Энид Блайтон - Тайна со дна реки Страница 23

Гун все с тем же багровым лицом причалил к берегу. Зашвырнув причальную веревку на столб, он стал вылезать на берег, при этом лодка опасно накренилась под его тяжестью. Сумку с мокрой одеждой он прихватил с собой. Полицейский хмуро посмотрел на стоявших неподалеку детей.

— Где это ваш приятель-толстяк? Он мне нужен! Я должен ему сказать пару ласковых!

— Какой приятель-толстяк? — невинным голосом осведомился Ларри.

Брови Гуна угрожающе сошлись на переносице.

— Прекрасно знаешь, о ком я говорю. Где эта наглая жаба? — взревел в ярости полицейский.

Старик-лодочник, по-прежнему красивший лодку, услышал крик и с удивлением посмотрел на Гуна.

— Да вон он там, — сказал старик, указав рукой на сарай. — Только что вы с ним собираетесь делать, мистер Гун?

— Он там? — обрадовался Гун. Ага, теперь-то он этому наглецу покажет!

Гун решительно шагнул в темноту сарая, готовый скорее умереть, чем упустить свой шанс расквитаться с негодяем. Он ему покажет, где раки зимуют! Он научит наглеца уважать Представителей Закона! Он запихнет эти мокрые тряпки ему за шиворот! И пусть орет как резаный — это будет ему достойный урок! Навсегда запомнит, как издеваться над ним, Теофилиусом Гуном!

Появление Пошелвона в сарае застало Фэтти врасплох. Предупреждающий крик Ларри прозвучал слишком поздно. Гун накинулся на Фэтти прежде, чем тот успел что-нибудь сообразить. И тут для Гуна наступил момент, которого он ждал всю свою жизнь! С победным ревом он схватил сидевшего на лодке Фэтти, сгреб его своими огромными лапищами и принялся совать холодные мокрые тряпки из мешка за шиворот его рубахи. Пуговица у воротника отлетела, ткань трещала по швам, но Гуну уже было все равно.

Фэтти ничего не мог сделать. Во-первых, он был почти в шоке от того, что Пошелвон засовывает мокрые тряпки ему за шиворот. Во-вторых, разъяренный Гун был силен как никогда. Фэтти отчаянно пытался сопротивляться и уворачиваться. В конце концов они оба свалились с лодки, оказавшись на земляном полу сарая. Пошелвон всей тяжестью навалился на Фэтти сверху.

Бедняга Фэтти не мог ни шелохнуться, ни вздохнуть, придавленный огромной тушей полицейского. А Гун неумолимо все пихал и пихал мокрые кукольные одежки за шиворот Фэтти! Брюки, курточка, носки, кепка, туфли — все поочередно перекочевало за шиворот Фэтти. Гун был непоколебим в своей решимости на этот раз примерно наказать наглеца.

Придя в себя, Ларри отважно наскочил на Гуна, следом за ним в сарай влетел Пип. Вдвоем они пытались оттащить взбешенного полицейского от Фэтти. А Дейзи и Бетс молотили кулачками по широкой спине блюстителя порядка, хотя тот этого просто не ощущал. Старик Спайсер, услышав шум, вошел внутрь и в недоумении уставился на кучу малу. Какое-то время он так и стоял с вытаращенными глазами и открытым ртом.

Собиратель водорослей со шрамом на щеке тоже вошел в сарай. Он наблюдал за происходящим с большим интересом, с очень большим интересом.

Наконец все кукольные вещи были отправлены за шиворот несчастного Фэтти. Тяжело дыша, он лежал на полу — мокрый, помятый, поверженный, но не сдавшийся. Пошелвон пыхтя поднялся с земли. Он испытывал незнакомое дотоле чувство глубокого удовлетворения.

— Давно следовало бы тебя проучить! Получил по заслугам, — задыхаясь, проговорил он. — Может, теперь ты перестанешь совать свой нос в чужие дела, мистер Зануда! Ишь, что придумал — положить в мешок всякое кукольное тряпье, мусор! Я тебе что, дурак набитый? Думаешь, я не понял, кто был этот бродяга с ворованным барахлом?! Ха, вот теперь ты сам дурак набитый. Да-да, набитый! Мокрыми тряпками! Ну как, нравится?

— Мистер Гун, — проговорил старик Спайсер сдавленным голосом. — Вы же полицейский! Вы должны следить за порядком, а не устраивать такое над ребенком! Он же…

— Ха! — грубо оборвал его Гун. — Не суйся не в свои дела, Спайсер! Мальчишка не будет на меня жаловаться, можешь мне поверить! Спросишь, почему? Да потому, что он досаждал мне день и ночь, нарушая Закон. Если он нажалуется на меня, я нажалуюсь на него! Но он этого не сделает. У него совесть нечиста, знает свои грешки. И помяни мое слово, он добром не кончит!

— Мистер Гун, — сказал Фэтти, садясь и пытаясь по возможности сохранить достоинство, что было сделать не очень-то просто в такой ситуации. Особенно когда ощущаешь мокрый холод под рубашкой и на шее. — Мистер Гун, я могу дать вам честное слово, что не пытался надуть вас с этими вещами. Я даже никогда в жизни их не видел. И вы должны извиниться передо мной.

— Ишь, чего захотел! Я много чего тебе должен — да, много чего, целую кучу! Но уж никак не извиняться. Ты набил это барахло в мешок, чтобы поднять меня на смех, заставить потерять почти полдня впустую! И ты получил то, чего заслуживаешь, — я заткнул тряпки тебе за шиворот! Я не жадный, можешь оставить их себе насовсем! Или вернуть их этой сопливой девчонке, пусть наряжает своих кукол! Ха! — с этими словами мистер Гун решил покинуть сарай.

И тут столкнулся лицом к лицу с незнакомцем — собирателем водорослей.

— Простите, — начал было тот. — Я только хотел узнать, где…

Мистер Гун фыркнул ему в лицо и прошагал мимо, грубо отодвинув его в сторону. Полицейский остался очень доволен собой. Он был просто на верху блаженства. Сейчас он мог бы поставить на место любого — хоть самого старшего инспектора Дженкса! Да, он бы нашел, что ему сказать, подвернись только инспектор ему под руку. Но, увы — инспектор не подвернулся. Что, пожалуй, избавило Гуна от многих неприятностей.

— Ой, Фэтти, как он тебя! Тебе больно? — причитала сквозь слезы Бетс. Она была очень напугана. — Фэтти, как ты? Скажи, с тобой все в порядке? — всхлипывала девочка.

— Все нормально, Бетс, — постарался успокоить ее Фэтти, вставая на ноги и чувствуя себя так, будто его пожевали и выплюнули. — У нас с Пошелвоном, конечно, разные весовые категории. Но все равно мы отлично поразмялись. Не плачь, Бетс, не надо! Ничего ужасного не произошло!

— Да-а, поразмялись, — едва сдерживала рыдания Бетс. — Это был просто кошмар! Я его ненавижу, этого Гуна. Я все расскажу старшему инспектору!

— Нет, этого не надо. В конце концов, Гун тоже человек! Его можно понять. Я, наверное, достал его своими выходками, — сказал Фэтти, с облегчением удостоверившись, что ни одна из костей не сломана. — Сейчас ему полегчало — выпустил пар. Ты молодец, что пришла мне на помощь, Бетс. А теперь успокойся и не плачь больше. Мне это гораздо неприятнее, чем буйство Пошелвона, — он обнял девочку за плечи.

— Эх ты, плакса! — грубовато вмешался Пип, по-братски похлопав ее по плечу. — Распустила нюни. Кончай реветь, не будь дурочкой.

— Не приставай к ней, — одернул его Фэтти. — Она же на самом деле испугалась, и в этом нет ничего удивительного. Гун выглядел настоящим чудовищем, когда набросился на меня. И надо же до такого додуматься — заткнуть мне эту дрянь за шиворот! Бр-р-р! Они все мокрые и противно пахнут.

— Давай поедем скорее домой и вытащим их оттуда, — сказал Ларри, заметив нескольких ребят из местной школы, с интересом глазевших на них. — Скорее, Фэтти, садимся на велики и мигом домой.

Спайсер ободряюще улыбнулся им на прощание, похлопал по плечу заплаканную Бетс. Человек с водорослями молча наблюдал за происходящим. Ребята из местной школы подталкивали локтями друг друга и хихикали. Фэтти и в самом деле в этот момент выглядел не лучшим образом.

Юные сыщики сели на велосипеды. Фэтти уже успел немного прийти в себя. Он теперь даже с некоторым уважением думал о Гуне. Кто бы мог подумать, что Пошелвон способен на такое! У него не только хватило изобретательности придумать наказание, но и решительности воплотить его в жизнь. Фэтти поежился, ощущая, как холодные капли скатываются вниз по спине и животу.

Друзья доехали до дома Фэтти и прямиком поспешили к нему в сарай. Войдя, заперли за собой дверь. Фэтти огляделся.

— Слушайте, а где же наш отважный Бастер? Почему он так и не пришел ко мне на выручку?

— Он удрал вместе с терьером Спайсера, — только теперь вспомнил Ларри. — Спайсер сказал, что его пес научит Бастера охотиться на диких кроликов в полях за его домом, они и смылись. Я от него другого и не ожидал! А потом все так закрутилось, что было уже не до него. Выходит, мы все забыли о старине Бастере.

— Теперь понятно. Иначе, я думаю, он все же не бросил бы меня в беде, — с некоторой досадой сказал Фэтти. — И был бы даже рад такому случаю — можно было безнаказанно кусать Гуна за любые части тела, какие только пожелаешь!

— Ничего, он вернется, как только поймет, что кролика на самом деле поймать невозможно, — сказала Дейзи. — Фэтти, ты же весь мокрый. Снимай скорей свой пиджак и рубашку и переоденься во что-нибудь сухое.

— Ларри, сходи в дом и раздобудь мне во что переодеться, — распорядился Фэтти. — Мамы нет дома, так что некому интересоваться, куда ты тащишь мою одежду.