Буало-Нарсежак - Тайна ядовитой мухи Страница 15

Глаза Франсуа привыкли к слабому свету, и теперь он видел все вокруг более отчетливо. Он собрался с силами, медленно вытянулся на кровати, не выпуская из виду гадюку, и тихонько постучал в стену. Комната отца находилась рядом; он, конечно, давно уже вернулся. Тук — тук! Ну и крепко же он спит… Ну, проснись же, папа! Франсуа постучал сильнее — даже слишком сильно, потому что он едва не потерял равновесие, а эта тварь внизу куда — то исчезла. Медлить больше нельзя! Надо звонить ночному портье, старому Жоржу, который притворяется глуховатым, когда страдающие от бессонницы обитатели гостиницы пристают к нему с разговорами. Франсуа поднял трубку… Наконец он услышал ворчливый голос Жоржа:

— Комната мсье Робьона смежная с вашей. Постучите в стенку. Если я начну звонить ему в номер, мы весь этаж перебудим… Ну хорошо, как хотите.

Вскоре телефон в комнате отца зазвонил; в этом звонке среди ночи было что — то жутковатое. Послышался недовольный голос адвоката: ему явно не понравилось, что его разбудили. Но еще меньше ему понравились слова Франсуа.

— Папа, у меня в комнате гадюка.

— Ты уверен?

— Я ее видел. Она была на полу, в моей одежде.

Послышались приглушенные ругательства. Папа неплохо умел ругаться, правда не так, как некоторые школьные приятели Франсуа, но все же лучше было не нарываться.

— Сиди спокойно. Заберись на кровать.

— Я так и делаю.

— Иду к тебе.

— Я открою дверь.

— Ни в коем случае! Не хватает еще, чтобы эта мерзость выползла в коридор! Я открою дверь своим ключом, быстро войду, а дальше будет видно. Главное, не двигайся.

В комнате отца началась возня. Двигались стулья, скрипела дверца шкафа, последовало несколько крепких ударов по полу, что означало, видимо, что тапочки уступили место более солидной обуви — предосторожность не лишняя. И вдруг дверь приоткрылась…

— Ты ее видишь?

— Нет.

— Смотри внимательно. Я вхожу.

Адвокат быстро зашел и заслонил собой дверь, как будто хотел перекрыть выход противнику.

— Если бы ты нормально складывал вещи, мы бы не скакали, как идиоты, посреди ночи.

— Но я не виноват! Они покушались на тебя!

— Тс — с!..

Мэтр Робьон сделал несколько неуверенных шагов, как будто ступал по раскаленным углям. Вытянув шею, он бросил взгляд направо, потом налево… Кажется, ничего подозрительного. Разумеется, адвокат сразу взглянул в тот угол, где Франсуа сложил свое рыболовное снаряжение: удочку, сачок, — словом, все, что могло служить оружием в схватке со змеей. Время от времени он бросал через плечо:

— Не двигайся… Если что заметишь, скажи.

Отец пересек комнату, обойдя на почтительном расстоянии кучу одежды на полу — это было самое опасное место. Потом он обернулся, чтобы удостовериться, что сзади все в порядке, и начал ощупывать снаряжение. Что он искал? Оказывается, телескопический сачок, который раскрывается с легким щелчком, как зонтик, когда нажимаешь кнопку. Щелк! Сачок раскрылся. Франсуа сразу же вспомнил рисунок из Энциклопедического словаря: два гладиатора, один из которых размахивает сеткой, а второй целится в противника трезубцем. А сейчас перед мальчиком был человек в пижаме и резиновых сапогах, орудующий рыболовным сачком! Франсуа чуть не расхохотался. Он был так напуган, что в равной степени готов был разразиться смехом или плачем… А адвокат тем временем перешел в наступление. Он изо всех сил ударил сачком по куче одежды. Вверх взлетели носки, брюки перевернулись в воздухе, как блин, рубашка отлетела в сторону, и… ничего не произошло.

— Прекратите шум! — послышался разъяренный голос снизу.

— Ты видишь, в какое положение мы попали! — проворчал мэтр Робьон.

— А я что, виноват? — оправдывался Франсуа. — Я действительно ее видел!

— Видел, видел… да она тебе приснилась, вот и все. Ты часто путаешь сны с реальностью!

Он пошарил тонким концом удочки под шкафом, извлекая оттуда кучи пыли, и сердито буркнул:

— И это у них называется уборкой!

Потом он осмотрел ножки кровати, отодвинул от стены комод, заглянул под него — и…

— Я ее вижу! Она здесь!

Ох, что тут началось! Топот, хриплое дыхание, яростные вскрики…

— Ах ты, дрянь такая! Ты у меня оттуда вылезешь… Выходи сейчас же, а то я сам за тобой полезу!.. Осторожно, Франсуа!

Свесившись с кровати, мальчик заметил, как что — то быстро скользнуло в направлении туалета. Удар удочкой… Точно! Змея, практически рассеченная пополам, то сворачивалась кольцом, то снова распрямлялась в смертельной агонии.

— Можешь встать, — проговорил отец усталым голосом. — Ты был прав, это действительно гадюка, только очень маленькая. В общем, страха было больше, чем опасности.

Он двумя пальцами взял змею и выбросил через окно на улицу.

— Получите!.. Не знаю, как ты, а я с удовольствием выпил бы чего — нибудь холодного.

— Ты знаешь, который час?

— А мы тихонько. Пошли.

Словно два заговорщика, они на цыпочках спустились в бар, завершая свое полное драматизма приключение маленькой проказой. Мсье Робьон открыл холодильник.

— Ты что будешь? Апельсиновый сок? А я выпью пива. За тебя, дружок! Знаешь, ты меня здорово напугал.

Они пили прямо из бутылок, глядя друг на друга смеющимися глазами.

— Видела бы нас сейчас твоя мама! Она сказал бы, что мы хуже мальчишек, — прошептал адвокат. — Подожди, надо же заплатить…

Он порылся в кармане, достал деньги и положил их под пустую бутылку из — под пива.

Старый Жорж не возражал бы иметь каждую ночь таких клиентов, как мы с тобой… — Он вдруг нахмурился. — Знаешь, зачем тебе подбросили змею? Чтобы дать мне понять, что, если я не прекращу расследование, они возьмутся за тебя. Поэтому отныне ты должен быть предельно осторожным. Я с тебя больше глаз не спущу. Я знаю, что ты хочешь сказать: ты уже большой и сам можешь о себе позаботиться, и так далее. Но, что бы ты ни говорил, это не помешает мне внимательно следить за тобой. Играм конец, малыш! Начинается война!

— Но…

— Нет! Говорить буду я! Как ты знаешь, я в этом деле лицо неофициальное; и все же настоятельно советую тебе держать язык за зубами. Помнишь те две царапины? Сначала мы думали, что это укус какой — то неведомой змеи. Так вот, ничего подобного! Хотя бы потому, что яд оказался растительного происхождения! Кроме того, выяснилось, что убитые — никакие не туристы и тем более не шпионы. Это были сотрудники фирмы «Филантиво и Гаскюэль», которая занимается приобретением земель для застройки. Я узнал об этом вчера в Сен — Флуре. Подготовка подобных финансовых операций требует строжайшей секретности. Прежде чем официально обратиться к продавцу, такие фирмы проводят тщательную разведку интересующих их территорий, чтобы избежать каких — либо спекуляций. Так вот, между городом и рекой Аланьон имеются участки земли, которые — при условии сохранения секретности — можно было приобрести довольно дешево. Но вечное соперничество Малэга и мэра затрудняло все дело.

— А при чем здесь яд?

— Подожди, дойдем и до яда, — грустно ответил адвокат. — Вчера я узнал, что большая часть земли, на которую положила глаз эта фирма, принадлежит именно Малэгу. Это как раз те луга, которые включают и старые владения семьи Густу. И Малэг никому не желает их продавать.

— Господи, как это все сложно!

— Не так уж и сложно, просто информация здесь передается слишком медленно. Август — период отпусков, и жизнь идет сейчас в замедленном темпе. Но все — таки кое — что уже проясняется!

В столовую вошел старый Жорж со своей метелкой из перьев. Он приступил к утренней уборке, всем свои видом давая понять, что постояльцам пора бы освободить помещение. Отец с сыном перешли в гостиную, и адвокат закурил.

— Скоро я буду знать больше. У меня назначена встреча с комиссаром Бешерелем; он хочет, чтобы я был в курсе дела. Это выдающийся полицейский. Я просто поражен, как он распутал эту историю с ядом. Знаешь, что сразу привлекло его внимание? Ну, подумай хорошенько, ты ведь любишь подобные головоломки. Конечно, царапины; но что еще? Разумеется, гримаса на лице умершего, которая является верным признаком попадания в организм сильного яда. Причем, гримасы бывают разные. При отравлении синильной кислотой, например, отмечается сильное сжатие век, а от яда болиголова сжимаются челюсти… Впрочем, я не собираюсь читать тебе лекцию. Самое главное, что смертельные яды могут быть получены из простейших растений типа безвременника, вороньего глаза или белены. Разумеется, Бешерелю все это известно. Посетив ферму Густу, он заметил, что там растет белена. Знаешь, зачем раньше использовали это растение?

— Нет.

— Из белены делали обезболивающее. Но, если увеличить концентрацию, это средство становится страшным ядом. Теперь сопоставь факты… На ферме Густу прятались участники Сопротивления, у которых не было практически никаких медикаментов. Чем облегчить боли у раненых? И чем заменить цианид при угрозе плена? Конечно, концентрированным соком белены. Если выпить его побольше, наступают страшные конвульсии и… смерть.