Роберт Стайн - Исчезнуть навсегда Страница 21

Он воздел руки к небу:

— Правительство отдало страну в руки преступников, но мы все изменим! Отмщение будет неотвратимым, и в стране воцарится порядок Братства. Наша армия силой искоренит преступность в обществе и в стране.

Раздались крики всеобщего одобрения. Лишь отец с матерью хранили молчание.

— Долой коррумпированные суды! Долой беспомощную полицию! Да здравствует Братство! — закричал Маркус, и лес огласился новыми одобрительными возгласами.

Когда вновь наступила тишина, Маркус опустил руки, и взгляд его остановился на наших родителях.

— А эти, которые предали нас, — они первыми ощутят на себе наше возмездие!

Предали? Что это значит?

Маркус вновь воздел руки. Теперь я увидел в одной из них нож с длинным лезвием.

— Братство Белой обезьяны всегда беспощадно к изменникам, и возмездие свершается быстро! — воскликнул он, и толпа вновь одобрительно зашумела.

Налетевший порыв ветра чуть не сорвал с меня капюшон, и я придержал его руками. Между тем на поляну выступил еще один человек, лицо которого скрывал капюшон, и заставил отца стать на колени. Голову его он прижал к пню.

— Надо что-то делать, — прошептала мне Кэра. — Еще немного, и будет поздно.

Маркус поднес нож к горлу отца:

— Жертва будет принесена! Вот так мы будем исполнять правосудие!

У меня вырвался едва слышный всхлип. Я чувствовал, как в голове бешено пульсирует кровь. Холодок ужаса пробежал по позвоночнику.

Ну почему я сразу не понял, что мои родители вовсе не вожди Братства! Наоборот, они его жертвы! И они не могут бежать или драться — человек в капюшоне направил на них пистолет.

Маркус взмахнул ножом.

— Признаешься ли ты, что предал Белую обезьяну? — проревел он.

— Признавайся! — потребовала толпа.

Кзра сжала мою руку.

— Марк, — прошептала она, — что же делать?

— Он не хочет признаваться, — завопил Маркус. — Так пусть познает нашу месть.

Он вновь приставил нож к горлу отца.

— Нет! Не надо! — раздался отчаянный крик мамы.

Она кинулась к Маркусу и попыталась схватить его руку с ножом. Он отшвырнул маму, а другой человек крепко ее обхватил, удерживая на месте. Маркус вновь повернулся к отцу.

— Час мести пробил! — провозгласил он.

Я знал, что больше медлить нельзя. Но что же делать? У меня нет никакого оружия. Если я попытаюсь броситься на Маркуса, меня либо схватят, либо застрелят.

— Марк… — простонала Кэра.

По ее лицу текли слезы. Она тесно прижалась ко мне, и я почувствовал, как что-то в кармане джинсов надавило мне на ногу. Я быстро сунул руку в карман и вытащил голову обезьяны. Ту самую, что я подобрал в комнате Джин. Она была холодной и тяжелой.

Как раз в этот момент Маркус повернулся ко мне. Его капюшон по-прежнему был откинут. Лицо открыто. Отлично!

Я не раздумывал. Я с размаху, не целясь, со всей силы швырнул обезьянью голову в Маркуса. Если бы я попал ему между глаз, то мог бы его оглоушить, и родители получили бы шанс бежать.

Фигурка, просвистев в воздухе, попала Маркусу в плечо. Я промахнулся всего на несколько дюймов!

— Кто это сделал?! — прорычал он, глядя прямо на меня.

Глава 25

Я видела, как Маркус повернулся, и брат что-то бросил в него. Видела, как мужчина направился к нам. Очевидно, Марк промахнулся.

— Кто кинул в меня?! — закричал Маркус.

Он сделал еще несколько шагов в сторону Марка. Тот отступил назад. Все внимание было теперь приковано к этим двоим, и родителям этого оказалось достаточно.

Мать внезапно вырвалась из рук человека, который ее держал, пистолет упал на землю. Отец прыгнул на Маркуса сзади и сильно толкнул его в спину. Тот, вскрикнув от неожиданности, упал лицом в снег, выронив нож. Все остальные на мгновение застыли в неподвижности, явно ошеломленные происходящим. Потом некоторые вдруг начали разбегаться в стороны, но большинство так и продолжало стоять.

Отец быстро поднял с земли пистолет и приставил его к голове Маркуса:

— Всем стоять, или я вышибу ему мозги! ФБР! Вы все арестованы!

Не слушая его, приверженцы Братства разбегались в стороны, исчезая в лесу. Мы с Марком, откинув капюшоны, побежали к родителям. Мама первой увидела нас:

— Вы! Вы здесь!

Она кинулась навстречу нам и обняла нас обоих:

— Не может быть! Как вы здесь оказались? С вами все в порядке?

Иди в дом. Надо вызвать подкрепление. Их тут оказалось слишком много, — сказал отец маме, продолжая прижимать пистолет к голове Маркуса.

— Пап, все остальные уже разбежались, — крикнул я.

— Ничего. Я всех их знаю. Так что далеко не уйдут.

Мама подняла нож и поспешила к дому.

Папа повернулся к Марку.

— Мог бы кинуть и пометче, — сказал он.

— Извини, — смущенно ответил Марк, но лицо его прояснилось, когда на лице отца показалась улыбка.

— Ты спас нам жизнь, Марк.

— На самом деле это сделала Джин, — ответил брат, обнимая девушку за плечи.

К нам медленно направлялся крупный мужчина в балахоне. Он шел с поднятыми вверх руками. Это был доктор Ролингс, отец Джин.

— Я пытался остановить их, Грзг, — сказал он. — Я сделал, что мог. Но я боялся их. Боялся за Джин, да и за себя. Единственное, что мне удалось, это убедить их не трогать твоих детей.

— Я учту это, — сказал отец, сохраняя бесстрастное выражение лица. — Однако сейчас я должен вас арестовать. Как вы, Ролингс, вообще связались с этим Братством?

Тот тяжело вздохнул:

— Сначала я верил тому, что говорили Маркус и другие. Я считал, что надо что-то делать, чтобы ликвидировать преступность, чтобы жизнь стала безопасной. Но я не знал, что они намерены накапливать запасы оружия, хотят взять закон в свои руки… убивать людей. Я хотел уйти от них, Грэг, но боялся, что они расправятся со мной.

— Ты трус, Ролингс, — промычал Маркус, сплевывая на снег. — За свою трусость ты умрешь. Месть Белой обезьяны будет быстрой.

Не обращая внимания на слова Маркуса, отец повернулся к Джин:

— Я должен извиниться перед тобой. За то, что пытался разлучить тебя с Марком.

Он подтолкнул Маркуса:

— Двигайся. Мне хочется побыстрее снять этот балахон. Всегда терпеть не мог носить халат.

Мы направились к дому.

— Простите нас с мамой, — сказал вдруг нам отец. — Вы наверняка все эти дни ужасно переживали.

— Было немножко, — скромно признала я.

Где-то послышался вой полицейской сирены. Значит, мать вызвала подкрепление.

— Где Роджер? — спросил отец. — Он не с вами?

— Э-э-э… Роджер мертв, — ответила я.

Папа остановился как вкопанный. Нахмурился. Покачал головой.

— О Господи! Роджер был одним из наших лучших агентов. После того как Братство разоблачило нас, я опасался, что они возьмутся за вас с Роджером.

— И еще убит человек по фамилии Мердох, — добавила я.

Отец еще больше помрачнел:

— Мердох был нашим руководителем в этой операции. Значит, Братство убило и его.

— Это не Братство. Их обоих убил некий Фэррадэй.

— Кто?! Фэррадэй?

На его лице отразилось удивление. Он смотрел мимо меня, о чем-то напряженно размышляя.

— Фэррадэй… Он здесь? Видимо, вышел из тюрьмы. Что он здесь делает?

— Пап, кто он? — спросила я.

— Когда-то он был полицейским. Плохим полицейским. Мы с Люси посадили его за рэкет. Значит, это он убил Роджера и Мердоха…

— Мы думали, он настоящий полицейский. У него в машине рация…

— Любой может достать рацию и настроиться на полицейскую волну, — объяснил папа.

— Фэррадэй искал вас с мамой, — сказал я. — Мы заперли его в гараже.

Мне показалось или в его глазах действительно стояли слезы? Никогда прежде я не видела папу таким.

— Я очень виноват перед вами, — сказал он. — Все бы отдал, чтобы вы не были втянуты в это дело.

— Теперь уже все закончилось.

Я надеялась, что это так.

Мы вошли в дом доктора Ролингса, испытывая чувство облегчения и в то же время несколько смущенные.

Глава 26

Постарайтесь понять, что мы были в очень сложном положении, — объясняла нам с Марком мама. — Конечно же, мы не хотели вам лгать, но и не хотели вовлекать вас в наши дела. Мы боялись, что вы будете очень волноваться за нас, если узнаете, что мы агенты ФБР.

Наконец-то мы были у себя дома, вчетвером. Полиция забрала Фэррадэя из гаража и унесла тела Роджера и Мер- доха. Мы остались одни. Папа приготовил горячий шоколад. Мы сидели на кухне и говорили.

— Так вы никогда не были специалистами по компьютерам? — поинтересовалась Кэра.

Вид у нее все еще был растерянный.

— Да нет же, — ответил папа. — Мы действительно разбираемся в компьютерах. Но еще лучше мы разбираемся в преступниках.

Мама вздохнула:

— Это не самая приятная работа. Вы сами могли убедиться в этом сегодня ночью.