Антон Иванов - Загадка школьного подвала Страница 23

Да не обязательно в четыре, — сказал Олег. — Лешка вам не встречался в любое время после четырех?

Погоди. Дай подумать, — ответила сторожиха. — Я все-таки женщина старая и так сразу не могу.

Олег послушно стал ждать. Вульф тем временем крутился вокруг сторожихи и тщательно ее обнюхивал.

Вспомнила! — наконец изрекла Екатерина Тимофеевна.

Да? — встрепенулся Олег.

Видела.

— Видели? — даже подпрыгнул на месте мальчик.

Точного времени не скажу, — продолжала Екатерина Тимофеевна. — Где-то в пятом часу пошла я выносить мусор. А ваш Пашков с кем-то стоял во дворе.

С кем? — не сводил с нее глаз Олег.

Не знаю, — пожала плечами Екатерина Тимофеевна. — Вроде кто-то из параллельного десятого. А как его звать? — Она снова задумалась. — Нет, не припомню. Он из новеньких.

— А еще кого-нибудь во дворе не было? — осведомился Олег.

— Как не было, — сказала Екатерина Тимофеевна. — Был этот ваш, такой наглый… Ну, тоже из новеньких.

— Богданов? — уставился на сторожиху Олег.

— Он самый, чтоб ему пусто было, — поморщилась Екатерина Тимофеевна.

— Что дальше случилось? — задал новый вопрос Олег.

А ничего, — ответила сторожиха. — Я мусор в помойный бак выкинула и вернулась обратно. У меня дел было по горло.

И больше вы Лешку не видели?

Нет, — покачала головой Екатерина Тимофеевна.

Олегу уже стало ясно: видимо, по дороге домой Пашков встретил кого-то знакомого из параллельного класса. Не исключено, что тот сообщил важные сведения по поводу кражи. Потом в школу зачем-то явился Богданов. Это было тем более интересно, что, по словам Дуськи, он решает важные проблемы. Настолько важные, что у него даже не нашлось времени помочь Дуське с математикой. Так что, вполне вероятно, у Богданова была назначена встреча с сообщниками. Хотя вообще-то встречаться на месте преступления — дело рискованное. Хотя и Дуське ничего не стоило наврать, будто Вадик занят…

Ну, чего застыл столбом? — отвлекла Олега от размышлений Екатерина Тимофеевна. — Если я еще нужна тебе, то спрашивай. А нет, я пойду. У меня и так ноги гудят от усталости.

Нет, я уже все узнал, — отозвался Олег. — Спасибо, тетя Катя.

Ты бы этому вашему Богданову позвонил, — посоветовала та. — Может, ему чего про Лешку известно?

Не думаю, — отвечал Олег. — А Богданов-то один во дворе был?

Да нет, с ним стояли еще какие-то ребята, — пояснила сторожиха.

Все из нашей школы? — поинтересовался Олег.

Вообще я не слишком приглядывалась. Но вроде некоторые были из вашего класса.

— Ясно, — кивнул Олег. — Вульф! Домой! — позвал он.

Пес не послушался. Напрягшись, он словно что-то высматривал в глубине коридора.

— Пошли, — дернул его за поводок хозяин.

Пес заскулил и потянул Олега в коридор.

— Чего это он? — удивленно проговорил мальчик.

— Либо мышь, либо кошка, — уверенно заявила сторожиха. — У нас и того и другого добра в школе хватает.

Вульф внезапно рванулся с такой силой, что Олег выпустил поводок. Пес пулей понесся по коридору.

— Назад! Назад! — пробовал его остановить мальчик, но все было бесполезно.

Вульф скрылся во тьме.

— Тетя Катя, — взмолился Олег. — Зажгите, пожалуйста, свет. Иначе мне Вульфа нипочем не найти.

Сторожиха, ворча, что вот, мол, нечего делать людям, ходят по ночам в школу с собаками, а старый человек с больными ногами отдохнуть не может как следует, направилась к выключателю. Коридор залил свет люминесцентных ламп. Вульфа видно не было.

Где же он? — растерялся Олег.

Небось к той лестнице побежал, — предположила Екатерина Тимофеевна.

— Тише, — прижал палец к губам Олег.

До него донеслись какие-то странные звуки. Будто бы кто-то скребся.

Точно, мышь, — услыхала, в свою очередь, сторожиха. — А скорей даже крыса. Вон как хрустит и царапается.

Вульф! Вульф! — забеспокоился Олег, как бы крыса не укусила пса.

Ответом ему было тихое жалобное поскуливание. Затем оно сменилось все тем же настойчивым скрежетом.

Олег бросился вперед. Екатерина Тимофеевна последовала за ним, однако сильно отстала. Добежав до противоположного конца коридора, Олег вновь прислушался. Скрежет тут раздавался еще громче. Олег пошел на звук. Вскоре он увидел Вульфа. Пес отчаянно скребся в обитую железом дверь подвала.

— Вульф, это крыса? — спросил Олег.

Пес заскулил. Потом два раза тявкнул.

— Пошли, — ухватился за ошейник Олег. — С крысой тут без тебя разберутся школьные коты.

Вульф ощетинился и зарычал. Олег удивился. Вульф редко так себя вел.

Ну чего? — нагнала, наконец, мальчика Екатерина Тимофеевна. — Поймал?

Поймал, но он уходить не хочет, — объяснил Олег. — Придется брать на руки.

Он потянулся к Вульфу, но тот показал ему все свои зубы.

Я гляжу, он у тебя хоть маленький, но злой, — заметила сторожиха.

— Вообще-то он добрый, — ответил Олег. — Просто у него в таких случаях срабатывает охотничий инстинкт.

В это время за дверью раздался шум. Затем по ту сторону затопали. Вульф зашелся от лая. Екатерина Тимофеевна, побледнев, схватилась за сердце.

— Беги. Звони. В милицию, — прохрипела она и начала медленно сползать по стене на пол.

— Тетя Катя! — бросился к ней Олег. — Вам плохо?

Пока не знаю, — сторожиха уже уселась на пол. — Ничего, ничего, у меня валидольчик, — полезла в карман она.

Может, «Скорую»? — предложил Олег.

В милицию звони, в милицию, — засунув в рот таблетку валидола, прошептала Екатерина Тимофеевна. — Сам, что ли, не слышишь? Дверь подвальную вот-вот вышибут.

Вульф, продолжая заливисто лаять, наскакивал на дверь, затем отпрыгивал и вновь наскакивал. По ту сторону кто-то отчаянно колотился.

— Тихо, Вульф! — оглушительно рявкнул Олег.

Окрик подействовал. Пес на мгновение умолк. Из подвала донесся приглушенный толстой дверью голос:

Откройте! Откройте скорее!

Кто там? — крикнул в ответ Олег.

Звони, звони скорее в милицию! — шептала посиневшими губами тетя Катя.

Откройте, откройте! Это я! — продолжали орать из подвала.

Кто там? — еще раз спросил Олег.

— Пашков. Десятый «Б», — последовал четкий ответ.

Лешка? — у Олега от изумления едва не вылезли глаза из орбит. — Тетя Катя! — повернулся к сторожихе он. — У вас есть ключи от подвала?

Не вздумай открывать, — еще ничего не поняла сторожиха.

— Да это не грабители. Это наш Пашков, — принялся объяснять Олег.

А чего он там делает? — полюбопытствовала Екатерина Тимофеевна.

Откуда я знаю, — крикнул Олег. — Вот выпустим, тогда он расскажет.

— Откройте! Откройте же! — продолжал надрываться Лешка. — Я тут уже два часа сижу! А может, и три!

Вульф оказывал ему шумовую поддержку громким лаем. Сторожиха зажала ладонями уши.

Тетя Катя! Где ключи? — вынужден был схватить ее за руки Олег.

Держи, — с трудом поднявшись на ноги, сторожиха извлекла из кармана связку ключей.

Минуту спустя Олег наконец отомкнул первобытную конструкцию, которую Темыч нарек «замком времен культа личности». Из подвала выскочил вымазанный чем-то белым Пашков.

Ну ты, Лешка, даешь, — покачал головой Олег. — Какого черта тебя в подвал занесло?

— Долгая история, — отмахнулся тот. — Потом расскажу. А сейчас мне домой пора. Мы с Сашком, предками и бабкой должны ехать к дяде на день рождения. Сколько сейчас времени? — он посмотрел на часы. — В подвале-то темно. Я там ничего не видел. А зажигалка у тебя, Олег, осталась.

— День рождения можешь не брать в голову, — внес ясность Олег. — Твои давно уже уехали к дяде.

Ой-ой-ой! — издал трагический вопль Лешка. — Что теперь будет?

Вообще-то Сашок велел тебе нестись со скоростью света к дяде, — ответил Олег. — Но я, лично, боюсь, что если ты сейчас туда явишься, то попадешь предкам под горячую руку. Лучше позвони, а потом дожидайся дома.

Пожалуй, ты прав, — согласился Лешка. — Предки у дяди остынут.

Чем рассуждать, беги в канцелярию, — посоветовал друг. — Оттуда и позвонишь.

Лешка кинулся со всех ног к телефону.

Вот баламут, — проводила его усталым взглядом сторожиха.

Главное, что нашелся, — с облегчением произнес Олег.

Они с Екатериной Тимофеевной последовали, за Лешкой. Дойдя до канцелярии, Олег и сторожиха убедились, что разговор в полном разгаре. Судя по Лешкиным пунцовым ушам, легко было понять, что беседа с предками была тяжелой. До Олега и тети Кати даже на расстоянии доносились возмущенные крики Пашкова — старшего. Обычно красноречивый Лешка сейчас был крайне немногословен. Он лишь выдавливал из себя то «да», то «нет» и добавлял: «Ну что, папа, я мог поделать? Меня ведь заперли».

Наконец он повесил трубку.