Мулан - Элизабет Рудник Страница 8

задать свой вопрос, Ли отложила в сторону жёлтую пудру и взяла синие чернила. Они легли над глазами Мулан, начертив длинные тонкие брови, чуть изогнутые кверху так, что казалось, будто девушка улыбается, хоть рот её и оставался неподвижным. На щеках Мулан расцвели румяна, красная краска окрасила губы, и наконец Ли нанесла на лоб дочери цветочный орнамент.

Покончив с лицом, матушка подняла Мулан со стула и поставила перед собой, чтобы одеть. Мулан старательно молчала, хотя её так и подмывало закричать. Матушка не одевала её с тех пор, как она была совершенной малышкой. Ей никогда прежде не приходилось раскашивать лицо, а голова ныла от дюжины шпилек, воткнутых в волосы, чтобы удерживать их в пучке. Ей казалось, что она сама как кукла, с которой играла сестрёнка, когда была маленькой.

Мулан перевела взгляд на окно в дальней стене. За ним она видела, как пасётся Чёрный Вихрь. Ей хотелось вырваться из рук матери, выбежать из дома, вскочить на коня и умчаться прочь. Но она не могла. Она обещала, она не подведёт семью... хотя бы в этот раз.

– Взгляни-ка.

При звуке матушкиного голоса Мулан вздрогнула и оторвала глаза от окна. Увидев своё отражение в зеркале, которое поднесла ей мать, она охнула. На неё смотрело лицо незнакомки. Тело, облачённое в сиреневое платье, тоже выглядело непривычно: изгибы, обычно скрытые её излюбленной свободной одеждой, были подчёркнуты. Мулан осторожно подняла голову и дотронулась до гребня, украшенного цветком лотоса, который мать воткнула ей в волосы. Этот гребень матушка берегла, как одну из самых дорогих вещей. Не произнеся ни слова, Ли напоминала Мулан, как важен сегодняшний день.

Глубоко вздохнув, Мулан вышла из дома во двор. Там её ждал отец, также облачённый в праздничное одеяние. При виде старшей дочки Джоу улыбнулся, однако Мулан успела заметить печаль в его глазах. Что ж, не она одна прячет своё подлинное лицо под маской.

Как только Ли и Сиу, одетые нарядно, но всё же не так изысканно, как Мулан, вышли во двор, семья пошла через деревню. Встречая людей, которых она знала всю свою жизнь, Мулан чувствовала на себе их взгляды и слышала удивлённый шёпот. Мулан казалось, что она сама на себя не похожа, однако селяне узнавали её.

Понимая, как неловко чувствует себя Мулан, Джоу ласково улыбнулся. Он остановился и оглядел свою семью.

– Общество столь очаровательных женщин – подлинное благословение, – сказал он. – Я ничуть не сомневаюсь, что сегодняшний день станет знаменательным для семьи Хуа...

– Не сейчас, – перебила его жена. – Нам не следует опаздывать. – И в доказательство своих слов пошла вперёд, ускорив шаг.

Мулан едва поспевала за ней. Её платье выглядело чудесно, но совершенно не подходило для бега. Вдобавок ноги её были скованы узкими и неудобными туфельками. Она наверняка растянулась бы на дороге, но сестра протянула руку и поддержала её. А в довершение у Мулан громко заурчало в животе.

– Я умираю от голода, – сообщила она, хотя и знала, что в этом нет смысла.

Ли нетерпеливо нахмурилась.

– Я уже говорила тебе, что есть нельзя. Ты смажешь краску на лице.

- Даже смерчу не смазать всю эту краску, – вполголоса огрызнулась Мулан. Она повернулась к сестре и увидела, что беспокойство матери передалось и ей.

– Сиу, – сказала Мулан, пытаясь развеселить сестрёнку, и указала пальцем на собственное лицо, – что я чувствую?

Сиу впилась глазами в лицо Мулан, пытаясь отыскать хоть тень переживания.

– Не знаю, – отвечала она.

– То-то и оно, – отозвалась Мулан. – Вот я грущу. – Выражение на накрашенном лице не изменилось. – А сейчас мне любопытно. – И снова лицо было неизменно. – А теперь я смущена. – А лицо оставалось всё тем же.

Наконец личико Сиу расплылось в улыбке. Мулан улыбнулась ей в ответ, хотя сестрёнка, возможно, и этого не поняла. Как ни противно ей было думать, что все эти треволнения из-за неё, она понимала, что иначе и быть не может. Если бы к свахе позвали Сиу, матушка шла бы с лёгкой душой, едва ли не вприпрыжку. Сиу не доставляла матери, да и никому в семье ни малейшего беспокойства. От Мулан же были одни неприятности.

По счастью, размышлять о собственных недостатках у Мулан не было времени. Они пришли к дому свахи. Оставив Джоу дожидаться снаружи, женщины подошли к дверям.

Дом свахи, как и приличествовало женщине её занятий, стоял обособленно. Стены были недавно покрашены, по обе стороны двери росли цветы и ароматные травы. Сваха была в числе наиболее важных людей в их маленькой деревне. Благодаря её знакомствам девушки и юноши могли устроить свою судьбу и обеспечить процветание деревни. Семьи прилагали немало усилий, чтобы добиться расположения свахи, поскольку её благоволение было ключом к благополучному союзу

Хотя её положение приносило ей почёт и привилегии, сваха была женщиной мелочной и склочной. Всякий раз, как она выходила из собственного дома (а, надо сказать, делала она это не часто), всё вокруг встречало её угрюмое осуждение. Мулан не раз случалось разворачиваться и идти в обратную сторону, лишь бы избежать неодобрительного взгляда толстухи. И даже Сиу, впрочем, будучи совсем малышкой, не понимавшей, что к чему, однажды ляпнула, мол, вот ведь нечестно, у такого красивого дома – и такая безобразная хозяйка.

Да, сваха была придирчивой каргой с отталкивающе хмурым выражением лица, но судьба Мулан была в её руках.

Представив Мулан Фун Линь, матери её предполагаемого жениха, сваха кивком велела всем сесть. Мулан и её родные немедля сели. В бесконечный миг тишины, воцарившейся в маленькой комнатке, Мулан ужасно захотелось вытереть потные ладони хоть о какую тряпку. Она знала, что ей полагается сделать. Разлить чай. Показать, что она достойная пара сыну Фун Линь. На словах это казалось так просто... если бы только у Мулан перестали дрожать руки.

«Будь безмятежной, – напомнила она сама себе. – Помни, что говорила Сиу: просто представь себе, что ты делаешь что-то привычное, любимое. Просто налей чай в чашки. Это всё, что от тебя требуется».

Мулан медленно протянула руку и взяла хрупкий фарфоровый чайник. Когда исходящая паром струя полилась в изящные чашечки, не пролив ни капли мимо, она только что не услышала, как облегчённо обмякли плечи матушки.

Явно также удовлетворённая, сваха проговорила:

- Тихая. Сдержанная. Грациозная. Эти качества мы видим в хорошей жене. – Она смолкла и поглядела прямо на Фун