Екатерина Вильмонт - Сыскное бюро «Квартет» Страница 10

— Да нет, как-то не обращала внимания.

— Ну, теперь следи в оба. Если увидишь, сразу номер запиши. А то одни цифры мало что дают.

— А что тебе полный номер даст? — спросила Матильда.

— Мой родной дядька в ГАИ работает. Можно его попросить по номеру узнать владельца. Там у них компьютер, если полный номер, в одну минуту узнает. А так лучше к нему и не соваться.

— Здорово! Теперь буду все время следить.

— Да, когда следишь, ничего и не попадается! — скептически заметила Мотька.

— Это спорный вопрос! — сказал Костя. — Всегда надо быть начеку, если такие дела творятся.

Рассказали мы ребятам и про уоки-токи.

— Это хорошо! — заметил Митя. — Только уж вы носите их всегда с собой. А то мало ли во что можете влипнуть!

— Положим, если они вместе во что-то влипнут, уоки-токи им не больно помогут.

— Вместе у них меньше шансов влипнуть.

— Не знаю, не знаю, это такие девчонки… И мы расхохотались.

Глава VIII

НЕНОРМА И ДУХ

Вечером мы с дедом и тетей Липой уселись смотреть Ненормино интервью.

Журналистка, томно закатывая глаза, представила публике Ненорму и спросила с придыханием:

— Альбина Федоровна, говорят, у вас в квартире объявилось привидение?

— Ну, привидением я бы это не назвала, скорее дух, ведь я ничего не вижу, только слышу музыку.

— Скажите, а кроме вас кто-нибудь еще слышал эту музыку?

— Ну разумеется, первыми ее слышали моя подруга, известная актриса Наталья Монахова, и ее дочь, а потом еще очень многие из моих знакомых.

Вот паршивка, тетю Липу с Мотькой даже не упомянула.

— И что, Альбина Федоровна, этот дух всегда только играет на фортепьяно?

— Да.

— И всегда только музыку вашего покойного мужа?

— Да.

— И больше никаких проявлений?

— Никаких, но, знаете, с меня и этого достаточно. Хотя должна признаться, что эта музыка доставляет мне неизъяснимое наслаждение. Я как будто снова общаюсь с мужем.

Я взглянула на дедушку. Он сидел с рассеянным видом и слушал словно бы вполуха.

— А вы не пробовали записать эту музыку на магнитофон?

— Нет, мне это в голову не приходило.

— А давайте, Альбина Федоровна, проведем эксперимент. Я полагаю, наши зрители живо заинтересовались этим феноменом.

Так вот: вы попытаетесь записать ночную музыку на магнитофон, а мы потом снова встретимся с вами и продолжим наш разговор. Согласны?

— Разумеется, я согласна, но не уверена, что из этого что-нибудь выйдет.

— Но попытаться стоит! Быть может, на нашу передачу откликнутся люди, сталкивавшиеся с чем-то подобным, и продолжение разговора обещает стать весьма интересным.

На этом интервью закончилось.

— Ну, дед, что ты об этом думаешь?

— Интересно, очень интересно, — каким-то рассеянным тоном проговорил дедушка, — а впрочем, может, наведаемся нынче к Альбине духа послушать, а?

— Давай, — согласилась я, а про себя подумала: если там не будет Гриши. Интересно, а при Грише дух тоже является? Но с дедом делиться этими мыслями я не стала.

— Бедная Тата, — вздохнула тетя Липа, — ее теперь замучают вопросами, а она ведь все проспала!

И тут в дверь позвонили. Ну, понятно, Ненорма пришла узнать о наших впечатлениях. Это и в самом деле была она.

— Ну как, Асенька, видела интервью? Да? А Игорь Васильевич? О, Игорь Васильевич, что скажете?

— Альбина, голубушка, а что, если я нынче напрошусь к тебе духа послушать?

— Игорь Васильевич, милости прошу!

— А мне можно еще раз, Альбина Федоровна? — спросила я.

— Ася, о чем ты спрашиваешь, конечно!

— Тогда, голубушка, мы поближе к двенадцати к тебе и заявимся, — сказал дед.

— Я вижу, вы заинтересовались, Игорь Васильевич!

— Да как тут не заинтересоваться, музыкальный дух — дело нечастое, я, сказать по правде, вообще такое первый раз слышу.

— А знаете, один мой знакомый мальчик предложил даже новый термин для вашего духа, музйкгейст!

— Музйкгейст, говоришь? А что, здорово! — восхитился дедушка.

— Что это за мальчик у тебя объявился? — спросила игривым тоном Ненорма.

— Это не у меня, просто один знакомый мальчик, Костя, — нарочно сказала я, чтобы дедушка не вылез с разговором о Мите.

— Костя? — переспросил дед.

— Да, Костя.

— Игорь Васильевич, уже без четверти одиннадцать, может, пойдем прямо сейчас, чайку попьем? — предложила Ненорма.

— Нет, голубушка, я должен еще сделать несколько звонков, так что явимся мы с Асей через час, не раньше.

— Ну, как угодно, — слегка поджала губки Альбина.

Когда она ушла, дедушка как-то опять рассеянно на меня глянул и удалился к себе в кабинет. Что же это с ним такое?

Он и в самом деле кому-то звонил, потом подошел к роялю и взял несколько мажорных аккордов.

И тут пришла мама, зеленая от усталости.

— Мама, что случилось, почему отменили генеральную?

— Измайлов заболел, сипит, температура сорок, а Зворыкин, из второго состава, по пути в театр ногу сломал! Такое невезение! В театре просто траур.

— Ася, оставь маму, видишь, она еле на ногах держится! — напустилась на меня тетя Липа. — Таточка, иди поешь, а то небось целый день маковой росинки во рту не было.

— Да я не голодна, Липочка.

— Ну тогда хоть простокваши съешь или чаю выпей!

— Хорошо! — покорно согласилась мама.

— Мама, а мы с дедом сегодня пойдем к Ненорме духа слушать.

— Делать вам больше нечего, — проворчала мама.

— А кстати, Тата, эта твоя Альбина сегодня на всю Москву объявила, что ее подруга, известная актриса Наталья Монахова, с дочерью одними из первых ее духа слышали.

— Господи, да я же ничего не слышала, все проспала! А теперь меня изведут вопросами! — простонала мама.

— Вот и я то же говорю! — не без торжества сказала тетя Липа.

— Мама, хочешь, пойдем сегодня с нами, послушаешь и тогда сможешь всем отвечать правду.

— Да я же опять засну, неминуемо, у меня и так глаза слипаются. Нет уж, ступайте без меня.

Без двадцати двенадцать я постучалась к дедушке.

— Войдите! — крикнул он.

Я вошла. Дед лежал на диване, закинув руки за голову, и с мечтательным видом глядел в потолок.

— Дед, пора идти!

— Куда?

— Как куда? Духа слушать.

— Какого еще духа? Ах да, я совсем забыл!

Это уж ни в какие ворота не лезет! Дедушка поднялся, привел себя в порядок.

— Ну, пошли духа слушать!

Альбина встретила нас более чем любезно.

— Прошу, прошу, заходите! Игорь Васильевич, садитесь в кресло, так вам будет удобнее. Хотите чаю? Асенька, может, ты хочешь чего-нибудь?

— Нет, спасибо, Альбина Федоровна, я ничего не хочу.

— А скажи-ка мне, Альбина, ты всегда вот так своего духа встречаешь — при полном освещении? Может, стоило бы свет-то погасить, разве что свечечку какую-нибудь затеплить, глядишь, он и явится пред наши очи.

— Ой, Игорь Васильевич, как вы правы! Мне и в голову не пришло!

С этими словами Ненорма принесла из кухни огарок свечи, поставила на стол и зажгла. Потом погасила свет. И тоже села в ожидании духа. Я сидела на диване, стараясь не спускать глаз с дедушки, но при свете свечи я его почти не видела. Часы в гостиной пробили двенадцать. Прошло еще несколько минут, и вдруг зазвучал рояль. Я вздрогнула, хоть и была к этому готова.

— Так, — тихонько проговорил дед. — Третья соната. Аля, он уже это играл?

— Нет, первый раз.

— И что, всякий раз что-то другое?

— Да, — шепотом отвечала Ненорма. Она сидела напряженная, в свете свечи казалось, ее пышные светлые волосы стоят дыбом. У меня затряслись поджилки. А дух тем временем прилежно играл Третью сонату.

Мы молча слушали. И вглядывались в темноту. На мгновение мне почудилось, что за роялем кто-то сидит. Хотя клавиатура была закрыта.

— Аля, — вдруг прошептал дедушка, — и что, он так до петухов играет?

— Если не перекреститься. Дед быстро перекрестился, и Альбина с ним вместе. Музыка смолкла.

— Ну, что скажете, Игорь Васильевич?

— Любопытно, весьма любопытно!

— Вот видите, дело тут не в освещении… — горестно промолвила Ненорма.

— А знаете, — сказала я, — мне на секунду почудилось, что за роялем кто-то сидит, будто тень какая-то!

— Ну уж это ты, матушка, врешь. Я все глаза проглядел, но ничего не увидел. Нет, тут мы явно имеем дело с музикгейстом, как выражается твой приятель. Непонятно только, чего этот дух хочет.

— По-моему, он просто зовет меня к себе, — с надрывом проговорила Ненорма.

— Да где ты тут какой-то зов услыхала? А может, просто ты слишком много о нем думаешь, а? Это ведь нехорошо. Живые должны думать о живых.

— Ах, Игорь Васильевич, как мне о живых думать, когда жизнь моя кончилась со смертью Женечки.

«А Гриша?» — подумала я.

— Не гневи Бога, Альбина, тебе тридцать пять лет, у тебя еще все впереди!

— Ах, разве я могу встретить человека, подобного Жене?

— Ну ладно, голубушка, ты эти унылые мысли брось, а не хочешь больше с духом общаться, пригласи священника. Он ведь у тебя на крестное знамение реагирует. Пускай священник освятит квартиру, и, как говорится, с плеч долой.