Нэнси Дрю и происшествие на горнолыжном курорте - Кэролайн Кин Страница 19

– Abandon? – переспросила Нэнси.

– То бишь непринужденности, – пояснил Чак. – Согни колени, перенеси вес вперед, поймай естественный ритм – ты это умеешь. Вот тебе и получится ведельн. Это ведь, по сути, ритмичные полуповороты на всем пути – от вершины до самого подножия.

Когда урок закончился, Нэнси поблагодарила своего инструктора.

– Спасибо за все! – сказала она. – Завтра хочу попробовать прыгнуть с трамплина. Но сегодня больше не стану отнимать у тебя время.

– О, я в твоем распоряжении, – сказал Чак. – Больше у меня сегодня уроков все равно нет.

Нэнси приятно было это слышать. Возможно, она сможет отвлечь Чака от лыж и вывести на разговор о себе.

– Я приглашаю тебя на ужин, – сказал он. – И на танцы, если ты не против.

Нэнси замялась. Юноша, казалось, прочел ее мысли!

– Если твой папа тоже захочет пойти…

– Я с ним поговорю, – заверила его Нэнси. Чак Уилсон ей нравился.

– Тогда по рукам, – сказал Чак. – Я отвезу тебя в отель, а в половине седьмого мы снова встретимся. Или это рановато?

– Нет, в самый раз, – одобрила Нэнси.

Мистер Дрю обрадовался, узнав, что Чак Уилсон пригласил их на ужин, но сказал, что не придет.

– Думаю, он будет куда словоохотливее, если меня не окажется за столом, – предположил он. – Как-никак, юношам куда приятнее болтать с девушками, чем с адвокатами. У меня такое ощущение, что он что-то скрывает. Попытайся узнать, что именно.

Ровно в половине седьмого Чак вошел в фойе отеля и поприветствовал семейство Дрю. Новость о том, что мистер Дрю на ужин не пойдет, немало его огорчила.

– Из вашей дочери получится первоклассная спортсменка, мистер Дрю! – заметил он. – Нужно побольше практики, только и всего.

– Ни капельки в этом не сомневаюсь, – с гордой улыбкой ответил адвокат. – Не знаю насчет лыжных склонов, но вот на катке ее точно никто не затмит. У нее был прекрасный учитель. Временами мне даже казалось, что она захочет заняться фигурным катанием профессионально!

– Ой, пап, скажешь тоже, – запротестовала Нэнси.

– Если вам нравится фигурное катание, то, может, придете на ледовое шоу, которое состоится завтра вечером? Я там как раз выступаю. Только нужно раздобыть билеты…

Мистер Дрю покачал головой:

– Боюсь, завтра нас в это время уже здесь не будет, дружище. Но за приглашение спасибо. А теперь оставлю-ка я вас наедине.

Нэнси задумалась, уж не из-за Чака ли мистер Дрю решил поскорее уехать из Монреаля. О времени отъезда он ей вообще ничего не говорил. Как бы там ни было, надо действовать скорее, чтобы все успеть!

Вскоре они с Чаком уже сидели в симпатичном ресторанчике.

– Чак, а давно ты профессионально занимаешься фигурным катанием? – спросила Нэнси.

– Несколько лет.

– А о Митци Адель слышал?

– Нет. А кто это? Фигуристка?

Но не успела Нэнси ответить, как оркестр заиграл задорную танцевальную мелодию. Чак усмехнулся, вскочил и повел ее на танцпол.

Никогда еще Нэнси не танцевала со столь искусным партнером. Это было сущее наслаждение! В какой-то момент Чак, казалось, даже забыл, что они на танцполе, а не на катке.

Когда музыканты заиграли вальс, Чак обнял девушку за талию, и Нэнси прогнулась назад – так сильно, что швы на платье на мгновенье натянулись. А потом он подхватил ее на руки и поднял в воздух, будто фигурист свою партнершу.

«Кажется, он думает, что мы на льду!» – пронеслось в голове у Нэнси.

Но Чак, рассмеявшись, элегантно опустил ее на пол и продолжил танцевать. «Что же дальше будет?» – подумала она.

Чак описал вокруг Нэнси эффектный вираж, она взяла его под руку, и пара заскользила по танцполу, точно по льду. Он закружил ее в объятиях, а потом музыка неожиданно стихла. Чак громко захлопал в ладоши.

– Нэнси, ты великолепна!

Они вернулись за столик, и разговор возобновился. Нэнси предположила, что Чак, должно быть, танцует всю свою жизнь. Чак внимательно посмотрел на нее и ответил после секундной паузы:

– У меня родители были танцорами. Хочешь, расскажу тебе о них побольше?

– Конечно!

– Они были весьма знамениты, но погибли в крушении поезда, когда мне было двенадцать. Их смерть меня потрясла. Настолько, что я долгие годы жалел, что не погиб вместе с ними. Мне пришлось перебраться к дяде. Нрав у него был сварливый, и он терпеть не мог танцы – да что уж там, он даже музыку мне слушать запрещал.

– Какой ужас! – прошептала Нэнси.

– Но это еще не самое страшное, – заметил Чак. Оказалось, что не так давно он выяснил, что дедушка оставил ему внушительное наследство, вот только дядя коварно прибрал его к рукам.

– У дяди Чада было небольшое ранчо на севере страны – там мы и жили, – продолжил Чак. – Ох и доставалось мне от него в детстве… Единственным моим другом был добрый старик-траппер. Он водил меня по лесам, учил всем премудростям своего мастерства. Это благодаря ему я умею ходить на лыжах и снегоступах, охотиться и рыбачить. Но дядя Чад, заподозрив, что старик что-то знает о дедушкиных деньгах, побоялся неприятностей и