Антон Иванов - Загадка "Черной вдовы" Страница 26

— Чего-чего? — пристально разглядывала ребят Эльвира Васильевна.

— Это независимая подростковая газета, — гордо выпятил впалую грудь Темыч.

И он протянул консьержке три номера. Та с недоверием перелистнула несколько страниц.

— Допустим, — наконец сказала она. — А я-то при чем?

— Мы пришли взять у вас интервью, — продолжал Олег.

— Он у нас заместитель редактора на общественных началах, — не моргнув глазом, наделил Олега мнимой должностью Пашков.

— А не на общественных кто? — явно привыкла все перепроверять консьержка.

— Не на общественных, — очень медленно проговорил Олег, на ходу соображая, как бы получше выкрутиться из создавшейся ситуации. — А вы сами посмотрите, — пришло ему в голову самое простое решение.

Перевернув газету, он продемонстрировал Эльвире Васильевне последнюю полосу.

— Видите? Тут полный список совета редакторов. А если нам не верите, вот телефон, — внутренне содрогаясь от собственной наглости, добавил Олег. — Наберите и узнайте, посылали ли они в ваш дом корреспондентов.

Консьержка было взялась за телефонную трубку. Ребята замерли. Однако звонить Эльвира Васильевна почему-то не стала.

— Ладно. Верю, — куда мягче прежнего произнесла она.

— Вот это наши литературные сотрудники, — указал Олег на Темыча и Пашкова. — А это, — повернулся он к Женьке, — наш фотокорреспондент. Он сделает ваш снимок, который мы поместим в газете.

— Я сделаю! — и, схватив обеими руками аппарат, Женька потряс им в воздухе.

— И с чего это в наше смутное время такая честь простому человеку? — очень польстило внимание ребят Эльвире Васильевне.

— Нам стало известно из достоверных источников, что в вашем доме два дня назад произошло крупное ограбление, — уже совершенно освоился с ролью заместителя главного редактора на общественных началах Олег. — И вот наша газета решила держать расследование этого преступления на журналистском контроле.

— Нашли что держать, — брезгливо поморщилась консьержка. — Буржуев ограбили. От них не убудет.

— Между прочим, Инга Семеновна Турундаевская — народная артистка России, — возразил Олег.

— Оно, конечно, так, — с неохотой признала Эльвира Васильевна. — Но вы бы лучше о простом народе что-нибудь написали.

— Так мы ведь и хотим о вас написать, — не растерялся Олег. — Расскажите нам, что видели во время своего дежурства, что вам показалось подозрительным. Вот мы ваш рассказ и опубликуем.

— Вместе с вашей фотографией, — вновь подчеркнул Темыч.

— Ну, если так, — оказалась не лишена тщеславия грозная консьержка.

— Именно так! — понял, что надо усилить напор, Пашков.

— Ладно. Уговорили. Только быстро. Я на посту, — уступила требованиям мнимых корреспондентов Эльвира Васильевна.

Олег извлек из другого кармана куртки диктофон.

— Уже можно говорить? — спросила консьержка.

— Нет, подождите, — ответил Олег. — Сперва я задам вопрос.

И он включил диктофон. Лицо консьержки исполнилось значительности. Олег спросил:

— Ваши фамилия, имя и отчество?

— Барсова Эльвира Васильевна, — последовал четкий ответ консьержки.

Ребята переглянулись. По их общему мнению, фамилия очень подходила Эльвире Васильевне.

— Расскажите, что делали и где находились позавчера от одиннадцати до двенадцати утра? — деловым тоном продолжал Олег.

Эльвира Васильевна, кокетливо поправив крашеные рыжие волосы, проговорила:

— Позавчера от одиннадцати до двенадцати я, как обычно, дежурила здесь. В подъезде.

— А не бросилось ли вам в глаза ничего подозрительного? — задал вопрос Темыч.

Эльвира Васильевна, старательно отворачиваясь от диктофона, шепнула Олегу:

— А про чего подозрительное-то говорить?

— Про все, что вам кажется, — объяснил Олег. — Да вы не бойтесь. Пусть все записывается, — понял ее опасения он. — Мы сами потом разберемся, что важно, а что нет.

— Нет, погоди, — охватило недоверие консьержку. — Ты мне сперва объясни, чего вы от меня ждете, а потом записывай на эту штуку.

Ребята вздохнули.

— Ну, например, — начал Олег. — Не проходили ли между одиннадцатью и двенадцатью мимо вас какие-нибудь подозрительные люди?

— Причем лучше всего, если такие люди или один человек сперва вошли, а потом минут через двадцать вышли, — вмешался Пашков.

— Ну, парень, — кинула на него уважительный взгляд Эльвира Васильевна. — Ты прямо как в милиции. Они о том же самом меня спрашивали.

— Но мы же ведь журналисты, — с большим достоинством заявил Пашков. — Такая уж у нас профессия — задавать вопросы.

— Ладно, — смирилась консьержка. — Включайте свою музыку.

Олег нажал на кнопку «запись».

— Многие тут ходили, — тоном народной сказительницы изрекла Эльвира Васильевна. — Всех, конечно, и не упомнишь. Но одни из них только входили, а другие только выходили. Хотя нет. Погодите, ребята, — отразилась на лице Эльвиры Васильевны напряженная работа мысли. — Была одна.

— Кто? — ждал Женька.

— Генеральша с пятого этажа, — явно была польщена таким вниманием консьержка. — Только она сперва вышла, а потом вошла.

— Как это? — вытаращился Женька.

— Да у нее собака, — начала объяснять Эльвира Васильевна. — Дог. Генеральша с ним в это время всегда гулять ходит. И дог никогда не доносит.

— На кого не доносит? — решил уточнить Пашков.

— Лужу делает, — ничуть не обескуражил его вопрос консьержку. — Аккурат у лифта. Я генеральше сколько раз говорила: «Выходите гулять чуть пораньше. Тогда конфузов не будет». А она на меня вот так смотрит, — изобразила надменность Эльвира Васильевна, — и говорит: «У нас с Тедичкой режим. У нас с Тедич-кой расписание». Тьфу! — плюнула в сердцах консьержка. — У них режим, а мне идти за ведром и шваброй, а потом подтирать.

Ребята переглянулись. Пока консьержка ходила за ведром и шваброй, в дом мог попасть незамеченным кто угодно.

— А где у вас стоит ведро? — спросил Олег.

— В кладовке. На втором этаже.

Ребята вновь обменялись взглядами. Выходит, что путь в подъезд и к квартирам был свободен по крайней мере минут пять.

— Напрасно вы думаете, — словно прочла мысли друзей консьержка. — Я, когда выхожу, всегда подъезд ставлю на кодовый замок.

— Понятно, — кивнул Олег. — А кроме генеральши, никого подозрительного не было?

— Нет, — покачала головой Эльвира Васильевна. — Все свои.

Тут до Олега дошло, что если у грабителя был сообщник, то все могло произойти совсем по-другому. Грабитель зашел в подъезд гораздо раньше и затаился, скажем, на той же лестнице. Сообщник остался возле подъезда. И, отследив, когда из квартиры Турундаевских все вышли, сообщил грабителю по сотовому телефону. «Кстати, — возникло еще одно соображение у Олега, — подобный расклад удобен и с другой точки зрения. В случае, если хозяева квартиры появятся раньше срока, сообщник немедленно даст знать грабителю. Кстати, может быть, именно поэтому он и не успел запереть дверь. Ольга Степановна появилась раньше, чем рассчитывали жулики, вот и пришлось срочно сматываться».

— Тогда вы мне вот что скажите, Эльвира Васильевна, — продолжал «интервью» Олег. — Вы, конечно, помните, как в подъезд вошла Ольга Степановна?

— Помню, — кивнула консьержка.

— А непосредственно перед этим никто из дома не вышел? Или сразу после?

— Жилец вышел, — подтвердила Эльвира Васильевна. — С седьмого этажа. Очень торопился. Наверное, куда-то опаздывал.

— Из какой квартиры? — охватило волнение Олега.

— Из восьмидесятой, — прекрасно знала, кто и где живет в этом подъезде, консьержка.

— А как зовут? — не сводил глаз с собеседницы Олег.

— Кириллом Николаевичем, — отозвалась та.

— Как, как? — не верил своим ушам Олег.

— А чего ты, парень, так на меня странно смотришь? — не поняла Эльвира Васильевна.

— Просто хорошее у нас интервью получается, — нашелся Олег.

— Кирилл Николаевич, — повторила консьержка. — Из восьмидесятой квартиры.

«Наверное, это тот самый Кирюша, — пронеслось в голове у Олега. — Неужели все-таки Федор?»

Глава VIII

НИТОЧКА ТЯНЕТСЯ В ЦЕНТР «ИДЕАЛ»

Стараясь не выразить чувств, охвативших его, Олег с деланным равнодушием спросил: — А вы не помните, Эльвира Васильевна, в руках у Кирилла Николаевича что-нибудь было?

— Ой, — потерла ладонью лоб консьержка. — Точно не помню. Очень уж он быстро мимо меня прошел. Но вроде я пластиковый пакет заметила. С какой-то надписью.

— Ясно, — Олег прикинул, что в пластиковом пакете могли поместиться Ингины драгоценности. — А куда Кирилл Николаевич пошел, не видели? — продолжал расспросы Олег.