Алиса. Другая история Страны чудес - Лиз Брасвелл Страница 15

– Именно так. Но прошу, скажите, когда состоится казнь.

Валет приподнял правую ногу, на носу сапога были часы, которые Алиса прежде не замечала. На левом сапоге стоял стакан для бренди.

– Примерно через четверть часа, – ответил он.

– О, умоляю, дайте пройти! Я должна сейчас же остановить этот балаган! – сказала Алиса, отчаянно протягивая руки, чтобы найти спрятавшуюся решётку.

– Какой в этом прок, – печально ответил Валет. – Сектор для ВИП-гостей полон.

– А как же стоячие места?

– О, туда народ идёт в первую очередь, чтобы выполнить норматив. Очевидно, что там тоже всё занято.

– Бельэтаж?

– Боюсь, он заполнен придворными дамами.

– Я пытаюсь спасти друзей, которым угрожает смертельная опасность. Вот-вот совершу то, что вы, вероятно, также назовёте государственной изменой. И вы продолжаете настаивать, что мне для входа нужен билет?

– Существуют определённые правила, – сказал Валет виновато.

– Боюсь, я вчера оставила под сиденьем перчатки, – заявила Алиса сквозь зубы. – Взбудораженная кровопролитием, я просто растерялась. Заскочу всего на минутку, чтобы их забрать.

– Хорошо воспитанные девочки не врут, – пожурил её Валет.

– Умоляю, не рассказывайте мне, что воспитанные девочки делают и чего не делают. И не надо рассуждать, хорошая ли я девочка и хочу ли ей быть, вообще не называйте меня девочкой. Знаете ли, мне уже восемнадцать, – произнесла Алиса ледяным тоном, выпрямляясь во весь рост. Однако она по-прежнему была намного ниже Валета Счетов. – Если скверное поведение спасёт Шляпника, я стану самой скверной, самой несносной девчонкой, которую вы когда-либо имели несчастье видеть. Теперь откройте дверь.

Валет какое-то время молча глядел на неё, моргая.

Затем снова уткнулся в свиток.

– Наверняка существует правило, разрешающее посетителям возвращаться за забытыми личными вещами.

– О, ради всего святого. Дайте мне посмотреть, – сказала, хмыкнув, Алиса. И по наитию, возможно, потому, что у Валета были проблемы со зрением, или потому, что так Алиса могла занять чем-нибудь руки, или оттого, что ей просто взбрело это в голову (позже она так и не сможет сказать наверняка), Алиса вытащила монокль и вставила его в глазную впадину.

– Ну и ну! Я понятия не имел, что и вы из счетоводов! – вскричал Валет, удивлённо на неё глядя. Он тоже поднял монокль (которым, очевидно, не пользовался). Не такой изящный, как у Алисы, аксессуар в оправе из ржавого серого металла висел на цепочке, которая явно была великовата. – Или указников. Прошу прощения. Разрешите вам помочь. Профессиональная вежливость.

Он отвесил поклон, и в тот же миг появилась решётка. Она проступила сверху вниз, а затем поднялась.

– Благодарю, – сказала Алиса, приседая в вежливом реверансе как можно быстрее. С высоко поднятой головой (и в попытках не выронить монокль) она прошла внутрь.

Глава 6

Алиса побледнела, когда её разум наконец-то осмыслил увиденное.

Половина сцены была представлена обычной для Страны чудес неразберихой. Сиденья были расположены ярусами и созданы из всевозможных неподходящих вещей: софа на ножках, которая вот-вот заскучает и уйдёт, унеся с собой сидящих, плетёные троны с прикреплёнными к ним зонтиками от солнца, стулья, размещённые спинками книзу.

Зона стоячих мест была огорожена гигантскими деревянными вилками. Там наверняка было так же шумно, как в аналогичных секторах в Англии, когда проходят матчи по крокету или политические выступления (особенно учитывая миниатюрных слонов, большеротых муравьёв и людей с телами странной формы, которые толкали друг друга, чтобы лучше видеть происходящее).

Однако на каком бы ярусе они ни находились и каким бы существом ни являлись, все зрители без исключения (вполне ожидаемо) были подавлены. В отличие от предыдущего визита Алисы, когда королева просто выкрикивала: «Отрубить ей голову!», куда бы ни шла (на крокетную площадку, аллею в саду, парадный плац), сейчас это место было целенаправленно создано для исполнения её чудовищных приказов.

В центре внимания была большая, странная груда, занимавшая середину арены. Из мусора, хлама и всевозможных реликтов сказочного мира: чайников и крошечных дворцов, золотых яиц и мусорных корзин, запертых сундуков и доспехов, из которых, казалось, ещё не высвободились их владельцы.

На самом верху ненадёжно балансировала сцена, выкрашенная в оттенок красного, отличавшийся от того, который придали всему остальному. Он был темнее. Долговечнее.

Замок на заднем плане был таким же, каким Алиса запомнила его из своего сна. Настолько тёмного красного оттенка, что его почти можно было назвать чёрным. Вот только теперь, куда ни глянь, он был самым высоким сооружением на плоской, усыпанной щебнем земле. Из бойниц и стрельниц валил зловещий чёрный дым. В воздухе стоял лёгкий запах подгоревших пирогов.

На странном маленьком шатре слева от груды лежало гигантское пухлое красное сердце. На крепостном валу (предусмотрительно встав за ограждение) виднелась парочка давно знакомых лиц: Трал ял я и Труляля. Они ухмылялись, рты практически разрезали их нелепые физиономии пополам. Близнецы махали толпе, словно были гвоздём программы. На Труляля был гигантский значок с надписью «ЛУЧШИЙ МАЛЬЧИК». На Траляля – гигантский значок с надписью «МАЛЬЧИК, ЛУЧШИЙ». У каждого под значком красовалось ещё по одному, крупному, блестящему и безвкусному: в виде рубиново-красного сердца.

– Да, – сказала себе Алиса, – догадаться, на чьей они стороне, проще простого. Но где же сама королева? Разве она не должна руководить действом?

Протрубил рог: длинный, красивый золотистый рог с прицепленными к нему красными знамёнами, который был бы до боли очарователен, не будь то, что он объявлял, столь ужасно. (К тому же он трубил сам по себе, рожечника рядом не было.)

Связанных заключённых вывели, безжалостно толкая, некто, как заключила Алиса, похожие на людоеда и сварливую на вид слониху, передвигавшуюся на задних ногах. У Алисы перехватило дыхание. Шляпник, крохотный Соня и Додо выглядели очень печальными. Не напуганными, как она ожидала. Измученными, грязными, высохшими и странным образом дряхлыми, слишком старыми для своего времени. Шляпник смотрел на толпу, и в его взгляде вместо мольбы читалось простое «почему?». За ними следовало то, что, по всей видимости, было методом казни и палачом в одном лице: гигантское существо в чёрном капюшоне, закрывавшем глаза, уши и макушку. Широкая морда со вздёрнутым носом и пастью, полной острых как бритва зубов, словно была создана отрывать головы. Рядом с ужасающим шествием шагали солдаты. Сотни карт маршировали в ногу, глаза непроницаемы, заточенные мечи одинаково