Геннадий Филимонов - На роликах за «Мерседесом» Страница 10

На его беду очень многие люди хотели с ним выпить, а он не мог им в этом отказать. В итоге он умер от цирроза печени, не дожив до того часа, когда его картины стали покупать крупнейшие музеи мира.

Он прожил у Виктора меньше двух недель, пока Светлана с Тоником отдыхали на юге. И за этот небольшой промежуток времени Виктор ушел в отставку и совсем бросил пить. С Петровичем он тоже познакомился именно тогда.

Скорее всего Петрович был обычным человеком. Так называл Виктор людей, которые стремились получить в этой жизни свои маленькие удовольствия и отношения с окружающими строили по принципу дашь-на-дашь.

Вместо прежнего вахтера на входе в дом стоял домофон с кодовым замком. Виктор набрал номер квартиры и мягкий голос Петровича пригласил его войти.

Виктор был в этой квартире два года назад и мог предполагать, что холостяцкий быт Петровича за это время изменился, но чтобы настолько…

Вся квартира просто утопала в коврах и гобеленах, японская аппаратура прекрасно вписывалась в новую мебель, а сам хозяин стоял в шелковом китайском халате, держа в правой руке резную деревянную трубку.

— Прошу, — и он замер на пороге, слегка наклонив голову.

— Ну, ты даешь, Петрович, — только и смог сказать Виктор, забираясь в мягкие, пушистые тапочки.

— Ты знаешь, надоело жить в дерьме, — говорил Петрович, усаживая Виктора в кресло и доставая из бара бутылку французского коньяка. — В ГАИ я уже полгода как не работаю, так что уровень моего благосостояния теперь никого не волнует.

— Открыл свою фирму? — ничуть не удивляясь, спросил Виктор. От Петровича можно было ожидать чего угодно.

— Все проще, мой дорогой друг, гораздо проще. — Петрович пододвинул к Виктору рюмочку с коньяком и уселся в кресло напротив. — Я консультирую важных людей в щекотливых вопросах, а, кроме того, помогаю своим знакомым, и они это достаточно высоко ценят.

— Конечно, конечно, — смутился Виктор, доставая бумажник.

— Стоп, — остановил его руку Петрович. — Ты мне друг, а с друзей я денег не беру. Спрячь обратно.

Он достал из кармана небольшой листок и положил его на стол:

— Здесь все данные по твоему вопросу.

— Странно, очень странно, — задумчиво сказал Виктор, просмотрев запись. — Это же Семион Кирсанов, солист группы «Ангелы ада».

— Вот что меня и удивило, — хлопнул по коленке Петрович. — Ты ведь далеко не мальчик, чтобы бегать с толпой фанатов за рок-звездами. Может, вы с ним машинами стукнулись?

— Да нет, все гораздо сложнее. — Виктор вытащил из пачки сигарету.

— Прикуривай, — Петрович протянул Виктору длинную деревянную палочку, на другом конце которой выскочил огонек.

— Спасибо, — Виктор прикурил и стал разворачивать перед Петровичем всю цепочку событий, которые и привели его сюда.

Петрович слушал его молча, посасывая потухшую трубку. Он слишком хорошо знал подобные истории, но здесь его насторожило упоминание Деда. Несколько лет назад ему приходилось с ним сталкиваться, но даже сейчас невозможно было поверить, что Дед станет заниматься такой мелочевкой. Что-то здесь было не то.

Петрович встал, сбросил халат, обнаружив под ним шерстяной спортивный костюм и коротко сказал:

— Едем.

— Куда?

— Пока у нас только одна зацепка и очень мало времени, — говорил Петрович, натягивая кроссовки. — Поедем к Кирсанову, попробуем узнать, кому он мог отдать свою машину. Если ее угнали, то мы их просто задержим с помощью милиции, а если он оформил доверенность, то хотя бы узнаем на кого.

Они поехали на машине Петровича. Его «СААБ» был в отличном состоянии и через десять минут они уже подъезжали к метро Маяковская.

Когда они свернули в переулок, то Виктор с удивлением заметил нескольких молодых людей с ослепительно белыми волосами.

— Это фанаты Кирсанова, — пояснил Петрович. — Они здесь постоянно тусуются.

Во дворе дома известного певца Виктор увидел большую группу белоголовых, как он их мысленно обозвал. Все они были в майках и балахонах преимущественно черного цвета. Рисунки на них чаще всего отображали страшные картины ада: зловещие мертвецы в обнимку со скелетами сливались в танце или валялись в живописных позах с бутылками в руках. Виселицы, черепа, плахи — все это было не для слабонервных. Браслеты, цепочки, повязки, косынки красовались на каждом, и издалека вся группа напоминала скопление жуков неизвестной разновидности.

Петрович остановил машину напротив первого подъезда. Здесь на скамейке сидели двое белоголовых. Он поманил пальцем одного из них и тот нехотя подошел.

— Выпить хочешь? — спросил Петрович, показывая бутылку коньяка.

— Наливай, — согласился парень.

Петрович достал из бардачка маленький стаканчик, плеснул туда немного коньяку и протянул белоголовому.

Тот выпил, вернул стаканчик и отправился на свое место.

— Подожди, — остановил его Петрович. — Скажи, пожалуйста, Кирсанов сейчас дома?

— С луны свалились, — снисходительно улыбнулся парень, — он уже две недели как на гастролях.

— На машине поехал? — подмигнул Петрович.

— Если бы у его «Форда» выросли крылья, — мечтательно сказал белоголовый и посмотрел в небо.

— Разве у него «Форд»? — обрадовался новой зацепке Петрович, — а мне говорили, что он на «Мерседесе» ездит.

— Ездит, — вернувшись на землю, сказал белоголовый, — но только на дачу.

— А далеко дача-то? — поинтересовался Виктор.

— В Серебряном Бору, — удивляясь их неосведомленности, сказал белоголовый.

— Покажешь? — не сдержался Виктор.

Петрович слегка нахмурился — Виктор своей прямолинейностью мог все испортить.

— А зачем вам? — насторожился парень.

— Хочу такую же построить, — поспешил вмешаться Петрович, — вот везу архитектора показать, в каком духе надо работать. Поехали с нами и вся бутылка твоя. А через сорок минут привезем тебя назад в лучшем виде.

Парень на мгновенье задумался, затем махнул рукой и сел в машину.

— Серый, — крикнул он приятелю, — запомни номер.

— Ты что же, нам не доверяешь? — разворачивая машину, благодушно спросил Петрович.

— Я уже давно никому не доверяю, — ответил парень и, опустив стекло, помахал рукой толпе своих единомышленников.

Виктор оглянулся — вся группа, синхронно двигаясь, исполняла какой-то ритуальный танец. Музыки не было слышно, поэтому он производил жутковатое впечатление.

— Как это у них так одновременно получается? — удивился он.

— У них же у всех уши, — ответил белоголовый, — а Сеню как раз по радио крутят.

— Уши? — не понял Виктор.

— Наушники, да еще плейер с приемником, — поражаясь его тупости, объяснил белоголовый. — Сеня просил не очень шуметь во дворе. Но это не на долго. К вечеру все равно все перепьются.

— И часто вы так оттягиваетесь? — включился в разговор Петрович.

— Не очень. Сегодня у Сени день рождения. Поэтому все и собрались.

— А Сеня кого-нибудь из вас катал на своей машине? — решил перевести разговор в нужное русло Петрович.

— Он сам не водит. У него водила — Слон.

— Слон? — переспросил Петрович.

— Ну да. Здоровый такой мужик. Он и водила, и телохранитель, и сторож на даче.

Виктор с Петровичем переглянулись.

— Так это он мне и напел про дачу, — осторожно продолжал Петрович. — Мы с ним в Яме пиво пили. Это наше любимое место с застойных времен. А старые привычки менять трудно.

— С ним обычно бывает такой высокий, худой, бледный. — вмешался Виктор. — Тоже ваш?

— Не знаю такого, — отвернулся к окну белоголовый.

Виктор закурил. Ситуация более менее прояснилась. Вполне возможно, что Светлану спрятали на даче. Если бы это действительно было так! Разве мог он раньше предположить, что заложниками его коммерческой деятельности могут стать самые близкие люди. И опять Серебряный Бор. Место, где они провели столько счастливых дней…

— Стоп, — закричал белоголовый, — приехали.

Виктор с Петровичем вышли из машины. Дача не производила впечатление неприступной крепости. Обычный двухэтажный деревянный дом. Виктор толкнулся в калитку, затем в ворота. Все было заперто. Он надавил на ворота сильнее и в образовавшуюся щель увидел на входной двери большой навесной замок. Хозяева отсутствуют. А вдруг Светлана заперта в доме?

Загремела цепь, и в следующее мгновенье изнутри на ворота с бешенным лаем бросилась собака. Виктор отошел на дорогу.

— Петрович, мне нужно попасть в дом.

— Как? — сокрушенно развел руками бывший милиционер.

Виктор кивнул на старую липу, разбросавшую ветви между забором и домом:

— В мансарде окно открыто, — и полез на забор.

— Эй, архитектор, куда? — закричал белоголовый.

— Он хочет посмотреть внутреннюю планировку, — спокойно пояснил Петрович.