Екатерина Вильмонт - Секрет потрепанного баула Страница 23

– Да я вчера так сглупил, – скривился Петька. – В чем?

– Ох, Крузейро, даже говорить тошно.

– Нет, ты все-таки скажи! – настаивал Игорь.

– Понимаешь… – и он рассказал о вчерашних событиях.

– Блин, на фиг ты это сделал?

– Кабы знать…

– А Софье Осиповне потом звонил?

– Ага. И все было как по нотам. Он таки к ней явился. Она сделала вид, что немножко отмороженная, что все это ей по барабану. Да, главный прикол в том, что, когда он в домофон позвонил, она сразу лицо каким-то жутким кремом вымазала…

– Зачем?

– Чтобы он ее в лицо не знал, понимаешь?

– Класс!

– Ага! Но самое прикольное, она ведь сама до этого доперла, а я давно еще, когда меня тот дачник про нее спрашивал, сказал, что лица ее не видел, а он спросил: «Она что, в маске была? А я сказал «Да, именно, у нее косметическая маска на роже была…» Представляешь?

– Да, действительно, – засмеялся Игорь. – Между прочим, в воскресенье Стас и Лавря намылились в Братушев ехать. Мы с ними. Ты поедешь?

– Да мы все в тачку не поместимся.

– Хованщина не сможет поехать. Так что мы как раз влезем.

– Да? А больше никто с нами не поедет?

– А кто нам нужен-то?

– Никто, я просто так спросил. Ладно. Поеду, надо уж довести до конца эту фигню… Слушай, Круз, тебе Ольга ничего не рассказывала?

– О чем?

– Ну я не знаю… Об этой старой певице и все такое?

– Рассказывала. Но что конкретно тебя интересует?

– Она не говорила, там еще кто-нибудь был?

– Где? – искренне не мог понять Игорь.

– Ну, при разговоре кто-нибудь чужой присутствовал?

– Ну, была какая-то тетка, что-то вроде домработницы, кекс пекла…

– А больше никого не было?

– Петька, кто там еще должен был быть? Говори яснее.

– Да нет, я так… Боюсь утечки информации.

– Нет, Квитко, ты точно сдурел, – покачал головой Игорь.

– А я и не спорю, – хмыкнул Петька.

«Неужели я ошибся? – думал он. – Где же Лавря могла встретить того типа? Что она его встретила, это точно. Никаких сомнений. Достаточно на нее взглянуть. А Круз, видно, ничего не замечает. Небось, если бы Жучка в постороннего втюрилась, он бы сразу просек… Нет, хватит, я же решил больше не мучиться… И не буду! Иначе перестану сам себя уважать, а без самоуважения это не жизнь. Все, развиваю волю! Лавря просто моя старая боевая подруга. И все. И все!!!»

В воскресенье Даша вскочила ни свет ни заря и побежала будить брата.

– Стасик, вставай! Стасик, ну сколько можно дрыхнуть!

– А? Что? Дашка, ты чего? Который час? – Уже полседьмого!

– Ты сдурела, да?

– Стасик, мы же в Братушев едем!

Стас мигом вскочил:

– Ой, я и забыл совсем. Но все-таки зачем так рано?

– Пока ты приведешь себя в нормальный вид, поешь, будет уже восемь.

– Ладно, только сделай мне омлет на завтрак. С сыром и помидорами! Иначе я не смогу вести машину!

– Стас, ты гнусный шантажист!

– Да, шантажист, но не гнусный, а очень даже милый, ты не находишь?

– Милых шантажистов не бывает!

– Это как посмотреть… Да, сестренка, надо будет взять с собой какой-нибудь жрачки, а то там можно с голоду вспухнуть!

– Не волнуйся, нам уже вчера тетя Витя пирожков напекла.

– Да? И с чем?

– С капустой и картошкой.

– Класс! И еще я подумал, надо бы купить коробку конфет для этой женщины.

– Я вчера уже купила. И еще для Ленки, на всякий случай. Помнишь Ленку?

– Ту девчонку, что жила в старой школе? Помню, только она, кажется, больше ценила ветчину.

– Да, правда, а я забыла. Ни ничего, конфеты тоже сойдут.

В доме все еще спали. Даша со Стасом позавтракали и ровно в восемь вышли из дома. Утро было ясное, прохладное, но день обещал быть погожим. За рекой зеленел Нескучный сад.

– Черт, по-моему, это одно из самых красивых мест в Москве, – сказал Стас, прогревая мотор старенького «жигуленка». – Повезло нам, что мы теперь тут живем.

– Что? – рассеянно откликнулась Даша.

– Слушай, ты о чем все время думаешь? Об этом парне, да? Как его, Вадим? Кстати, он ничего. Скажу по секрету, тетя Витя от него в восторге. Говорит, что Юрик ей сразу не понравился, а этот наоборот.

– Когда это вы все успели обсудить? – удивилась Даша.

– Какая разница? Главное, успели. И вот еще что… Ты скажи ему, если он тебя обидит, будет иметь дело со мной.

– Сам ему скажи!

– Скажу, не беспокойся. И еще, Дашка, ты глазки-то притуши немного, а то Петьку жалко, совсем извелся парень.

– А что, очень заметно, да? – всполошилась Даша.

– За три версты видать, – засмеялся Стас. – Огромными буквами на тебе написано; «Я влюблена как кошка!»

– Ну и пусть!

– Ладно, дело твое. А как думаешь, мы хоть что-то узнаем?

– Хотелось бы.

Петька, Оля и Игорь ждали в условленном месте. Петька был настроен в высшей степени мрачно, но делал вид, что ему страшно весело, и все время рассказывал анекдоты. Он заранее решил, что некрасиво демонстрировать всем дурное расположение духа. Но, увидев счастливые Дашины глаза, подумал: «А разве красиво отравлять жизнь людям своим сиянием?» И заткнулся. А потом и вовсе заснул с горя.

– Петька, просыпайся, подъезжаем! – толкнул его в бок Игорь.

– Что? – тот очумело захлопал глазами, – Я что, всю дорогу продрых?

– Именно.

– Да, зимой тут красивее было, – разочарованно протянула Даша.

– Естественно, зимой под снегом грязь не так видна, – засмеялся Стас. – Но, по-моему, все равно хорошо.

Они выехали на маленькую площадь. Стас затормозил.

– Ну, как действовать будем? Прямо в больницу двинем?

– Вряд ли в воскресенье в больнице мы застанем кого-то из врачей, – деловито ответил Петька.- Надо просто у первого встречного спросить, где живет Любимцева.

– А может, сначала заедем в старую школу? – спросила Даша.

– Нет. Дело прежде всего, а сантименты – потом! – решительно возразил Петька и вылез из машины. – Ох и воздух тут! Это вам не Москва! Да и вообще уютный городишко! По-моему, Стас, тебе надо будет после университета стать мэром Братушева! И превратить его в…

– В Нью-Васюки! – подсказала Даша.

Все расхохотались. А Петька обиделся. Но виду не подал. Его сейчас обижало все. И он направился к женщине, которая возле закрытого магазина торговала семечками. При виде возможного покупателя она приосанилась.

– Милый, глянь, каки семечки крупные! Вкусные, с сольцой, жареные уже! Начнешь грызть, не остановишься.

Семечки и впрямь выглядели очень аппетитно.

– Мне стаканчик!

Один, что ли? Да ты попробуй, милай, попробуй, каки вкуснючие-то!- Ладно, давайте два стакана. А вы случайно не знаете, где докторша Любимцева живет?

– Любимцева? Докторша? Что-то я таких не знаю.

– Да она детский врач.

– Нет, не знаю. У меня детей-то нет. Мне и ни к чему. Да я ведь не братушевская, я из деревни, из Крынкина. – Понятно, извините.

– Ишь ты какой вежливый, хороший. Тоже небось не здешний?

– Я из Москвы, вот докторшу найти надо…

– Ай заболел кто?

– Да нет.

– А ты, милай, в больницу сходи. Там-то знают.

– Спасибо, до свидания.

Петька бегом вернулся к машине.

– Налетайте, семечки потрясные! Я такие только в Одессе ел! Там они «конский зуб» называются. А про докторшу узнать не удалось. Тетка неместная. Поехали все-таки в больницу. Нянечка какая-нибудь там есть или медсестричка.

Но тут на площадь выехал велосипедист. Это был старик с развевающейся на ветру сивой бородищей. Он затормозил возле машины, бодро спешился и спросил:

– Что делаете, ребятня?

– Да вот, ищем докторшу Любимцеву, – ответил ему Петька.

– Любку, что ли?

– Да она уже не докторша, пенсионерка вроде, Любка-то! И чего время с людями делает! Слышь, ребя, а вы что… Пьющие?

– Нет, не пьющие, – покачал головой Стас. – Даже не курящие.

– Во дают! А на кой ляд вам Любка-то сдалась?

– Да поговорить нам с ней надо, говорят, она врач хороший, а у нас у знакомых ребеночек заболел, – вмешалась в разговор Оля. – И посоветовали обратиться к доктору Любимцевой.

– Обращайтесь, отчего ж не обратиться, – милостиво разрешил старик и уже собрался снова сесть на велосипед, но тут из машины выскочил Стас.

– А вы нам не скажете, где найти Любу-то?

Тот смерил Стаса оценивающим взглядом и сказал:

– Четвертной!

– Что? – не понял Стас.

– Гони двадцать пять рубликов, скажу адрес.

Стас тут же вынул из кошелька требуемую сумму.

– От это другой разговор. Значит так, сейчас езжай вправо, потом за почтой влево свернешь и дуй прямо до полуклиники. Там рядышком домик деревянный, старый, а крыша новая, шиферная. Там и живет Любка.

– А вы отчества ее не знаете?

– Да на кой мне ее отчество? Завсегда Любкой была… Хотя погодь, папку-то ее Иваном кликали. Значит, Ивановна она. Вот так!

И старик укатил, весьма довольный. Дом под новой шиферной крышей они нашли довольно быстро. Он стоял в чудесном саду, благоухающем цветущей сиренью. Ее здесь было очень много, и лиловой, и розовой, и белой.