Марина Елькина - Тайна под дубом Страница 11

— Этот придурок-кладоискатель, наверное, корни у дуба повредил своей лопатой, — предположил Толик, спускаясь вниз. — Видал, как он корни осматривал? Главное, как раз в том месте, где тайник был. Хорошо, что мы коробку успели вытащить, а то не видать бы нам ее, как своих ушей.

— Да он бы на нее и внимания не обратил, — возразил Лешка.

— Ну да! Подумал бы, что это мы ее туда запихали, чтобы совсем дерево уничтожить!

Лешка рассмеялся:

— Как можно уничтожить такое огромное дерево такой малюсенькой коробочкой?

— Открывай коробку-то! — в нетерпении торопил Толик, но Лешка не терял бдительности.

— Давай сначала выберемся из парка, — сказал он. — Вдруг этот тип за директором пошел.

— За директором?

— Ну да, показать ему нанесенный парку ущерб.

— Тогда надо выбираться. Может, через забор махнем, чтобы случайно ни с кем не столкнуться?

Ребята пробрались к чугунной ограде.

— Не перелезем, — покачал головой Толик. — Прутья друг к другу близко, и наверху какие-то пики. Все штаны разорвем!

— Пойдем к воротам вдоль ограды, чтобы не по аллеям, — решил Лешка. — А там как-нибудь выскользнем.

— Эй! — тихо позвал кто-то из-за ограды.

Ребята вздрогнули, но это оказался всего-на-всего тот пацан-соперник. Толик нахмурился:

— Чего ты следишь за нами?

— Да не-е, — жалобно протянул пацан. — Я не за вами. Мне бы лопату забрать. Отцовская. Попадет, если потеряю.

— Зайди да забери, — насмешливо посоветовал Толик.

— Ага! Чтобы еще раз по шее получить?

Лешка молча вернулся, поднял лопату и через ограду передал ее пацану.

— Я вас выведу, — в благодарность пообещал мальчишка. Вон там, дальше, пролом есть. Только вылезайте осторожно: прутья торчат. И застрять можно.

Ребятам снова пришлось лезть через колючие кусты шиповника. На улице, прилегающей к парку, дышалось свободнее. По крайней мере казалось, что служитель здесь уже не настигнет.

— Неожиданный знакомец не отставал. Он волочил за собой лопату и, наверное, надеялся, что ребята возьмут его в свою компанию.

— Меня Вадиком зовут, — сказал он, чтобы завести разговор.

Лешка промолчал, а Толик сурово спросил:

— Ну и что?

Пацан смутился. Лешке стало жаль его:

— Тебя к директору парка потащили?

— Нет. Хотел потащить. А потом передумал.

— Почему?

— Не знаю. Спросил, зачем канаву у дуба вырыли. Я сказал, что играем, клад ищем.

— А он?

— Сказал, что зря стараемся. Говорит, если увижу еще раз… Ну, короче, отпустил. Только по шее стукнул.

— Значит, не такой уж он страшный, — заключил Лешка.

— А вы клад нашли? — полюбопытствовал Вадик.

— А это тебя не касается! — рявкнул Толик.

— Нашли, — ответил Лешка.

— Правда? — глаза у Вадика радостно загорелись. — И что там? Золотые монеты?

Лешка усмехнулся:

— Если и монеты, то одна или две.

Он вытащил из кармана железную коробочку.

Толик сердито сверкнул глазами:

— Пошли, Леха! Он тут ни при чем! Пусть домой топает!

— Ни при чем? — рассердился в ответ Вадик. — Без моей лопаты вы бы ничего не нашли!

— И лопата твоя ни при чем! Коробка под корнями в тайнике была!

— Да ладно вам! — примирительно сказал Лешка. — Делить тут все равно нечего. Давайте откроем коробку.

Крышка открылась легко. Внутри лежала медаль.

— «За отвагу», — прочитал Вадик.

Лешка и Толик растерянно молчали.

— А кто спрятал этот клад? — спросил Вадик, явно разочарованный.

— Две бабушки, — задумчиво ответил Лешка.

Вадик посмотрел на ребят, как на двух сумасшедших, и сказал:

— Знал бы, не копал. Из-за какой-то медали… Ладно, я пошел.

— Иди-иди.

Ребята остались вдвоем как раз перед тем самым домом, в котором когда-то жили их бабушки. Они свернули во двор и сели на скамейку перед подъездом.

Толик вертел в руках медаль.

— Старая, военная, — наконец сказал он. — Потускнела.

— Ну, и как это все понимать? — спросил Лешка. — Что означает эта медаль?

— Не знаю.

— Ну, игра докончилась или еще продолжается?

— Да откуда я знаю! — вспылил Толик.

— Слушай, я уже не малыш, в «секретики» давно не играю. Ты как хочешь, а я сегодня же спрошу у бабушки, что все это значит.

— Так и сделаем, — кивнул Толик. — Медаль-то настоящая.

— Еще бы она поддельная была! — хмыкнул Лешка и положил медаль обратно в коробку.

И тут ему показалось, что за ними кто-то пристально наблюдает. Чей-то взгляд так и сверлит спину.

Лешка резко обернулся, но никого не увидел.

— Чего ты дергаешься? — удивился Толик. — Боишься, что служитель догонит?

— Следит за нами кто-то, — пробормотал Лешка, осматривая пустой двор.

Толик рассмеялся:

— Наверное, директор парка. Выслеживает нарушителей.

— Я серьезно, — обиделся Лешка.

— А еще говоришь, что давно не играешь в «секретики»! На каждом шагу опасность видишь. Нервы у тебя не в порядке.

Лешка так никого и не разглядел, поэтому с Толиком спорить не стал, хотя уверенность, что за ними наблюдают, его не покинула.

— Пойдем отсюда, — сказал он. — Домой пора.

Они вышли со двора и отправились на автобусную остановку. Вокруг были люди, и ощущение слежки пропало.

Вернуться незаметно не получилось. Бабушки уже были дома и сходили с ума, не зная, куда подевались внуки. В квартире сильно пахло лекарством. Лешкина бабушка держалась за сердце, а Вероника Аркадьевна была белее стены.

— Где вас носит?

— Что случилось?! — этими восклицаниями были встречены Толик и Лешка.

— Так-то вы музыкой занимаетесь!

— Неужели трудно было написать записку!

— Что мы только не передумали!

— Не знали, где вас искать!

Толик попробовал пробурчать:

— Мы были на аттракционах.

Но его отговорка на этот раз не сработала.

— Не ври! — накинулась на него Вероника Аркадьевна. — Мы уже были в сквере! Аттракционы полчаса назад закрылись! Где вы были?!

— В парке, — устало сообщил Лешка.

— В каком парке?

— В том, который рядом с вашим старым домом.

— Так далеко! — ахнула Лешкина бабушка. — А если бы… О господи! — Она снова схватилась за сердце, представив себе все самое страшное, что могло произойти с мальчишками.

— Что вы там делали? — строго спросила Вероника Андреевна.

— А ты не догадываешься? — разозлился на бабушку Толик.

— Нет, не догадываюсь. Снова лазили по крышам? Или придумали что-нибудь новенькое?

Лешкина бабушка поддержала подругу и в свою очередь начала ругать своего внука:

— Знаешь, Алексей, я думала, что ты — взрослый человек.

Лешка только вздохнул. Всегдашнее вступление к поучению.

— Если бы я знала, что ты так будешь себя вести, — продолжала бабушка, — я бы ни за что не взяла тебя с собой. Нет! Завтра же я иду за билетами, и мы возвращаемся в Москву! Хватит! Каждый день какие-то происшествия, как будто со мной не двенадцатилетний парень, а годовалый младенец!

Тут уж Лешка не выдержал, и сам рассердился не на шутку:

— Да, я — взрослый человек! И не надо играть со мной в малышовские игры! Не надо прятать клады! Не надо подбрасывать в почтовый ящик рисунки!

Лешкина бабушка недоуменно обернулась к подруге:

— Ты что-нибудь понимаешь, Вероника?

— Ничего не понимаю, — качнула головой Вероника Аркадьевна.

Лешка выдернул из кармана железную коробочку и бросил ее на стол в гостиной.

— Как ты себя ведешь, Алексей? — возмутилась бабушка.

— Что это? — Вероника Аркадьевна указала рукой на коробочку и ждала объяснений и от Лешки, и от Толика.

— Ваш клад, — буркнул Толик.

— Наш клад? Нельзя ли пояснее? Что в этой коробке?

Лешкина бабушка тихонько охнула, поглядев на коробочку, открыла ее и вытащила медаль. Лешке показалось, что она снова схватится за сердце, но бабушка только широко открыла глаза. Руки у нее задрожали так, что она едва не выронила коробочку с медалью.

— Что с тобой, бабушка? — испугался Лешка.

— Присядь, Леночка, присядь, — захлопотала Вероника Аркадьевна.

Лешкина бабушка молча опустилась в кресло. Вероника Аркадьевна взяла у нее коробочку, вытащила медаль и задала довольно странный вопрос:

— Ты думаешь, это та самая?

Лешкина бабушка только утвердительно кивнула.

— Там ржавое пятнышко на ленте, — сказала она.

Вероника Аркадьевна быстро схватила очки и стала пристально рассматривать медаль.

Мальчишки переглянулись. Пришло время удивляться им. Они ничего не понимали в коротких фразах бабушек. И не знали, с чего начать расспросы. Поэтому молчали.

— Где вы взяли эту медаль? — наконец спросила Вероника Аркадьевна.