Валерий Гусев - Неуловимая коллекция Страница 25

Я втиснулся между пиджаками и потянул на себя дверцу шкафа. Она прикрылась, но не полностью, щелочка осталась.

Только я притянул дверцу, в холле послышались голоса и топот отряхиваемых от снега ног.

Они вошли в комнату: Вадик, Бидон и приезжий коммерсант. Разглядеть его мне не удалось – щелочка не позволяла. Мелькнул только костюм с жилетом, на нем по животу – цепочка с часами, а в руке – красивая витая трость. Похож на старинного важного барина. Я бы еще подсмотрел, но тут Бидон, проходя мимо шкафа, заметил непорядок и плотно прикрыл дверцу. Шкаф погрузился во мрак. Но слышно было хорошо.

– Садитесь, Виктор Палыч, – услышал я голос Вадика. – Откушаем, в натуре. А потом переговорим. Побазарим.

– Откушаем, откушаем, – заговорил этот Виктор Палыч барским голосом. – С дороги, с морозца неплохо и рюмочку пропустить. За взаимное удовлетворение.

Странным мне показался этот голос. Знакомым. Где-то я его уже слышал. Но говорил он совсем не те слова, будто роль какую-то играл.

Задвигались стулья, звякнули рюмки и приборы. Потом Вадик сказал:

– Бидон, ты, типа, на кухню сходи – как там жаркое? А нам побазарить надо.

Протопали по полу тяжелые шаги Бидона, потом шаги Вадика – к дверям и обратно, видно, дверь поплотнее прикрывал.

– Прежде чем говорить о цене за товар, уважаемый Вадим Петрович, – сказал барин, – предпочитаю узнать, откуда у вас такие сокровища? Мне не хотелось бы иметь в дальнейшем неприятности с милицией, если вдруг всплывет что-то…

– Обижаешь, Витя, – фамильярно перебил его Вадик, заметно охмелев. – Все путем. Это мне от деда досталось. А ему – от его деда. Все фамильное.

«Вот уж не думал, – усмехнулся я в темноте шкафа, – что Фролякин Вадику дедом приходится».

– Хорошо, я вам верю. – Судя по голосу, решил я, Виктор Палыч сидит, откинувшись на спинку стула, нога на ногу, тростью поигрывает и на золотые карманные часы поглядывает. Но вот слова… Тот знакомый голос не такие слова произносил. Как-то попроще, к Вадику поближе.

– Давайте, милейший, ознакомимся с каждым предметом поближе и составим калькуляцию.

– Нет проблем, Витек, – отозвался Вадик. – Займемся.

И какое-то довольно долгое время – меня даже в сон начало клонить – я почти ничего не слышал. Так, какие-то звяки и бряки, хмыканье и бормотание.

– Ну что ж, – произнес Виктор Палыч довольным тоном, – я удовлетворен. Распорядитесь, голубчик, пусть ваши люди упакуют это все поаккуратнее. Да моих ребят покормите на кухне. И передайте, чтобы деньги из машины захватили.

– А ты осторожный, Витек, – заржал захмелевший Вадик.

– Деловой, – поправил его Виктор Палыч. – Так сколько вы хотите за весь товар?

– В баксах? – алчно уточнил Вадик.

– Разумеется, – снисходительно ответил Виктор Палыч.

– «Лимон» двести! – брякнул Вадик, будто тяжелый пистолет на стол бросил.

– Согласен. Товар того стоит. Да еще часть его я поштучно, так сказать в розницу, толкану – в накладе не останусь. Ну-с, голубчик, по обычаю, поднимем по рюмочке за обоюдно удачную сделку. – В голосе его прозвучала явная насмешка, которую Вадик, конечно, не уловил, думая о своем желанном миллионе.

Он позвал Бидона, распорядился насчет гостей, насчет денег и добавил:

– Выгоняй машину, я тоже сейчас отваливаю.

Вадик и покупатель еще о чем-то пустяковом поговорили, и тут в дверь постучали. Вошел Бидон и еще кто-то.

– Посчитаете? – спросил покупатель, видимо, раскрыв перед Вадиком чемодан денег.

– Посмотрю, – ответил Вадик.

Через некоторое время Виктор Палыч сказал:

– Ну что ж, позвольте откланяться, уважаемый. Приятно было познакомиться с таким деловым человеком. Если еще что-нибудь вам дедушка вашего дедушки предложит, вспомните обо мне. – И опять чуть заметная усмешка в интонации.

– В натуре, – отозвался Вадик.

И тут что-то произошло. Непонятное. Я даже собирался дверцу приоткрыть. Послышались еще шаги, еще голоса – повелительные, но посторонние. Затем – полная тишина. И в этой тишине изумленный голос Вадика:

– Вы, типа того, вообще?..

Но мне некогда было разбираться в ситуации. Я думал только о том, что сейчас Виктор Палыч, очередной жулик, заберет коллекцию и увезет ее в своей длинной машине уже навсегда.

На что я рассчитывал – не знаю. Но я с треском распахнул дверцу шкафа и ворвался в комнату. И на секунду остолбенел.

Вадик, Бидон и парень в белом пиджаке стояли с поднятыми руками. Напротив них стояли с автоматами двое посторонних и Виктор Палыч. Но даже не это привело меня в состояние неподвижности. Виктор Палыч был вовсе не Виктор Палыч, а наш старый друг Гоша. Вот почему мне все время казался странным его голос. Ведь я привык, что он говорит как шпана, а мне в шкафу слышалось – как барин.

Гоша чуть повернул голову в мою сторону и… подмигнул мне с улыбкой. Но я уже пришел в себя и не стал фамильярничать с бандитами. Схватил чемодан и швырнул его в окно. Оно сразу посыпалось водопадом стекол. За чемоданом в окно вылетел узел с саблями. За узлом – сам Дима.

В следующие секунды я уже швырнул в фырчащий Вадикин «мерс» коллекцию, бросился за руль и, сделав лихой вираж, вздымая тучи снега и визжа шинами, погнал машину к воротам. Терять мне было нечего. Кроме отбитой у врагов добычи. И поэтому я со всей скоростью ударил «Мерседесом» по воротам. Они рухнули на землю, и я вырвался на простор.

Почти вырвался. Потому что за воротами, поперек дороги, стояла другая машина. Черная такая, не очень видная. Из нее вышел и, распахнув руки мне навстречу, пошел, улыбаясь, наш папочка – полковник Оболенский.

Я резко затормозил и выскочил из машины ему навстречу.

– Ты откуда? – засмеялся он.

– Он из шкафа вывалился, – догадался Лешка, который поспешал за папой с клюшкой в руках.

Глава XVI

«МЕРСЕДЕС» ДЛЯ ФРОЛЯКИНА

Там, на даче, – быстро начал я, – бандит Вадик с Бидоном…

– А в бидоне что? – перебил папа, все так же улыбаясь. – Взрывчатка?

– Бидон – это его охранник. И там еще Гоша Кратовский со своими кентами, – торопливо докладывал я. – А коллекцию у них я отбил! Она в машине! А этот Гоша…

– Это не Гоша, – спокойно поправил меня папа. – Это Георгий Иванович, наш лучший сотрудник.

Все смешалось в моей бедной голове. Как в доме Облонских. Вот тебе и переодетый мент с бутылками на веревочке и со слоном в авоське.

Но постепенно все улеглось по своим полочкам. Будто стих буйный ветер, и все, что он взбаламутил, опять оказалось на своих местах. И вернулось то, что казалось утерянным. И прояснилось все, что было неясным. Я увидел, что дача окружена нашими людьми. Что из дома в наручниках выходят Вадик со своей компанией, а выводит их бывший Гоша (и бывший Виктор Палыч) со своей компанией.

Вадик все время поворачивался к Гоше и кричал:

– Да нашел я ее! Нашел! В заброшенном гараже! Она там валялась в антисанитарных условиях! А я ее спас от разрушения!

Но его не слушали, а только нежно подталкивали в спину.

Вадик поравнялся с нами и обрадовался:

– Во, гражданин полковник, объясните вы им как сосед по дому. В натуре, это получилось недоразумение, типа ошибки. Я эту коллекцию спас, а меня за это… – И он потряс руками в наручниках.

– Не только за это, гражданин Майоров, – сказал папа. – Коллекция – это так, незначительный эпизод в вашей боевой биографии профессионала-рэкетира. На вас имеется материал посерьезнее.

– И много? – спросил Вадик упавшим голосом.

– Во! – папа показал руками, какая стопка материалов накопилась на бандита Майорова. Наконец-то хоть его фамилию узнали.

– Зато детки у вас хорошие удались, – польстил Вадик, надеясь на снисхождение, когда его сажали в машину. – Вот этот, – указал он на меня обеими руками, – начальником охраны будет. А этот, – на Алешку, – гендиректором. Здорово я вас на машине катал, помните? Добро надо помнить. – И скрылся в машине.

Гоша о чем-то переговорил со своими помощниками и подошел к нам:

– Ну, здорово, блин, дети Карабаса-Барабаса, типа, в натуре.

И мы все засмеялись так, что с деревьев со страху взлетели вороны, обрушив на нас пласты снега.

Мы отряхнулись и пошли смотреть коллекцию. Ее к этому времени папины сотрудники перенесли в дом, распаковали, разложили на столах, фотографировали и оформляли протоколами и описями.

Мы вдоволь налюбовались всеми образцами коллекционного оружия художника Собакина, все перетрогали, перехватали, помахали шпагами и саблями. А между делом, прислушиваясь к разговорам оперативников, до конца разобрались во всех сложностях, проблемах и загадках.

Оказывается, папин отдел уже давно разрабатывал группу Карабаса. И вовсе не из-за коллекции художника. Карабас ворочал большими делами, но главное – торговал оружием. За ним и его клиентами постоянно следили, потому что нужно было выявить все его связи и прихлопнуть разом всю эту бандитскую свору.