Вадим Селин - Досье на монстра Страница 2

"Грабители", – решил я, лихорадочно соображая что делать.

Вскоре сообразил – надо будить дядю с тетей. И, прижимаясь к стене, как медуза, направился в сторону их спальни. Так как дом был почти незнакомым, то нет ничего удивительного в том, что я наткнулся на журнальный столик и полетел на пол.

Силуэт, услышав мое сдавленное "ой!", замер.

"Убьет меня – как пить дать". – Я с ужасом ожидал неминуемой участи. Но раздался голос дяди:

– Эй, кто здесь?

А следом за этим вспыхнул свет. Я прикрыл глаза рукой – с непривычки они заболели – и сказал:

– Я.

– А-а-а… – протянул дядя, подкручивая реостат.

Я открыл глаза. Теперь свет горел тускло-тускло. Зато глазам приятно. И с улицы не видно.

– Я попить захотел, – сообщил я. И тут же удивился: – Дядя? А ты куда? Зачем это тебе?

Он был при полном параде – спортивный костюм, кроссовки, а за плечом – ружье. Очень живописная картина в час ночи.

Дядя замялся. Но я и так все понял.

– Ты же обещал. Зачем идешь? Это опасно.

– Мне уже надоело по утрам скелеты находить. Хочу с этим раз и навсегда разобраться.

– Понимаю. Но тетя же права – эти подонки могут и тебя убить. Что тогда будет?

– Ничего хорошего не будет. Но кто не рискует – тот не пьет шампанского. Я обязан прекратить это.

"Понятно, – подумал я. – Охотничий инстинкт проснулся".

– Не выдавай меня только, слышишь?

– Я… Я… не могу тебе позволить. А если утром не скелет найдем, а… ну… я не смогу себе этого простить.

– Ты ни в чем не будешь виноват.

– Все равно. Я не могу.

– Я тоже не могу спокойно спать, когда моих коровушек кто-то расчленяет.

– Ясно. – Я наконец поднялся с пола. – От своей идеи ты не отступишься?

– Не отступлюсь, – подтвердил дядя.

– Тогда я иду с тобой. Вдвоем будет легче справиться с бандитами, если придется это делать.

– Что?! – взревел дядя. – Ни за что! Иди спать, умник!

– Отлично, – сказал я. – Ты иди на улицу, а я пошел будить тетю.

– Шантажист, – утвердительно произнес дядя.

– Ага.

– И не стыдишься этого.

– Не стыжусь.

– В отца пошел. Он тоже в детстве обожал меня шантажировать.

– Ну так что? Ты раздеваешься и идешь спать, или мы идем вместе выслеживать воров коров?

Дядя думал целую минуту.

– Я не могу подвергать тебя опасности.

– Хорошо. Тогда боевая готовность отменяется – по постелям.

Дядя снял с плеча ружье. Я пошел к долгожданной кухне.

– Дядь Ром, но ты же все равно пойдешь, я же не дурачок, – произнес я.

– Не дурачок, – не стал спорить дядя.

– Жди меня. Я быстро оденусь, и мы пойдем вместе.

Я очень надеялся, что ночью мы никого не встретим, а под утро вернемся в свои постели и сделаем вид, что именно в них всю ночь и провели.

Но мои надежды не оправдались.

Было темно и тепло. Повсюду раздавалась трель сверчков. Округа была залита серебряным светом луны. Видимость была довольно хорошая – учитывая, насколько хорошей она может быть ночью.

– Где мы спрячемся? – спросил я.

– В машине. Вон там. Видишь? Я машину специально неподалеку от забора оставил. В ней нас не увидят, а нам будет видно все.

Мы прошли по темному двору, миновали ограждение коровника и дошли до машины.

– Я сяду на пассажирское сиденье впереди, а ты назад садись, – распорядился дядя. И объяснил: – Если придется из машины выбегать, то руль будет мешать. Назад садись.

Я сел на заднее сиденье.

У меня было очень странное чувство: я еще никогда ни за кем не следил, не сидел среди ночи в засадах. Вообще не было ситуации, когда реально можно было бы "открыть огонь на поражение". Но не это главное. А затылок. Да, затылок. Я ощущал затылком, что на меня смотрят, четко чувствовал давление на него. Меня охватила непонятная тревога. Я огляделся по сторонам. Вроде бы никого. Да и кто мог на меня смотреть в полвторого ночи? Не думаю, что еще кто-то кроме нас с дядей бодрствует. Хотя, кто знает… Мы же вот не спим. Значит, не факт, что и все остальные спят. И не факт, что за мной не следят.

И вдруг я онемел. А что, если охотятся… за мной?

Но тут же поморщился, как от зубной боли: с какой стати за мной следить? Я что, какой-то политик, бизнесмен? Кому я нужен?

И все же я ощущал давление на затылок. Мне было неуютно. Тревожно и страшно. Я знал, что на меня смотрят. Но кто – понять не мог.

Если бы сейчас кто-нибудь до меня дотронулся, я бы, наверно, заорал как резаный и поседел от страха.

– Может, радио потихоньку включить? – предложил дядя.

– Зачем? Вдруг услышат?

– Кто?

– Ну, те, за кем мы следим.

– Да. Ты прав. Но если включить его тихо-тихо, то не услышат.

– А панель? Она же светится.

– Да, точно, – кивнул дядя. – Тогда будем сидеть так. Главное, не уснуть.

Мы помолчали.

– А что, если мы сегодня никого не выследим? Будем каждый день в машине спать? – поинтересовался я, разглядывая пейзаж за окном. Такие обычные при свете дня вещи ночью выглядели страшно и зловеще.

– Честно скажу – не знаю, – ответил дядя. – Но больше я не хочу находить утром скелеты. Если бы ты только видел это зрелище… Скелет, а рядом с ним – шкура. Это по-настоящему жутко, хотя я не из трусливых. Просто знать, что вечером видел этого бычка живым и здоровым, а уже утром от него остался только скелет… Ужас. Я нахожусь в вечной тревоге. Каждое утро осматриваю загоны и боюсь увидеть скелет. С этим надо кончать.

– Да. Надо.

Я вспомнил речку. За нашим городом есть речка, куда мы с друзьями часто ездим купаться. А совсем недалеко от речки – скотобойня. Когда мы гуляли по округе, то часто видели скелеты. Мне всегда становилось не по себе. И вообще я боюсь скелетов… А еще как-то раз было, я купался и наткнулся на высохший череп. Он плавал на поверхности воды. С тех пор я не купаюсь в той речке. Не могу в воду ступить. Кажется, что она вся пропитана смертью и на каждом шагу обязательно встретится коровий череп. Впрочем, был еще один случай: опять же я купался, и когда уже выходил на берег, большим пальцем правой ноги за что-то зацепился. Я как в ловушку попал. Нырнул посмотреть, что там меня держит, и чуть не умер от омерзения: палец застрял в глазнице какого-то черепа.

А еще помню с детства картинку из какой-то книжки: пустое поле, над ним висит темно-серое небо, а посередине поля – наполовину вросший в землю лошадиный череп. Эта картинка мне часто снилась в детстве. Я ее боялся. И боюсь до сих пор.

…Все случилось не так, как в фильмах. Мы не охотились за ворами каждую ночь, не отчаивались и не лишились фермы из-за массового убийства скота. Нет. Просто дядя сказал:

– Ой!

А я спросил:

– Ты о чем?

Дядя притаился:

– Смотри туда, вон, слева от забора, видишь?

Я посмотрел, но сначала не увидел ничего, достойного внимания, а потом – непонятно двигающуюся горку. Эта горка оказалась каким-то животным. Оно то припадало к земле и затаивалось, превращаясь в горку, то скакало, как кенгуру, а потом замирало и шевелило носом, как суслик. Размером оно было с мелкую собаку. А может, это собака и была.

– Вижу. И что?

– Что это?

– Собака какая-то, – пожал я плечами, наблюдая за этим животным. – Мало ли в округе собак?

– Да в том-то и дело, что мало. Совсем недавно скандал был – сюда средь бела дня приехала машина по отлову бездомных животных, и на глазах детей эти работники поотстреливали всех собак. Слез было – море… После этого тут ни одна собака не бегает. Во всяком случае, пока что.

Я задумался:

– Странно. А эта тогда откуда взялась?

– Это я и хочу выяснить. Надо ее во двор завести, пока эти "ворошиловские стрелки" ее не пристрелили.

– А вдруг она бешеная?

– А вдруг нет?

Дядя положил ружье на сиденье и уже взялся было за дверную ручку, но в этот момент случилось то, чему я некоторое время не мог найти никакого объяснения. Собака в очередной раз замерла в позе суслика, подергала носом, а потом… выросла в размерах прямо на наших глазах. Она увеличилась минимум в два раза.

Даже в темноте я увидел, как дядя побледнел.

А меня как жаром обдало.

– Что за… что за чертовщина? – ошарашенно прошептал дядя. – Я сплю? Ты тоже это видишь?

– Дядя… да это же… оборотень какой-то…

Дядя промолчал. Он следил.

Существо огляделось и через долю секунды оказалось за забором. Я даже глазом моргнуть не успел – а оно уже там.

– Дьявол, – сказал дядя. И потянул руку за ружьем.

– Подожди, – остановил я его. – Не надо.

Дядя завелся:

– Что – "не надо"? Что – "подожди"? Эта тварь жрет мой скот, а я должен…

– Подожди. Интересно же посмотреть, что будет дальше.

– Тебе интересно? Так я скажу, что будет дальше. Утром я найду скелет и шкуру. Вот что будет дальше. Нет, так дело не пойдет. Я сейчас же с этим покончу раз и навсегда. Это чудовище. Я о таком в детстве слы… – Дядя осекся, махнул рукой, решительно взял ружье и открыл дверь машины. Вышел на улицу, не хлопая дверью, чтобы не спугнуть существо, и направился в сторону загона для скота. Он поправлял на ходу свою широкополую шляпу и нервно дергал плечами. Шляпа ночью смотрелась очень нелепо и смешно.