Екатерина Вильмонт - Секрет зеленой обезьянки Страница 14

– Тебе идет!

Мы обнялись. Хорошая она девчонка!

– Ну, что ты узнала?

– Ась, в нашем подъезде снимают квартиру какие-то хмыри, и вот вроде бы на них был наезд несколько дней назад. Что-то у них искали, но ничего не нашли…

– Кто искал?

– Неизвестно! То ли менты, то ли бандиты… Точно никто ничего не знает.

– А на каком этаже?

– На втором.

– Номер квартиры знаешь?

– Тридцать пять.

– Молодец, Людка!

– Тебе это что-то дает?

– Еще не знаю, но.., посмотрим! А кто они такие?

– Понятия не имею, я их даже никогда не видела.

– Ну кто они – мужчины, женщины, семья с детьми, сколько их, наконец?

– Ну, вроде бы двое мужчин, а впрочем, черт их знает, но это можно выяснить, нам же известен номер квартиры.

– А откуда ты знаешь, что у них что-то искали и не нашли?

– От Алки. Ни у гостей, ни у родителей ничего узнать не удалось. Просто все разговоры были о чем-то другом и никак не получалось… А Алка сразу сказала, стоило мне спросить… Она такая, вообще все про всех знает. Я ведь не знала толком, что тебя интересует…

– Людочка, пожалуйста, расспроси Алку поподробнее, ладно?

– Постараюсь. Ась, а что случилось-то?

– Люд, если б я могла, обязательно все тебе рассказала бы… Но пойми, это не моя тайна!

– А чья? Мотькина?

– В какой-то мере, но… Скоро ты все равно все узнаешь, я тебе обещаю, а пока… Не выспрашивай меня, очень тебя прошу!

– Ладно, не буду, – пожала плечами Людка. – Слушай, у нас в школе говорят, будто Мотька в кино снимается, это правда?

– Кто говорит?

– Да все… Но точно никто ничего не знает, а она молчит и только загадочно улыбается.

– Да, правда, снимается, в маленькой роли…

– Ой, Аська, что ж ты молчала? Да, а у какого режиссера?

– Не знаю, у молодого какого-то…

– А кого она играет?

– Да так, девчонку-школьницу!

И это была чистая правда! Действительно: девчонку-школьницу!

– А ты видела?

– Что я могла видеть?

– Ну, съемки…

– Откуда? Меня на студию никто бы не пустил…

– Ну, а чего она говорит?

– Да ничего… Просто ей ужасно это нравится.

– Ну, если нравится, значит, у нее получается… Вообще-то у нее должно получиться…

Вдруг мне стало стыдно. Зачем я вру Людке, отличной девчонке, которая умеет держать язык за зубами, которая еще никогда нас не подводила, вот и теперь готова помочь, а я вру, да еще так глупо…

– Люд, поклянись, что никому не скажешь?

– О чем?

– Поклянись, тогда скажу!

– Клянусь!

– Чем клянешься?

– Ну… Мамой клянусь!

– Людка, Матильда не в кино снимается, а играет в театре, и не маленькую роль, а главную!

– Как? – ахнула Людка. – В каком театре?

Я все рассказала ей о Мотькиных успехах, вот только про деньги, найденные Степанидой, умолчала.

– Слушай, но это же… Потрясон! Спятить можно!

Матильда – артистка! А когда это можно будет увидеть?

– В начале января! Думаю, когда будет родительская генеральная…

– Что значит родительская генеральная?

– Ну, это одна из генеральных репетиций, когда пускают родственников, знакомых…

– Аська, миленькая, ты мне это устроишь? Я умираю, как хочу посмотреть на Мотьку. А ты сама-то видела ее?

– Да, меня один раз пустили по большому блату…

– Ну и как?

– Удивительно, просто удивительно!

– Счастливая ты… А почему нельзя никому про это говорить? Это же не позор!

– Конечно, не позор, но просто из суеверия… Матильда боится, а вдруг будет много шума из ничего.

– Как это?

– Ну, мало ли что бывает… Вдруг сорвется что-то.

Или она не справится, или…

– Я поняла! И правильно, лучше помалкивать, чем звонить без толку… Я бы тоже так поступила. Ась, а вот твои вопросы насчет тридцать пятой квартиры… Это как-то связано с Матильдой, да?

– Отчасти.

– А это не насчет ее денег?

– Каких денег? – испугалась я.

– Ну, у нее вроде бы какие-то деньги завелись?

– Людка, ты о чем? Какие деньги?

– Думаю, тебе лучше знать, просто ходят разговоры, что у Матильды появились деньги… Степанида даже дала пятьсот долларов взаймы…

– Пятьсот? Кто тебе сказал?

– Алка, кто!

– А кто ей сказал?

– Понятия не имею!

– Людка! Это очень опасно… Надо что-то делать…

Тут мне пришлось рассказать Людке уже все. Она просто за голову схватилась.

– Кошмар! Вот корова, идиотка эта Степанида! Распирает ее… Уж нашла денежки.., так помалкивай! Аська, с этим надо что-то делать!

– Но что? Я ума не приложу! Тем более она во мне видит врага…

– Болванка! Вот что, идем сейчас же в школу!

– Зачем?

– Надо ее немедленно предупредить.

– Людка, ее предупреждать уже поздно. Теперь главное, предупредить Матильду. Уж как я не хотела ее волновать, но ничего не попишешь.

– Ой, Аська, а давай мы сами отдадим эти деньги и дело с концом?

– Как сами? – растерялась я.

– Ну, Мотьке скажем, она их нам отдаст, а мы отдадим…

– Кому?

– Ну, этим, из тридцать пятой…

– Как ты себе это представляешь? Позвоним в дверь и скажем, здравствуйте дяденьки, вот мы тут нашли сумочку, не ваши ли это денежки, тут, правда, немножко не хватает, но мы потом вернем! Так, что ли?

– Аська, у меня даже голова разболелась от всего этого… Слушай, а может, им сейчас куда-нибудь слинять, Мотьке со Степанидой?

– Конечно! Самый подходящий момент Мотьке залечь на дно!

– Да, я дура… Но надо же что-то делать! Может, отнести деньги в милицию?

Я расхохоталась.

– Людка, ты что, вчера родилась?

– Нет, я не вчера родилась! Я, конечно, во всяких таких делах хуже твоего разбираюсь, но одно я точно знаю – надо действовать!

– Согласна, только действовать надо с умом и очень осторожно! И для начала надо поглядеть, что делается в этой тридцать пятой квартире.

– И как ты собираешься глядеть?

– Зайду туда, посмотрю…

– Как зайдешь? – перепугалась Людка.

– Очень просто. Позвоню в дверь!

– А дальше?

– Ну, в зависимости от ситуации…

– И ты не боишься?

– А что они мне сделают среди бела дня?

– А если там никого нет?

– Тогда вечерком зайду! – хорохорилась я, хотя мне, конечно же, было страшновато.

– Аська, я тебя одну не пущу, пойду с тобой! – заявила Людка.

– Зачем?

– Как зачем? Чтобы ты не была одна! А вдруг они тебя в квартиру затащат? Я тогда сразу милицию вызову и вообще…

– Ладно, – согласилась я, – только не надо, чтобы они тебя видели.

– Хорошо, я в сторонке постою. Прямо сейчас пойдем?

– А чего зря время терять?

Мы оделись и вышли из квартиры.

– Ась, а чего ты им скажешь?

– Сама не знаю. Как выражается Матильда, буду действовать по вдохновению.

Мы спустились на второй этаж. Людка встала на лестнице так, чтобы ее не видно было из квартиры. А я собралась с духом и позвонила.

Дверь открылась. На пороге стояла женщина лет тридцати с синяком под глазом.

– Тебе чего? – спросила она, с удивлением разглядывая меня.

– Извините, а Матвеевы здесь живут?

– Матвеевы? Нет, не живут!

– А вы не знаете, где, может, я ошиблась квартирой…

– Не знаю я ничего, никаких Матвеевых! Мы тут недавно живем!

– Снимаете? Да? А хозяева квартиры не Матвеевы? – допытывалась я, уже не зная, что еще придумать.

– Кто там? – донесся из квартиры мужской голос.

– Да тут каких-то Матвеевых спрашивают! Арсен, хозяева, часом, не Матвеевы?

– Нет, хозяева – Куликовы!

– Извините, я ошиблась! Это третий подъезд?

– Нет, второй!

– Ох, вот в чем дело! Извините, пожалуйста!

– Вроде ты не пьяная, – засмеялась женщина, – а не в тот подъезд забрела! Влюблена небось, с влюбленными такое случается! Ну, пока!

– До свидания, извините за беспокойство!

– Ничего, бывает!

И дверь захлопнулась.

Я поднялась на несколько ступенек, к Людке.

– Ну, и что тебе это дало? – шепотом осведомилась она.

– Немного, прямо скажем. Но все-таки кое-что…

– А именно?

– Ну, например, я знаю, что Арсен лупит свою жену.

– Что? – ошалела Людка. – С чего ты взяла?

– А у нее здоровый фингал под глазом!

– Но что это значит?

– Что он грубиян и драчун!

– Аська, ты шутишь?

– Естественно, шучу!

– А если серьезно?

– Если серьезно… Если серьезно, то можно было и не ходить.

– То-то и оно! Дурь это, Аська. Сунулась в пекло…

– Может, там никакого пекла и нет! Ну лупит Арсен жену… В конце концов, это его и ее личное дело.

– А что дальше?

– Придется мне сегодня с Мотькой поговорить…

– Может, не стоит, а? Жалко ее… Давай лучше вместе поговорим со Степанидой. Вдвоем, а? Вдруг на нее подействует?

– Подействует, не подействует, но если уже вся школа знает, что у Матильды деньги завелись… Мне это не нравится!

– Я придумала! Надо пустить слух, что Матильду ограбили, что украли двести долларов, тогда все подумают, что никаких особенных денег у нее и не было! Мы с Алкой этот слух в два счета распустим, да и ты тоже поможешь…