Андрей Трушкин - Погоня за Черной акулой Страница 3

За окном точно так же, как и час назад, мелькали сосновые рощицы, перемежаемые зарослями орешника и светлыми полосами березовых прогалин. Под партитуру ветра по крыше машины весело, словно весенний дождь, стучали ремешки рюкзаков. И у ребят от этого настроение поднималось все больше. Единственное, что огорчало Игоря и Женю, так это то, что вместе с ними сейчас не ехали их родители.

Первоначально планировалось, что в путешествие на байдарке по Оке отправится вся их семья. Но, как это всегда бывает, неожиданно у папы на рабате "рухнул Мишка на сервере" та есть начались неполадки с компьютерами, а в маминой фирме объявился с проверкой налоговый инспектор. И слава богу, что замученные вконец родители согласились отпустить детей в поход с другом семьи — опытным туристом Ильей Андреевичем.

Илья Андреевич посокрушался, что не мажет провести редкий отпуск в кампании симпатичных ему людей, но от их отпрысков не отказался. Одному ему была бы плыть несподручно и скучно, так что пришлась положиться на поговорку — "в тесноте, да в теплоте".

Ват так компания из трех человек, захватив байдарку-двойку "Таймень", отправилась в путь и теперь уже была совсем недалека от начальной точки своего водного маршрута. Неопытным туристам может показаться странным как же трое путешественников могут разместиться в байдарке-двойке? Но ничего сверхъестественного здесь нет. "Таймени" — лодки чрезвычайно плавучие. Не раз и не два летом на реке можно встретить байдарку-двойку, в которой вполне комфортно располагаются и двое взрослых, и трое детей, и даже какая-нибудь водоплавающая собака…

Миновав несколько деревенек, машина выскочила на большой мост, пересекающий реку Угру, и водитель стал присматривать спуск к реке.

— Может, притормозим прямо здесь? — робко предложил Илья Андреевич.

Водитель лишь помотал головой, указывая подбородком на знак "Остановка запрещена". Потом в зеркало заднего вида он посмотрел на заморенных долгой поездкой — от самой Москвы! — ребятишек и выразительным движением бровей дал понять, что сам Илья Андреевич скарб от дороги до реки, наверное, и смог бы донести, но детям это сделать будет трудновато.

Легковушка промчалась еще с полкилометра, пока наконец не обозначилась колея, которая, вероятна, должна была привести путников к реке. Машина, переваливаясь на ухабах, будто неуклюжий носорог, двинулась вперед. Шофер то и дело вертел баранку, пытаясь объехать самые глубокие ямины, но, увы, эта получалось не всегда, поскольку те так и норовили сами расстелиться под колесами.

Поплутав немного по лугу и окончательно потеряв хоть какое-то подобие дороги, шафер плюнул на амортизаторы и двинулся к воде напрямик. Не прошла и пяти минут, как машина, обиженно фыркнув на своего хозяина, заставившего ее скакать по кочкам, остановилась. Илья Андреевич потрепал Игоря па голове и дал приказ десантироваться наружу.

Еще через пять минут все вещи были выгружены, Илья Андреевич щедро расплатился с водителем, и тот, помахав ребятам на прощанье рукой, двинулся в обратный путь.

Как только машина уехала, Илья Андреевич сел на берегу, хлопнул рядом рукой, призывая Игоря и Женю перед выходом на воду отдохнуть и оглядеть окрестности.

Любоваться тут было чем. Слева, за полем, заросшим живописным бурьяном, высился лес, навевающий воспоминания о шервудских разбойниках и их предводителе Робине Гуде. У горизонта лес смыкался с зарослями кустарника, обрамляющего реку; как буйная, неухоженная борода, которая то стелется ровно, то выпирает клочками в разные стороны, как бог на душу положит.

Угра мягко, но настойчиво тянула вниз по течению коряги, листья и ветки. Вода здесь была далеко не прозрачная, с мутным оттенком болотного цвета, но почему-то в ней угадывалась чистота. Было понятно, что река потеряла свою родниковую хрустальность не потому, что ее загадила какая-нибудь местная фабричка, а из-за топкого илистого дна и глинистых берегов, снизу подрытых водой, а сверху исклеванных, словно очередями пулеметов, стараниями ласточек и стрижей. Почти в каждую из полугнезд-полунор то и дело суетливо влетали хлопотливые родители, которые никак не могли накормить своих уже достаточно взрослых питомцев, — и вся эта суета немало повеселила Игоря и Женю.

Позволив своим малолетним подопечным немного отдохнуть и поваляться на травке, Илья Андреевич вскоре поднял их и стал руководить сборкой байдарки. Изрядно намучившись с этой нехитрой для двоих взрослых людей, но достаточно сложной при нехватке физической силы процедурой, Илья Андреевич решил перед выездом подхарчиться и, отослав Игоря на поиски родника, а Женю — на собирание хвороста в ближайшем кустарнике, сам принялся разжигать костер.

Вскоре почти прозрачные на солнце язычки огня заплясали в сухостое, и, подставляя пламени свои прокопченные бока, на костре деловито запыхтел походный котелок. Пока закипала вода, Илья Андреевич мастерил поплавки, Игорь прилаживал на себя спасательный жилет, а Женя вытащила из кармана маленький блокнотик и ручку. Женя уже давно — целый год — хотела стать писательницей и потому в походе твердо решила вести дневник.

Из дневника Жени

27 июля

Ну вот мы наконец и на месте! Три рюкзака с вещами, мешок с остовом от байдарки, шкура лодки, тележка, два целлофановых пакета и картонная коробка с овощами от бабушки все наше имущество, которым мы будем пользоваться в ближайшие дни. Сборку байдарки мы производили согласно прикрепленным еще дома указателям. Мы сделали стрелочки из красной изоленты и наклеили их в нужные стороны — чтобы легче было потом разобраться. Однако теперь, когда раскинули по поляне все запчасти, похожие на рыбьи кости, никак не могли сообразить, какие стрелки должны были смотреть направо, а какие — налево. Пришлось все передумать и приспосабливать заново. А тут еще и Игорь прыгал вокруг лодки, как индеец Большой Змей, и ухитрился потерять пару болтов, которыми скрепляются части байдарки. Если бы я вовремя не заметила, что он размахивает веревочкой с нанизанными на нее дефицитными крепежками, поплыли бы мы… из лужи в котлован. Минут десять рылись мы в высокой траве, пока не нашли потерянную деталь. За это Игорю досталось от Ильи Андреевича. И правильно! Потому что в серьезных вещах нужно быть серьезным, а не заниматься клоунадой…

Ох и попотели же мы, когда нужно было натягивать шкуру байдарки на остов, а потом заправлять ее края в специальные пазы! Но ничего, зато теперь лодка — такая чистая, опрятная, с еще не выцветшим брезентом — покачивается на воде и готова в любой момент отправиться с нами в путешествие.

Правда, путешествие в чистом виде — только для нас. Илья Андреевич, как я поняла из разговоров дома, использует свой отпуск, чтобы "прокатиться по делу". Какие дела могут быть у искусствоведа на реке? Не знаю. Родители ничего не сказали, а Илья Андреевич тоже отмалчивается, лишь хитро на нас поглядывает и обещает, что "все объяснится со временем и тогда мы увидим тако-ое!". Хоть бы одним словом намекнул, о чем идет речь, но нет — молчит, как рыба на допросе…

Едва мы спокойно вздохнули после сборки лодки, как настал черед еще более муторной, но обязательной, как нам объяснил Илья Андреевич, процедуры — упаковывания вещей в "поросята". "Поросята" — это такие специальные мешки из герметичного непромокаемого материала. Туда мы аккуратно сложили палатку, спальники, вещи, обувь, продукты. В общем, все, что у нас было. Теперь можно надеяться, что на привале будет на смену сухая рубашка, а спать в мокром, как ноябрьский лес, спальнике не придется.

Оттого, что мы возились на свежем воздухе, нам, естественно, ужасно захотелось есть, и Илья Андреевич смилостивился над нами и решил покормить, хотя раньше мы предполагали отплыть от места выгрузки подальше и там стать лагерем.

Да, когда мы уже заканчивали колдовать над "поросятами", Игорь вдруг взглянул на реку и увидел, что по ней плывет удочка! Вероятно, сообразил он, ее упустил какой-то незадачливый рыболов. Он тут же, как оглашенный, побежал вдоль реки, вопя, чтобы я его догоняла. Я от неразберихи дернула за ним, и мы летели через кусты, наверное, с полкилометра, пока не нашли спуск к реке, удобный для того, чтобы перехватить удочку. Увы, когда она подплыла поближе, оказалось, что это обыкновенный длинный прут, который кто-то закинул в речку. Удочкой тут и не пахло. Но нет худа без добра. 3ато пока мы блукали по кустам — обнаружили родник. Вода из него, правда, не текла, а сочилась, так что набрать ее было довольно трудно, но тем не менее это была вода, а ее запасы у нас уже подходили к концу.

Услышав от нас о роднике, Илья Андреевич заслал Игоря набирать воду, а мне велел наломать Сухостоя для костра. Честно говоря, я бы с удовольствием поменялась с братом: все-таки не женское это дело — добывать дрова. Но раз уж мы в Походе, то все, наверное, должны быть равны. Поэтому, плюнув на свои руки и на маникюр, я через кусты подобралась к сухому, сожженному молнией дереву. Нижние его ветви уже обобрали туристы, проплывавшие здесь до нас, но среди свисающих длинных плетей высохшего ила ("Вероятно, следы наводнения", — смекнула я) можно еще было наломать веток для костра.