Улисс Мур - Властелин молний Страница 16

— К тому же ветер очень сильный, — продолжал Рик.

Мальчики посмотрели на вершину горы.

В самом деле, ветер дул сильнейший, к тому же всё время менял направление. Иногда он казался попутным для прыжка, иногда наоборот — дул навстречу.

— Ветер, я понимаю, — кивнул Джейсон.

— В жизни не помню ничего подобного. Наверное, такое бывает перед грозой.

— Если бы только удалось использовать его в нашу пользу.

Словно отвечая на это пожелание, ветер усилился и со свистом налетел на скалу.

— ВСЕ! КОНЧАЙТЕ! — потребовала Анита. — УХОДИМ! И НЕМЕДЛЕННО ВОЗВРАЩАЕМСЯ ДОМОЙ!

— Документы, Рик, — вдруг тихо произнёс Джейсон, которого холодный ветер буквально прижал к скале. — Там написано, что мы должны показать документы.

— Если объяснишь, о каких документах идёт речь, покажу.

— Кому? — настойчиво произнёс Джейсон. — Кому мы должны показать их?

Рик покачал головой:

— Тут никого нет.

Ветер завыл и снова изменил направление, дуя к краю пропасти.

— Кроме него, — прибавил Джейсон.

— Кроме кого?

— Ветра. Он тут. Эй, подожди минутку, Рик! Вспомни, что мы перевели на первой странице записной книжки? Советы по экипировке? Когда Морис Моро говорил, чтобы мы не брали с собой денежные купюры. Но золото и серебро…

— И пояс с карманами, да. Палатку, одеяло и сетку от комаров.

— А потом?

— Вечерний костюм для балов, на которые нас непременно пригласят.

— Ну, я взял его. И что дальше?

Рик попытался вспомнить:

— Необходима маргаритка ветров. А это ещё что за чертовщина такая — маргаритка ветров?

— Роза ветров показывает стороны света на навигационных картах.

— А маргаритка?

Оба друга обернулись к Аните. Когда они пересекали море травы в долине, девочка собрала несколько этих странных маргариток с ножкой, густо опушённой ворсинками.

— Ребята… — заговорила было Анита, весьма встревоженная.

— А если те цветы, которые ты сорвала, и есть те самые маргаритки ветра?.. — предположил Джейсон.

Рик пригладил волосы на голове.

— И если это они… то что с ними делать?

Мальчики достали маргаритки из рюкзака Аниты и держали крепко, чтобы не вырвал ветер.

Потом поискали укрытое от ветра место и рассмотрели странные цветы, очень крупные с белыми лепестками, кроме одного — тёмно-фиолетового на самом верху венчика.

А потом он оказался внизу.

А потом слева.

— Видели? — сказал Джейсон, заметив это.

Венчик перемещался по кругу в зависимости от ветра. Он поворачивался, словно руль, держась на крепкой, опушённой ножке, которая хорошо удерживала его.

— Подумать только! — удивился Рик.

— Показывает направление ветра, — улыбнулся Джейсон.

Анита, сидевшая рядом с ними, с изумлением смотрела на цветок.

— Нет, мне кажется… — Рик поднялся, и ветер со свистом налетел на него. — Смотри… маргаритка показывает направо, хотя ветер дует с противоположной стороны… слева.

— Посмотрим, когда переменится.

Они стали считать:

— Три, четыре, пять секунд…

— А теперь ветер дует справа! — закричал Рик.

— Венчик повернулся, и лепесток передвинулся наверх!

— Считай!

— Три, четыре, пять…

— Ветер опять переменился. Теперь дует с горы!

— И маргаритка опять шевельнулась!

Они поменялись ролями: Джейсон стал наблюдать, откуда дует ветер, а Рик смотрел на маргаритку.

Они понаблюдали ещё некоторое время, и, хотя это казалось совершенно нелепым, Рик сделал вывод:

— Цветок не показывает направление ветра! Он предсказывает его! Заранее сообщает, куда он подует через пять секунд.

Анита пришла в ужас.

— И что всё это значит? — прошептала она.

— Будешь наблюдать, куда повернётся венчик. И как только повернётся влево, крикнешь мне: «Беги, Джейсон!»

Мальчик находился возле Аниты, метрах в десяти от расщелины, и присев, наклонился к земле, как спринтер на старте. Рик стоял сзади, держа верёвку, которой дважды обвязали Джейсона вокруг пояса и закрепили карабином.

Аните оставалось только подать команду: «Беги, Джейсон!»

После этого у Джейсона будет ровно пять секунд, чтобы разбежаться до края пропасти и прыгнуть с надеждой, что ветер окажется попутным. Рик тоже побежит за Джейсоном до самого края и ляжет на землю, готовый удерживать друга, если тот не перепрыгнет пропасть.

Самое настоящее безумие.

Глядя на маргаритку ветра, Анита слышала, как в груди гулко колотится сердце.

Ветер с ужасным свистом кружил вокруг, и девочка пришла в замешательство.

На долю секунды она оторвала взгляд от цветка, желая взглянуть на Джейсона.

Когда мальчик из Килморской бухты обвязывался верёвкой, он неотрывно смотрел на Аниту. Казалось, он хочет сказать ей что-то важное, но так и не сказал. Когда Рик пристегнул карабин, Джейсон жестом показал ей, что всё в порядке, и занял исходную позицию.

И с этого момента время для Аниты остановилось.

Ветер трепал её волосы. Венчик маргаритки повернулся вверх, потом вниз, направо, снова наверх.

Анита посмотрела на Джейсона, готового к прыжку через пропасть, и обнаружила вдруг, что любуется им.

Вверх, вниз, направо…

Он сильный, красивый, умный. Он не походит на других ребят, которых она знала. Он читает те же книги, что и Томми, но…

Джейсон великолепен.

Верх, вниз, налево.

Налево.

Анита вскочила и закричала:

— Беги, Джейсон! Беги!

И юный Кавенант мгновенно сорвался с места.

И уже через две, самое большее через три секунды оказался возле пропасти. На четвёртой секунде он прыгнул. И на пятой…

На пятой секунде ветер внезапно переменил направление, вздул его майку и штаны и, словно подхватив, подтолкнул сзади.

Мальчик взмахнул руками.

Вот он уже пролетел метр, два, три.

Четыре метра.

Ветер подул ещё сильнее.

Пять метров, шесть, семь…

Анита вскрикнула от волнения.

Джейсон уже почти перепрыгнул пропасть. Другая сторона её совсем близко, что называется, рукой подать…

И он действительно коснулся её…

Но лишь коснулся.

И рухнул в пропасть.

Глава 15

КТО ТАКОЙ МОРИС МОРО?

Ветер с солоновато-горьким привкусом дул с моря с необычайной силой, налетая на маяк. Дверь внизу закрыта, но у садовника виллы «Арго» имелся ключ, и он открыл дверь. Посмотрев на каменную винтовую лестницу, почувствовал, что перехватило дыхание: он забыл, как это трудно — подняться на самый верх маяка.

— Проклятье, Леонардо!.. — проворчал Нестор. — Чёрт бы тебя побрал вместе с твоими путешествиями. Последний раз прихожу искать тебя.

И, прихрамывая, стал медленно, ступенька за ступенькой, подниматься.

Уже не в том он возрасте, чтобы совершать такие трудные восхождения.

Комната Леонардо, которая размещалась непосредственно под прожектором маяка, оказалась точно такой, какой Нестор помнил её: на столах разложены навигационные карты, повсюду стопки книг, пробковые доски на стенах — Леонардо любил накалывать на них разные записки.

Зал путешествий…

…и приключений.

Нестор присел на пороге, желая перевести дыхание. Посмотрел на разные бумаги, оглядел карты, на которых смотритель маяка намечал маршруты и отмечал какие-то точки, и улыбнулся при мысли о Калипсо, которая теперь разделяла с Леонардо его неутолимую страсть к путешествиям. При мысли о хрупкой чудесной хозяйке книжной лавки, он вспомнил, как увидел её первый раз пятьдесят лет назад в старом парке на холмах с её двумя пуделями. Подумал об аккуратности, с какой Калипсо вела учёт и регистрацию книг, и попытался представить, как она пыталась убедить Леонардо навести порядок в этом его необычном кабинете.

Его карты. Его путешествия.

— Ладно, Леонардо, упрямая голова, — проворчал Нестор, с трудом переставляя ноги. — Можно узнать, куда ты делся на этот раз?

Они с Калипсо отправились на лодке, никому ничего не объяснив. Да и не должны были этого делать, ведь они взрослые, самостоятельные люди. И не могли предвидеть, что именно в эти дни в городе появится Анита Блум со своей записной книжкой и что Клуб Путешественников-фантазёров снова громко заявит о себе. Нестор сомневался, что у Леонардо есть копия записной книжки Мориса Моро, но он должен по крайней мере убедиться в этом.

Он стал просматривать книги и заметки, разбросанные по всей комнате. Как всегда, они касались путешествий и поисков. Поиски имели всегда одну и ту же цель — найти создателей дверей, тех, кто построил или доставил в Килморскую бухту Двери времени. На самом деле ему удалось собрать лишь очень немногое о них: они отмечали свои творения силуэтами животных, и нередко это оказывались черепахи. По мнению Леонардо, черепахи — морской символ, а значит, строители могли появиться с моря. А куда же они потом делись? Вернулись в море? Умерли? Передали кому-нибудь свои знания?