Р. Стайн - Не ложись поздно Страница 11

— Можно мне сегодня лечь поздно? Можно?

Я засмеялась. Элис нахмурилась и покачала головой.

— Как насчет сперва поздороваться, Гарри?

— Драсте, — сказал Гарри. — Можно мне лечь поздно?

— Нет, нельзя, — твердо сказала Элис. — Не пытайся пользоваться тем, что Лиза новичок. Помни, главная здесь она. Запомнишь это?

— Наверное, — вздохнул Гарри.

Элис помахала книгой.

— Я начала читать ему первого «Гарри Поттера». Ты в восторге, правда, Гарри?

Он кивнул.

— Мне нравится, потому что его тоже зовут Гарри.

— Это хорошее имя, — сказала я. — Хочешь, я одолжу книжку у Элис и почитаю тебе вечером?

— Нет, — тут же ответил он. — Хочу посмотреть мультики.

Элис взъерошила ему волосы.

— Не забудь сперва выполнить домашнее задание.

— А я уже забыл, — заявил Гарри. И засмеялся. Его голубые глаза сияли.

— Принеси свой рюкзак, — сказала Элис. — Он у меня в комнате.

Когда Гарри убежал, она отвела меня в сторонку и сообщила доверительным тоном:

— Прошлой ночью опять лег поздно. Это очень вредно для него. Он, когда не выспится, настоящее чудовище. Смотри, чтобы сегодня он лег пораньше.

— Нет проблем, — ответила я. — По-моему, он очень славный.

— Он такой, — сказала Элис, не сводя глаз с коридора, где исчез Гарри. — И хороший ученик. Все схватывает на лету и вообще стремится к знаниям.

— Это замечательно, — пробормотала я в ответ.

Элис положила руку мне на плечо.

— Тем не менее, с восьмилетками не всегда просто сладить, даже с такими покладистыми, как Гарри. Если возникнут проблемы, сразу же звони мне. — Она полезла в карман и протянула мне бумажку с номером.

— Благодарю, — сказала я.

— Не думаю, что у тебя с ним будут какие-то проблемы. Но на всякий пожарный…

Я хотела поблагодарить ее еще раз. Но осеклась, услышав пронзительный крик. Пронзительный вопль. Неужели он доносится из подвала?

Испуганная, я прислушалась. Казалось, в подвале кто-то плачет навзрыд.

— Потише там, Мистер Пушиш! — рявкнула Элис и со смехом покачала головой. — Мой кот убедительно сообщает, что его пора кормить.

— Ничего себе! — сказала я. — Совсем на кота не похоже.

Элис снова засмеялась.

— Мистер Пушиш может быть очень разговорчив… особенно перед ужином.

Я улыбнулась. Но звук, который я слышала, совершенно не похож был на кошачий крик. Скорее, на человеческий.

— Можно посидеть у тебя на коленках?

Пожалуй, Гарри был милейшим, дружелюбнейшим восьмилеткой на всем белом свете. К тому времени, как он прикончил свой ужин, состоявший из макарон с сыром, мы уже были не разлей вода. Он был умница и весельчак. Задачки по математике на шести страницах он щелкал как орешки.

К вечеру он расшалился: дернет меня за волосы и всякий раз издает какой-нибудь новый звук. Почему-то он думал, что это очень забавно. А вот когда я дернула его за волосы и сказала «хрю-хрю», он заявил, что это ни капельки не смешно.

Он не переставая упрашивал меня разрешить ему лечь попозже.

— Может, как-нибудь в другой раз. Не сегодня, — отвечала я. Его это, кажется, вполне удовлетворяло — минут на десять, после чего он снова начинал просить.

Он сидел у меня на коленях, и мы смотрели «Кунг-фу Панду-2» на канале «Netflix». Мультик здорово его рассмешил. Пару раз он соскакивал на пол и делал дикие выпады в стиле кунг-фу.

Когда мультфильм подошел к концу, я взглянула на часы. Почти восемь.

— Пора в кровать, — объявила я.

— У меня наверху есть панда, — сообщил он. — В стенном шкафу. Я мог бы принести ее вниз. Мы бы сняли собственное кино про панду.

— Не сегодня, — настаивала я.

— А если быстренько?

— Нет. Не сегодня. Вижу я, что ты делаешь, Гарри. Время тянешь. Давай. Переодевайся в пижаму.

После этого с ним не возникло никаких проблем. Я переодела его и уложила в кровать. Пожелала спокойной ночи. Он попросил меня закрыть за собой дверь, так я и сделала.

Спустившись в кухню, я помыла оставшуюся с ужина грязную посуду. После этого я устроилась на диване в гостиной, чтобы прочесть заданный на дом рассказ автора, о котором никогда прежде не слышала, Уиллы Кэсер. Фермерский быт не слишком меня занимал, так что история показалась довольно скучной.

Я обрадовалась, когда сотовый зазвонил, и оказалось, что это Нейт.

— Как дела? Как малыш? — спросил он.

— Он классный, — сказала я. — Пожалуй, самый очаровательный в мире мальчишка.

— Мило. Что ты дала ему на ужин? Хлопья, небось?

Я засмеялась.

— Еще чего. Сделала ему макарон с сыром. Из коробочки. Его любимые. Такой беспроблемный ребенок, одна радость с ним работать.

— Отлично, — сказал Нейт. — Просто интересовался. Ну, как получается.

— Эй, у меня к тебе вопрос, — сказала я. — Тут на днях мне звонила Саммер Лоусон.

— Как Саммер? Ты шутишь.

— Это была какая-то несусветная чепуха. По-моему, она звонила, чтобы предупредить меня о тебе.

— Обо мне? — Он хмыкнул. — Ага, я чертовски опасен. Я чертовски опасный сукин сын.

— И все-таки, зачем она мне звонила? — допытывалась я.

— Я-то почем знаю? — буркнул он. — У нее не все дома.

— Нет, правда…

— У нее не все дома, Лиза, — повторил он. — Спроси любого. Она отчаянная сумасбродка.

В трубке раздалось потрескивание.

— А ты где? — спросила я. — Судя по звуку, не дома.

Он замялся.

— Я… э… гуляю.

— Где? Неподалеку?

— Типа того, — сказал он.

Почему он так странно себя ведет? Почему не говорит мне, где он находится?

— Слыхала об Айзеке? — спросил Нейт. — Он уговорил-таки своих друзей вернуться в группу.

— Отлично, — сказала я. — Как ему удалось?

— Он пообещал поделить с ними выручку за выступление поровну.

— И все согласились?

— Похоже, — сказал Нейт. — Они все равно отстой, но хоть Айзек не будет стоять на сцене как дурак с двенадцатилетним недобарабанщиком.

— Это позорище, а не группа, — сказала я. — Айзек хоть на гитаре играет неплохо.

Айзек поцеловал меня. Айзек поцеловал меня, а Нейт видел. Этот момент не шел у меня из головы.

— Может, нам стоит прийти на его выступление в пятницу, — сказала я.

— Может быть, — ответил Нейт. Не думает ли сейчас и он о том поцелуе?

Мы еще немного поболтали. Потом я вернулась к рассказу. В нем почти ничего не происходило. Сплошные описания полей пшеницы да сухой равнины, окружавшей ферму.

Через какое-то время у меня начали слипаться глаза. Наверное, я даже задремала ненадолго.

А потом какой-то шум выдернул меня из дремоты. Книга соскользнула с колен и свалилась на ковер. Я снова услышала шум. Постукиванье. Наверху?

— Гарри? — позвала я. — Это ты?

Вскочив на ноги, я повернулась к лестнице.

— Гарри? Ты что, до сих пор не спишь? Уже поздно.

Нет ответа.

Тишина.

Я подскочила, когда половицы наверху заскрипели под чьей-то тяжелой поступью.

— Гарри? Это ты там ходишь? Ответь мне! Гарри?

С колотящимся сердцем я направилась к лестнице.

Посмотрела на тускло освещенную лестничную площадку… и задохнулась от ужаса.

Я увидела световое пятно. Две ноги. Темный силуэт. Он тут же отпрянул.

Неужели налетчик?

— Эй, стойте! — сдавленно крикнула я. Сердце стучало так сильно, что я думала, грудь взорвется. — Стойте! Я вас видела!

Нужно было звонить в полицию. Вот только с перепугу я ничего не соображала. Я успела заметить, как налетчик, метнувшись в сторону, скрылся в направлении комнаты Гарри. Ухватившись за перила, я начала с трудом взбираться по крутым ступенькам.

— Стойте! Вы кто? Что вы здесь делаете?! — выкрикивала я всю дорогу наверх.

На дрожащих ногах, чувствуя ноющую боль в груди, я достигла лестничной площадки. Выглянула в коридор. Дверь в комнату Гарри была распахнута настежь.

— Нет! Стойте! Выметайтесь отсюда! — заорала я хриплым, срывающимся голосом, какого никогда не слышала у себя прежде.

Опустив голову, я помчалась по коридору, цепляясь ногами за дыры в ковре. Споткнувшись, я чуть не упала на колени. Восстановила равновесие и продолжала бежать.

— Гарри? — кричала я. — Ты в порядке?!

Ответа не было.

Я ворвалась в его комнату, хватая ртом воздух. В комнате было темно. Свет проникал только из открытого окна. И в этом сером свете я увидела налетчика. Повернувшись ко мне спиной, он опустил голову и с громовым топотом ринулся к окну.

И выпрыгнул во двор.

Прямо со второго этажа.

Он не издал ни звука.

Я бросилась к окну и выглянула наружу. Прохладный вечерний воздух освежил разгоряченное лицо. Я посмотрела во двор, щурясь в слабом свете луны, и увидела искаженный силуэт, удирающий через лужайку.