Суперсыщик Калле Блумквист рискует жизнью - Линдгрен Астрид Страница 19

Они поднялись по лестнице в комнату Сикстена, и он торжественно подвел их к окну.

- Вот! - гордо воскликнул он. - Вот это называется водонапорной башней, хотя потом вы можете назвать это колокольней или как вам вздумается.

- Ну что, съели? - спросил Юнте.

- Вот как? В самом деле! - с презрительной улыбкой произнесла Ева Лотта. - Ты можешь видеть водонапорную башню. Ты рад этому?

- Что ты имеешь в виду? - сердито спросил Сикстен.

- Я имею в виду лишь… надо же, до чего здорово, целиком водонапорную башню видно, - издевательски смеясь, сказала Ева Лотта.

Андерса и Калле поразительно мало интересовал вид из окна. Зато глаза их так и стреляли вокруг, напряженно высматривая подходящий тайник для Великого Мумрика.

- Уютная у тебя комнатка, - говорили они Сикстену, словно видели ее впервые и не бывали там сотни раз прежде.

Они кружили вдоль стен, пробовали на ощупь кровать Сикстена и, как бы в рассеянности, выдвигали ящики его письменного стола.

Ева Лотта же упорно старалась удержать остальных у окна. Она показывала пальцем на все, что только можно было увидеть из этого окна. А увидеть можно было немало.

На комоде стоял глобус Сикстена. При виде его Андерсу и Калле одновременно пришла в голову одна и та же идея. Конечно же, глобус! Взглянув друг другу в глаза, они утвердительно кивнули головой.

Бывая в гостях у Сикстена раньше, они узнали, что глобус развинчивается на две половинки. Сикстен иногда развлекался, свинчивая и развинчивая его, и потому глобус был немного потерт вокруг экватора. Судя по глобусу Сикстена, огромные территории Экваториальной Африки были еще не исследованы, так как там виднелись сплошные белые пятна.

Разумеется, существовал известный риск, что Сикстен вдруг развинтит свой глобус и найдет там Великого Мумрика, - так думали и Андерс и Калле. Но чем была бы война Роз, если бы не риск?

- Думаю, основное мы уже видели, - выразительно произнес Андерс, обращаясь к Еве Лотте.

И она с облегчением покинула свой пост у окна.

- Да, спасибо, - сказал Калле с довольной ухмылкой, - навидались разных видов, сколько нам нужно… А теперь - бежим!

- Кок-у-дод-а? - с любопытством спросила Ева Лотта.

- Вов-гог-лол-о-боб-у-сос! - ответил Калле.

- Зоз-дод-о-рор-о-вов-о! - обрадовалась Ева Лотта.

Сикстен в бешенстве уставился на них, когда они начали лолокать. Так называл он их тайный язык.

- Заглядывайте, когда захотите увидеть еще какие-нибудь водонапорные башни, - только и сказал он.

- Да, пожалуйста, - пригласил их и Юнте, бросив на Белых Роз насмешливый и высокомерный взгляд своих карих, похожих на перчинки глаз.

- Блохастые пудели! - словно подводя итог их визиту, произнес в заключение Бенка.

Белые Розы проследовали за дверь, которая жалобно проскрипела, когда они открыли ее.

- А дома у тебя дверь скрипит,

и это не глупо, если она не вопит, -

запел Андерс. - Что если тебе взять и немного смазать ее, чтобы она не визжала?

- А что, если тебе пойти домой и накрыться с головой одеялом? - спросил Сикстен.

Белые Розы вернулись в свою штаб-квартиру. Тайник был выбран, теперь осталось только решить, когда и как засунуть в глобус Великого Мумрика.

- Когда полная луна воссияет в полночь, - самым загробным голосом произнес Андерс, - Великий Мумрик будет препровожден в новое место своего отдохновения. А вот рыцарь и муж, коему предначертан этот подвиг.

Ева Лотта и Калле одобрительно кивнули головой. Ясное дело, это был бы блестящий заключительный аккорд - пробраться в комнату Сикстена, пока он спит.

- Вот будет здорово! - сказала Ева Лотта, угощая друзей шоколадками из коробки, которую достала из ящика комода. Теперь она просто купалась в лакомствах, которыми в последнее время ее осыпали со всех сторон. Как абсолютно справедливо писал об этом среди прочего в своей статье тот самый редактор: «Маленькой популярной Еве Лотте приходится в эти дни сталкиваться с доказательствами того, сколь высоко оценили ее подвиг со всех сторон. Знакомые и незнакомые посылают ей подарки. Карамельки, шоколад, игрушки и книги можно увидеть в сумке любезного почтальона Петерссона, которые он доставляет от всех ее многочисленных друзей, охотно проявляющих к ней участие в тот момент, когда она столь незаслуженно оказалась замешанной в этой мрачной трагедии».

- А что ты станешь делать, если Сикстен проснется? - спросил Калле.

Андерса, похоже, это ничуть не задело. - Скажу, что пришел спеть ему колыбельную и присмотреть, чтобы он не сбросил с себя одеяло…

- Хи-хи, - хихикнул Калле. - Послушай-ка, маленькая популярная Ева Лотта, дай-ка мне еще одну шоколадку, и ты станешь по меньшей мере популярной вдвойне.

Сидя на своем захламленном, по-домашнему уютном чердаке, они ели шоколад, пока коробка не опустела, и строили планы до самого вечера. Они радовались новому походу против Алых. Ах, какое все же замечательное изобретение эта война Роз! В конце концов они покинули штаб-квартиру. Им пора было «на поле битвы», как выражался Андерс. Быть может, вынырнет что-нибудь подходящее. А если не найдется ничего другого, то всегда будет возможность пойти и спровоцировать небольшую стычку с Алыми. Они спустились вниз по веревке, и Ева Лотта бездумно сказала:

- Да, да, веселые забавы деток, веселые невин…

Но тут она осеклась и совершенно побелела. Рыдание сорвалось с ее губ, и она быстро убежала прочь.

В тот день она больше не играла.

11

- Это случится сегодня ночью, - несколько дней спустя сказал Андерс.

Попытку перенести Великого Мумрика в глобус Сикстена по разным причинам пришлось несколько раз откладывать. Во-первых, нужно было дождаться полнолуния. Полнолуние было просто необходимо; при свете луны все волшебно и прекрасно, к тому же полнолуние имеет то преимущество, что позволяет ориентироваться в комнате, не требуя специального освещения. А во-вторых, в семье почтмейстера гостили в эти дни две молодые тетки Сикстена.

- Разве можно забраться в дом, где в каждом углу торчит молоденькая тетушка? - ответил Андерс, когда Калле спросил его напрямик, выйдет ли когда-нибудь что-либо из их затеи или нет. - Понимаешь, чем больше людей в доме, тем более велик риск, что кто-то из них проснется и все испортит. Понимаешь?

- Да, тетки иногда ужасно чутко спят, - согласился с ним Калле.

Итак, Сикстена, к его великому удивлению, начали непрерывно спрашивать, как поживают его тетки и сколько времени они еще останутся… В конце концов Сикстен пришел в ярость.

- И что вы вечно привязываетесь ко мне с моими тетками! - возмутился он, когда Андерс в десятый раз завел о них разговор. - Что они, мешают тебе?

- Нет, конечно, нет, - кротко ответил Андерс.

- Ну, тогда ладно, - успокоился Сикстен. - Думаю, они уедут в понедельник. Вообще-то жалко, я люблю их, особенно тетю Аду. И до тех пор, пока они сидят у нас дома, а не бегают как оглашенные по всему городу, я не считаю, что они причиняют кому-то зло.

После таких слов Андерс не стал больше задавать вопросы - это означало бы возбудить подозрение.

Но теперь настал уже понедельник, и Андерс видел, как почтмейстерша провожала своих сестер к утреннему поезду. А ночью должно было наступить полнолуние.

- Это случится сегодня ночью! - решительно заявил Андерс.

Они сидели в беседке пекаря и ели свежие будочки, которые Ева Лотта недавно получила внизу, в пекарне, от своего мягкосердечного отца.

Час тому назад мимо продефилировали Алые. Они направлялись в свою новую штаб-квартиру в Господской усадьбе. Ведь никаких полицейских там уже не было. Прерия раскинулась такая тихая, словно ее покой никогда не нарушало ничто более серьезное, нежели война Роз. Господская усадьба была слишком хорошим убежищем, чтобы им пренебрегать, и Алые уже совсем не думали о том, что некогда случилось с ней рядом.