Антон Иванов - Загадка старинной куклы Страница 11

Андрей Станиславович это чувствовал. Когда Школьникова, усевшись на первой парте, начинала ему строить глазки, вид у него делался какой—то затравленный. Но Моя Длина не унывала. И при каждом удобном случае старалась выставить себя перед любимым учителем в выгодном свете. Даже уроки по истории неизменно учила, хотя вообще—то особым рвением к образованию не отличалась.

В класс энергичной походкой вошел Андрей Станиславович. Новый синий пиджак и впрямь сидел на нем сногсшибательно. Кроме того, он подстригся.

— Привет. Садитесь, — бросил на ходу учитель. Класс, не расслышав, продолжал стоя взирать на него.

— Оглохли, что ли? Садитесь! — устроился за столом Андрей Станиславович.

Ребята наконец опустились на парты. Моя Длина, как всегда на уроках истории, расположилась на первой парте. Сейчас она сидела боком, картинно выставив в проход пухлую ногу в модной туфле.

Школьникова! Сядь нормально! — зарделся Андрей Станиславович.

Андрей Станиславович, мне так удобней вас слушать, — кокетливо проговорила Моя Длина.

Как знаешь, — пожал плечами учитель. — Значит, так, — поправив очки, уткнулся он в свои записи. — Сегодня у нас Павел Первый.

Обожаю! — немедленно выкрикнула Моя Длина.

Кого? — уставился на нее учитель. — Павла?

Да как вам сказать, — стрельнула в него страстным взглядом девочка. — Отчасти, может, и Павла, а отчасти как вы рассказываете о нем.

Ты же еще не слышала, — возразил Андрей Станиславович. — Я только сегодня эту тему у вас начинаю.

Все равно хорошо, — ничуть не смешалась Моя Длина. — Я от ваших уроков, Андрей Станиславович, фанатею.

Ну и лексикон у тебя, Школьникова, — пробормотал классный руководитель восьмого «В». — Ладно. Начнем урок, — поглядел он на часы. — Времени мало.

Обычно класс слушал любимого учителя очень внимательно. Но в этот раз все были слишком поглощены его внешним видом. Поэтому большая часть ребят перекидывалась записками, в которых обсуждалось, ушла или не ушла окончательно математичка Светлана от первого мужа к Андрею и не будет ли скоро свадьбы. В перерывах между перепиской девочки оценивающе разглядывали детали новой одежды Андрея Станиславовича.

Вам еще не надоело? — наконец не выдержал любимый учитель.

Ну, вы же всегда в джинсах! — выпалил Женька.

Колоссально, Андрей Станиславович! — хором пропели девочки. — Так всегда теперь и ходите.

Не, — возразил Мишка Сидоров. — К такому прикиду тачка нужна. Или, в крайнем случае, на метро. А Андрей Станиславович на мотоцикле.

— Ладно. Кончайте, — махнул рукой Андрей Станиславович, — просто мы сегодня со Светланой Сергеевной приглашены…

На крутую тусовку? — осведомилась Моя Длина.

Мы историей заниматься сегодня будем? — строго воззрился на класс Андрей Станиславович.

Ребята затихли. Учитель продолжал что—то излагать про Павла Первого. Переписка между учениками тоже возобновилась. Большинство восьмого «В» все больше склонялось к выводу, что Светлана окончательно ушла к Андрею. Компания с Большой Спасской вела переписку другого характера. Они пытались выработать тактику поведения с Пашковым. Каждый из пятерых друзей понимал: если они допустят к расследованию Лешку и его младшего брата Сашка, то их и впрямь может постигнуть самая ужасная участь.

И вот наступила роковая для Павла Первого ночь, — тем временем перешел Андрей Станиславович к рассказу о цареубийстве.

Ну, Андрей Станиславович, прямо «Полтава» Пушкина! — тут же восторженно отреагировала Моя Длина, которая сегодня единственная была в состоянии слушать.

Школьникова! — простонал тот. — При чем тут «Полтава»?

Ну, там тоже про ночь очень сильно сказано, — состроила глазки учителю девочка.

Там про другую ночь. Про украинскую, — усмехнулся в пшеничные усы Андрей Станиславович. — Ну, да ладно, — счел он за лучшее уйти от дальнейших споров с Моей Длиной.

С каких это пор она Пушкина стала читать? — шепнула Катя на ухо Тане.

Сама удивляюсь. Раньше Моя Длина из поэзии только тексты песен Вики Венгерской знала, — вспомнила Таня про любимую поп—звезду Маши Школьниковой.

Вот как любовь человека возвышает, — вновь наклонилась Катя к Таниному уху. — Глядишь, скоро Моя Длина в консерваторию на концерты классической музыки станет ходить.

Прекратите шептаться! — прикрикнул на девочек Андрей Станиславович. — Что с вами сегодня такое?

Наверное, в атмосфере снова какая—нибудь магнитная буря! — выкрикнул с последней парты Пашков. — Эти бури знаете, как на людей действуют.

— Я вот сейчас на тебя так подействую! — пригрозил Андрей Станиславович.

Он обвел глазами класс. Вроде бы все успокоились. Учитель уже намеревался продолжить рассказ о последних часах жизни сумасбродного российского императора, когда вдруг заметил, как Темыч, низко склонившись над партой, что—то сосредоточенно пишет.

— Над чем, Мартынов, работаем? — с подчеркнутой вежливостью полюбопытствовал классный руководитель восьмого «В».

Темыч не отвечал. Он был слишком для этого занят. У него только что возник в голове проект, как избавиться от посягательств Пашкова на участие в расследовании. Теперь Темыч, пытаясь ничего не забыть, излагал свой план в записке, которую намеревался послать Олегу. И вопрос учителя попросту не услышал.

Над чем работаем, Темка? — подойдя к мальчику, положил ему на плечо руку учитель.

Отстань, не мешай, — сварливо пробормотал Тема, думая, что это Женька.

Хорошо. Подожду, пока ты освободишься, — усмехнулся Андрей Станиславович.

Класс грохнул. Тема очнулся, ошалело взирая на учителя.

Ты, наконец, можешь мне уделить время? — спросил Андрей Станиславович.

А что? — маленький щуплый Тема так еще ничего и не понял.

Остальные уже валялись на партах от смеха.

— Чего они ржут? — возмутился Темыч.

— Сам удивляюсь, — опустив низко голову, сдавленным голосом отвечал Андрей Станиславович.

Он выдержал паузу. Затем, подняв голову, вновь спросил:

Не расскажешь мне, что ты так усиленно писал?

Конспект, — ляпнул первое, что пришло в голову, Тема.

Конспект? — удивился, учитель.

Да, — подтвердил Тема. — Чтобы лучше усвоить ваши уроки.

Ну—ка, — быстро схватил с Теминой парты листок Андрей Станиславович. — Так, — уткнулся он в текст. — «Всеми силами разубеждать Пашко…»

Учитель осекся и какое—то время читал про себя. Затем, вернув Теме листок, спросил:

Интересно, ты хоть приблизительно помнишь, о чем я сегодня рассказывал?

Конечно, помню, — неуверенно отозвался Темыч.

Ну и о чем же? — продолжал приставать с нескромными расспросами учитель.

Тема отвечать не торопился. «Ну, Пашков, ты у меня получишь, — размышлял он. — Из—за тебя всю историю прослушал».

Про Павла, — раздался над ухом спасительный шепот Женьки.

Вы нам про Павла сегодня рассказывали, — громко повторил Тема.

Предположим, ты прав, — с довольным видом произнес Андрей Станиславович. «Молодцы у меня ребята, — размышлял учитель. — Черт знает чем занимаются на уроках, но все равно материал наматывают на ус».

От Темыча не укрылось, что Андрей им доволен. Он решил закрепить успех. Ему смутно запомнилось что—то про роковую ночь, Пушкина и Украину. Изо всех сил стремясь обрадовать любимого учителя, мальчик сказал:

Особенно мне понравилось про роковую ночь Пушкина.

Пушкина? — поднял почему—то очки на лоб Андрей Станиславович.

Да, — на ходу теряя уверенность, пробормотал Тема. — На Украине.

В классе стало твориться что—то неимоверное.

А о ком, ты говоришь, я рассказывал? — решил выяснить степень сегодняшней Теминой некомпетентности Андрей Станиславович.

О Павле, — схватился за это имя Тема, как утопающий за бревно.

О каком Павле? — последовал новый вопрос учителя.

Темыч глубоко задумался. Каких же он знает Павлов? Собственный дядя Паша не в счет. Он ничего пока исторического не сделал, чтобы о нем рассказывать на уроках. Класс стонал от хохота. Это окончательно сбивало Темыча с толка. «Вот идиоты, — подумал он. — Не дают человеку сосредоточиться. Павел… Павел…» Вдруг его осенило: Апостол Павел! Это действительно личность! О нем по любому предмету можно рассказывать.

— Об апостоле Павле, — громко изрек Тема.

— Я вам что, закон божий преподаю или историю? — крикнул Андрей Станиславович. — Ты еще мне скажи, что апостола Павла в Инженерном замке убили!

— Ну, я не знаю, — смешался Темыч. Тут раздался звонок на перемену.

Двоек ставить не буду, — развел руками учитель. — Но если ты, Темка, мне к следующему уроку не ответишь про Павла Первого…

Отвечу, — пообещал Темыч.

Все свободны, — снова заговорил учитель. — А Тему, Олега, Женьку, Таню и Катю прошу задержаться.