу говорить за людей Европы, но нам, индейцам, христианские проповедники запрещали проводить наши церемонии. Больше всего они ненавидели нашу Пляску Солнца, которую мы так любили. Разрозненные кочующие группы иногда не встречались в течение целого года, но непременно сходились в одном месте на эту великую Пляску. В людях росло и крепло чувство единства. И когда они снова расставались на весь год, то уходили окрепшие духом и гордые своим племенем.

Через несколько дней наша группа достигла Ивовой Реки, на берегах которой часто проводился священный праздник Солнца. Там уже стоял большой лагерь Черноногих. Красивые конусовидные палатки, ярко разрисованные, заполнили всю долину. В лагере заметили наше приближение. Несколько всадников в торжественном облачении выехали нам навстречу. У одного из них был на голове пышный убор из орлиных перьев, которые длинным шлейфом спускались вниз по спине почти до самой земли. Другие нарядились в рогатые уборы из шкуры бизона, на которых тоже торчали перья орла и совы. В руках всадников были длинные копья с привязанными возле наконечника шкурками мелких животных. Эти всадники провели нас через реку к предназначенному для нашей группы месту. Каждая родовая община имела своё место в общем племенном круге.

Всюду было много ребят, все давно не виделись и теперь рассказывали о случившихся с ними за год приключениях. Когда все рассказы были исчерпаны, дети приступили к играм и состязаниям.

Праздник продолжался несколько дней. Бубны били днём и ночью сразу в нескольких местах стойбища. Шаманы раскуривали трубки, голосили песни. Тут и там дымились связки ароматной травы. Женщины суетились у котлов, где варились супы. Молодёжь танцевала. В последний день люди сгрудились на расчищенном месте, где было установлено привезённое из леса дерево, которое было разрисовано во всему стволу, а на макушке его сидело крепко привязанное чучело, похожее на человека. Это специально установленное дерево символизировало собой центр жизни. Перед ним стояли несколько молодых танцоров, решивших отдать себя в жертву Солнцу. Они были сплошь покрыты яркой краской. Шаманы подходили к каждому из них поочередно и острыми кремнёвыми ножами делали разрезы на груди юношей – по два вертикальных разреза на каждой груди. Затем в эти разрезы вставлялись специальные палочки, к которым привязывались длинные кожаные ремни. Ремни свисали с верхушки дерева. Когда все танцоры были привязаны таким образом к дереву, начали бить барабаны. Юноши отошли от дерева, насколько это позволяли ремни. В время долгой пляски танцоры то приближались к стволу, то отступали от него, опрокидываясь на спину и провисая на натянутых ремнях. Продетые сквозь их кожу палочки оттягивали мышцы, причиняя танцорам немыслимую боль. Текла кровь. Это была жертва Солнцу. Это было добровольное проявление мужества молодых людей. В конце танца юноши сильно дёргались назад и рывком освобождались от воткнутых в тело палочек. Мышцы рвались, танцоры падали на землю, иногда теряя сознание. Друзья немедленно относили их в сторону, девушки начинали смазывать раны снадобьями из травы. Шрамы, полученные на Пляске Солнца, оставались на всю жизнь.

Дети внимательно следили за происходящим: мужественно ли переносят молодые люди боль? Да, мужественно! И каждый из мальчиков хотел увидеть себя на месте священных танцоров.

– Когда-нибудь я тоже буду плясать у такого столба! – воскликнул Серый Бизон.

– Сначала тебе нужно стать большим и научиться терпению, – сказал отец в ответ.

Вечером все чествовали мужественных танцоров. До утра продолжались весёлые песни. Это было самое великое, самое важное, самое торжественное время для племени.

РАЗГОВОРЫ У КОСТРА

Сидя у костра, мы любили слушать истории, которые беспрестанно рассказывали взрослые люди. Нам нравилось слушать, через это мы познавали, как жило наше племя в прошлом. Старики не уставали повторять:

– Если вы не слушаете истории о своём народе, ваше сердце ничем не наполняется, оно остаётся пустым.

Они рассказывали нам о великих воинах и о великой любви, которую испытывают люди друг другу. Вот одна из таких историй, которая случилась в дни, когда я был совсем маленьким.

Омач-стоу-ки, что означает Большие Уши, был сыном военного вождя. Он был помолвлен с девушкой по имени Синопа (Лисёнок). Всё было оговорено, обо всём условились их родители. Большие Уши заготовил много бизоньей кожи и ждал, чтобы она просохла хорошенько – тогда Синопа могла сшить из неё покрышку для жилища. После этого молодые люди должны были стать мужем и женой.

Но случилось, что его отец собрал воинов для военного похода против племени Змей. Причиной послужила какая-то давняя ссора. Черноногие часто ссорились со Змеями. Большие Уши не хотел уезжать в поход, но все его браться присоединились к отцу. Пришлось поехать и этому юноше.

Экспедиция прошла успешно. Большие Уши возвратился с двумя прекрасными лошадьми и хотел подарить их своему будущему тестю. Но тут выяснилось, что пока продолжался поход, отец Синопы поддался на уговоры другого мужчины, получил от него много подарков и продал ему дочь.

Большие Уши был твёрдым юношей. Он не раскис, не поддался унынию. Он взял своих лошадей и послал своего лучшего друга в ту деревню, где находилась Синопа. Он не хотел, чтобы его видели в той деревне. Он просил вызвать тётку Синопы, чтобы переговорить с ней.

– Я глубоко оскорблён, – сказал он ей. – Я намерен убить обидчика. Он знал, что я и Синопа уже помолвлены, и он поступил бесчестно. Я понимаю, что он принёс больше подарков, чем я. Но мы принадлежим к одному племени и должны уважать чувства соплеменников. Теперь, когда он отнял у меня мою невесту, я решил убить его.

Тётка, видя состояние юноши, обещала переговорить с девушкой.

Едва девушка узнала обо всём, она поспешила из дома мужа к своему возлюбленному.

– Мой милый, – сказала она, – я готова уехать с тобой сейчас же. Не надо никого убивать. Это будет очень дурной поступок, который не может совершить человек с честным сердцем. Забудь об оскорблении. Я готова уехать с тобой.