Промежутье - Ребекка К. С. Ансари Страница 14

– Простите, – кое-как выговорил он. – Я вас не заметил.

Мистер Эванс удивлённо мотнул головой, словно спрашивал, как можно не заметить фары огромной машины на улочке, которая сама ненамного шире, чем фургон. Но вместо этого он сказал:

– Это ты меня извини, дружок. Что-то я разогнался.

Купер отошёл ещё на шаг назад, а мистер Эванс помахал ему и медленно поехал к своему гаражу, до которого осталось метров десять. Мальчик снова вздрогнул: у самых его ног мелькнуло что-то маленькое и чёрное. Но это оказался всего лишь Барс – кот мистера Эванса. Должно быть, он услышал голос хозяина и помчался домой, предвкушая ужин. Купер поглядел, как закрывается гаражная дверь, немного отдышался и снова шагнул вперёд, на этот раз повертев головой из стороны в сторону.

Ручка соседской калитки была обжигающе холодной. Может, зря он сюда пришёл? Хорошо ли он рассмотрел ту футболку в корейской газете? Вдруг эмблема на самом деле не совсем такая? А если и такая, это ведь ещё ничего не значит. Ну, допустим, какой-то подросток, который учился в Елениной школе в девяностых, поехал в Корею и там, на свою беду, зашёл в торговый центр. Вот и всё.

Но когда Купер уже повернулся, готовый идти обратно, оказалось, что в окне их кухни маячит Джесс. Она улыбнулась и показала ему два больших пальца.

В ответ Купер вяло махнул рукой, снова повернулся, толкнул калитку и вошёл в Еленин двор.

Плиточная дорожка была щедро усыпана мокрой листвой. Купер поскользнулся и выбросил руки вперёд, словно ребёнок, впервые вставший на коньки. Влажная земля по обе стороны дорожки пахла грибами и прелой травой. Калитка со щелчком захлопнулась у мальчика за спиной.

Купер медленно выпрямился и немного постоял, размышляя: может, лучше обойти дом и постучать в переднюю дверь? Не слишком ли нахально входить вот так, со двора?

«Да ладно, – подумал он. – Мы же теперь не совсем чужие люди. Мы знаем друг друга по именам и даже разговаривали. Ну почти».

Мальчик прошёл мимо двух альпийских горок по сторонам дорожки и пересёк чистенький внутренний дворик. Деревянные ступеньки крыльца тихо заскрипели под его ногами. Он прикусил губу и поднялся на террасу. Чувство было такое, будто он слишком медленно отдирает пластырь. Поэтому Купер прибавил шагу.

На террасе к осенним запахам двора примешивался сладкий аромат печёной тыквы, корицы и гвоздики. Несколько секунд Купер постоял с поднятой рукой и наконец заставил себя постучать по деревянному косяку внешней двери. Но вместо солидного, звонкого стука почему-то вышла тихая, приглушённая дробь.

Не дождавшись ответа, Купер поискал глазами звонок, но ничего не нашёл и понял: придётся стучать во внутреннюю дверь. Он ухватился за внешнюю ручку – тоже холодную как лёд. Казалось, что пальцы сейчас примёрзнут к ней, как зимой язык прилипает к железу. Петли заскрипели, дверная пружина растянулась с душераздирающим визгом. Купер постучал по плотному, выкрашенному в тёмно-синий цвет дереву.

При первом же ударе дверь сама собой приоткрылась внутрь. В доме внезапно погасли все огни, точь-в-точь как тогда вечером. Купер медленно обернулся и увидел, что у них дома свет по-прежнему горит.

– Здравствуйте, – прошептал мальчик. Теперь ладони у него вспотели. Не услышав в ответ ни звука, он позвал погромче: – Эй! Есть тут кто-нибудь?

Он потянулся рукой вперёд, и дверь снова откачнулась – гораздо дальше, чем можно было ждать при таком лёгком прикосновении. Купер заглянул внутрь.

Понемногу глаза привыкли к темноте. И тогда у Купера перехватило дыхание.

Всё здесь было не то и не так. Когда он заглядывал в гостиную через большое окно-эркер, там стояли два бежевых дивана и круглый стеклянный кофейный столик с красивым светильником, на полу лежал пёстрый ковёр, а над камином висел огромный чёрно-белый вид какого-то города.

Теперь Купер ничего этого не увидел.

Изнутри соседский дом был точно таким же, как много лет подряд – до того, как появилась Елена.

Тёмным, грязным и заброшенным.

Глава 13

Купер моргнул раз, потом второй. На миг ему в голову пришла безумная мысль: может, он ошибся домом и забрёл куда-то не туда? Ошеломлённый мальчик шагнул через порог. Приятные запахи тыквы и свежей краски исчезли; вместо них в лицо пахнуло сырым и затхлым, будто весь дом был набит гниющей листвой. Купер ощутил мерзкий привкус пыли и плесени. С каждым шагом думать становилось всё трудней.

Через окна Купер видел светлую, уютную столовую, отделанную в кофейных тонах. Однако теперь с тех же самых стен клочьями свисали выгоревшие обои в цветочек. Вместо стильного гарнитура в кухне стоял колченогий, пыльный квадратный стол, а на нём – три пятнистых фарфоровых тарелки с чашками из того же сервиза, как будто вечернее чаепитие неожиданно прервалось десятки лет назад. В гостиной виднелся древний, грязный диван с узорчатыми подушками и резными деревянными подлокотниками. Из огромной дыры в обивке, как будто прогрызенной каким-то животным, торчал поролон. Всё это предстало Куперу в слабом лунном свете, который струился в дом сквозь разбитые окна.

В гостиную свет проникал ещё и сверху, из окон второго этажа: потолок был насквозь пробит чем-то тяжёлым, а из пролома торчали балки.

Купер вытащил из заднего кармана телефон и включил фонарик. В его луче заклубилась пыль, густая, как туман. Мальчик прикрыл рот рукой и закашлялся. Потом потряс головой и потёр глаза, надеясь увидеть другую картину.

И тут мимо него что-то пронеслось.

Купер завопил и отчаянно замахал руками у самого лица. Потеряв равновесие, он плюхнулся на пол, а телефон полетел в дальний угол, вращаясь и хаотично озаряя стены, пока наконец не упал фонариком вниз. Сердце заколотилось у Купера в груди, а руки сами собой сжались в кулаки. Взъерошенный клубок перьев с громким хлопаньем промчался по воздуху и опустился на спинку дивана.

Чернильно-чёрная птица повернула голову и принялась разглядывать Купера в лунном свете.

– Дура ты! – выкрикнул Купер, ещё парализованный страхом. Птица склонила голову сначала на один бок, потом на другой, словно дивилась нахальству незваного гостя. Тихонько, презрительно каркнув, она как будто пожала плечами и снова взвилась в воздух, сделала несколько кругов по комнате, нагадила на пол прямо рядом с рукой Купера и вылетела из дома через пустой оконной проём.

Мальчик подтянул колени к подбородку и запустил пальцы в растрёпанные волосы. После испуга накатила слабость. Он потёр руками лицо, размазывая грязь, потом встал – осторожно, чтобы не вляпаться в птичий «подарок», – и кое-как отряхнулся. Было больно: Купер шлёпнулся на какой-то кирпич.

Мальчик подошёл к камину и поднял с пола телефон. Возле камина громоздились сваленные в кучу обломки мебели, видимо, их использовали для растопки вместо щепок и бумаги. Куперу припомнились родительские разговоры про этот дом, споры о том, что делать с бродягами, которые устраивались там на ночлег. Время от времени в окнах мелькал слабый свет: кто-то пытался развести огонь и погреться. Но всё это было раньше. До того как появилась Елена вместе с новой мебелью и уютом.

Теперь камин был холодным и чёрным.

Всего несколько минут назад Купер видел и чуял ароматный древесный дымок, который шёл из трубы. Стоя на крыльце, он смотрел, как струйка дыма растворяется в вечернем небе. Но теперь каминная полка была на ощупь такой же холодной, как и ручка двери. Купер потрогал переднюю стенку, внутренние кирпичи, железную решётку.

Всё ледяное.

Он входил в дом, надеясь получить ответы. Теперь он даже не знал, какие вопросы надо задавать.

Купер поднял с пола телефон и повернулся, чтобы поглядеть на комнату под новым углом. Напротив него была лестница на второй этаж, видимо, к тем самым спальням, где он видел кровати с пышными цветастыми одеялами и горами подушек. Что это было? Иллюзия? Судя по зияющему провалу в потолке, ответ был ясен.

В дальнем углу что-то зашевелилось.

– Елена? – хотел позвать Купер, но из горла вырвалось сипение. Мозг пытался скомандовать телу двигаться и действовать, но ноги едва волочились по полу. В пыли остались две длинные борозды, словно змеиные следы.

Мальчик ухватился обеими руками за косяк и заглянул в бывшую кухню. Там не было никого, кроме семейства мышей. Те дружно юркнули в нору под старым буфетом с распахнутыми перекошенными дверцами. На полу валялся перевёрнутый ящик. В надтреснутой фаянсовой раковине почему-то лежала подушка. Купер посветил туда-сюда фонариком и увидел в углу маленький столик со стулом. На спинке стула висело что-то синее.

Всё в доме было покрыто пылью, но этот уголок сиял чистотой. На синей ткани поблёскивало золотистое.

Жакет с эмблемой.

– Елена? – снова окликнул Купер. В ответ он услышал яростное шуршание и мышиную возню.

Мальчик медленно подошёл к столу и впервые рассмотрел эмблему вблизи. Ему хотелось обвести пальцем толстые, выпуклые золотые нити, но от страха руки повисли вдоль