Анна Кальма - Дети горчичного рая Страница 34

Старый почтальон растерянно смотрел на него несколько секунд.

– Господи помилуй, сэр! – сказал он наконец. – Как это вы ухитрились добраться до меня так скоро и заниматься моей машиной, когда у вас, верно, и без меня там по горло всяческих забот и неприятностей?

Учитель поднял брови.

– У меня очень хорошие ноги, Пост, – отозвался он. – И вовсе неудивительно, что я добрался до вас, раз я шел мимо. Правда, забот и неприятностей у меня порядочно, но я не понимаю, что это за там, о котором вы твердите.

Дядя Пост слегка покраснел:

– Конечно, я прошу прощения, сэр, что влез в это дело… Разумеется, глупо с моей стороны… И жаль, что я об этом не подумал раньше, но дело-то уж сделано, сэр, и, конечно, я не из любопытства хотел бы знать, чем все это кончилось. Мне этого парня вот как жаль…

Мистер Ричардсон пожал плечами:

– Постойте, дядя Пост! Кажется, мы не понимаем друг друга. О каком парне идет речь?

Дядя Пост окончательно вспыхнул.

– Стыдно вам, сэр! – сказал он дрожащим голосом. – Я, конечно, ничего не соображающий старик, а вы образованный молодой джентльмен, побывали на войне и все такое, но если вы хотите показать мне мое место, нужно делать это прямо, а не говорить, что мы друг друга не понимаем. Вы же отлично поняли меня час назад, когда я говорил с вами по телефону! Поняли, несмотря на вашу ангину, – добавил он язвительно.

Мистер Ричардсон пристально взглянул на раздраженного старика.

– Час назад я был в механическом цехе миллардовского завода вместе с Цезарем Бронксом, – быстро сказал он. – Таким образом, Пост, либо вы мне не звонили, либо говорили не со мной. Одно из двух.

– Вы… были на заводе? – пробормотал растерянно дядя Пост. – Значит, вы со мной не говорили? И ангиной не хвораете?

– И ангиной не хвораю, – засмеялся мистер Ричардсон. – Ну же, дядя Пост, придите в себя и расскажите толком, что все это значит!

Но дядя Пост, вместо того чтобы толком рассказать что-либо, вдруг отчаянно хлопнул себя по коленке и закричал:

– Ох, старый я дурень! Все теперь пропало!.. Да не стойте здесь, бегите скорее, как можно скорее туда, сэр! – обратился он к учителю. – Туда, в школу! Может быть, вы еще успеете помешать злому делу! Спешите, сэр, а я побегу рядом и буду вам рассказывать, пока не издохну где-нибудь на дороге от всех этих неприятностей!

И дядя Пост пустился бегом по улице, увлекая за собой упирающегося и все еще ничего не понимающего мистера Ричардсона.

– Да погодите, дядя Пост, объясните же, в чем дело! – напрасно упрашивал учитель.

Дядя Пост продолжал тянуть его за собой. Тогда мистер Ричардсон объявил самым решительным тоном, что надо взять такси и там дядя Пост должен все рассказать ему по порядку, иначе он не двинется с места. Старый почтальон наконец внял этому трезвому голосу, и пока пестрый, как ярмарочная игрушка, автомобиль мчал их в школу, он, ругаясь и поминутно подпрыгивая на сиденье, с грехом пополам изложил учителю все происшествия этого утра.

– Провести так меня! Меня – старого солдата! – стонал он. – Какой-то мальчишка говорит мне: «Продолжайте, Пост, я вас слушаю», а я распустил уши и выбираю самые вежливые слова! Ах, негодяи!

– Уверен, что это проделки Мэйсона, – сказал учитель, хмуря тонкие брови. – Он у них самый умный и инициативный. Я давно знал, что готовится такой заговор. Будет очень неприятно, если мы опоздаем… Робинсону не удержаться…

– И подумать, что во всем виноват я сам! – Дядя Пост заскрежетал зубами. – Ах я старый осел!

Вдруг он всплеснул руками:

– Боже милостивый! Ведь я выдал им девчурку! С головой выдал! Они теперь с ней расправятся! Ох, меня линчевать мало, честное слово!

Старик так терзался, что учитель, несмотря на то что сам был неприятно взволнован, принялся утешать его и обещал как-нибудь припугнуть Мак-Магона и его приятеля, чтобы они оставили Кэт в покое.

– Нет, я сам виноват, сам и буду улаживать дело, – твердо сказал дядя Пост. – Вот только подожду, чем кончится в школе, и сию же минуту поеду ее предупредить. А то эти двое ее изведут…

Такси приблизилось к решетчатым воротам школы, и мистер Ричардсон выпрыгнул из машины.

– Я подожду здесь! – прокричал ему вслед дядя Пост. – Если что, свистните, и я тотчас же явлюсь на помощь в кабинет ми… мифо-логии…

Говоря так, старый почтальон немного воображал себя героем тех приключенческих романов, которые он читал в молодости. Там, в этих романах, бесстрашный сыщик появлялся в самый роковой момент на месте происшествия и выручал попавшего в лапы разбойников благородного молодого человека. Самое название «кабинет мифологии», трудное и не совсем понятное дяде Посту, приняло в его воображении характер чего-то таинственного. Он волновался, припоминая, что хорошие, стоящие ребята, среди которых, наверно, немало его друзей, попали в этот кабинет. О том, что там происходит, дядя Пост боялся и думать.

Он нервно шагал вдоль ограды, пристально глядя на окна школы, в особенности на окна четвертого этажа, где, по сведениям, переданным ему Кэт, помещался таинственный «кабинет», и поминутно дергал себя за седой хохолок.

Однако старому почтальону не пришлось ни бежать на помощь Ричардсону, ни сражаться с разбойниками.

Через несколько минут после того, как мистер Ричардсон вошел в здание школы, во двор посыпались мальчишки. Они именно не выбежали, не вышли, а посыпались, точно горох. Вид у них был довольно плачевный, они воровато оглядывались – не преследует ли их кто-нибудь – и торопились выбраться за ворота школы.

Дядя Пост узнал среди них Мэрфи, который был известен ему как отчаянный хулиган и вообще дрянной парень. Мэрфи спешил больше всех и впопыхах, видно, забыл где-то свою синюю «автомобильную» каскетку.

– Эй, Мэрфи, гляди, голову потерял! – насмешливо крикнул ему кто-то из его ватаги. – Теперь найдут твою каскетку и сразу тебя уличат!

Мэрфи злобно сплюнул:

– Ну и мразь этот Мак-Магон! Да и дружок его не лучше! Втравили нас в эту кашу! А этот проклятый негритенок теперь еще выше задерет нос. Видали: учитель его сторону держит. Ну да погоди, я с ним еще посчитаюсь на гонках!

– А если он тебя опять обставит, как в прошлом году? – спросил кто-то из мальчишек. – Что ты можешь поделать против его «Свирели»! Говорят, это какая-то необыкновенная модель…

– Давайте не задерживаться, ребята, – вмешался низенький, коренастый Дик – адъютант Мэрфи, – а то как бы и нам не попало! Ведь мы здесь чужие…

– Как денежки получать, так свои были, а как расплачиваться, так чужие? – насмешливо сказал кто-то из ватаги. – Теперь уж придется за них отвечать.

– Ничего не придется. Вы только держите язык за зубами, – сказал Мэрфи.

Он пронзительно свистнул, и ватага начала поспешно удаляться в сторону реки.

– Слава богу, они еще не успели расправиться с Робинсоном! – с облегчением пробормотал почтальон, который слышал весь разговор. – Это самое главное. Подробности узнаю потом у мистера Ричардсона, а сейчас побегу предупредить эту кудрявую бедную крошку!

И дядя Пост, забыв о том, что его оливковое сокровище осталось беспризорным где-то на дорогах Эдема, а бесчисленные адресаты ждут своей ежедневной почты, отправился к коттеджу, где обитало семейство Мак-Магонов.

Подойдя к стандартному лоуну – лужайке, обрамлявшей почти все дома в этой вылощенной части Верхнего города, старый почтальон заколебался: как ему вызвать девочку? Все окна закрыты, да и не к лицу ему, старому человеку, стоять и взывать под окнами, как какому-нибудь скрипачу или шарманщику.

С другой стороны, постучаться в дом и спросить молодую леди тоже было неловко. А что, если выйдет сам директор или его жена и спросят, зачем почтальону нужна их дочь. Что может ответить на это дядя Пост? Что он вошел в заговор с их дочерью против их собственного сына? Что он всей душой стоит на стороне негритянского мальчика против белых мальчиков?

Старому почтальону было известно, как косится начальство на тех, кто водит дружбу с неграми и вообще с цветными, а ему до поры до времени вовсе не хотелось портить отношения с начальством.

Да, но как же быть?

И тут вдруг дядю Поста осенила отличная мысль. Старый почтальон поднял на шнурке свой знаменитый рожок и затрубил.

Раздался звук певуче-пронзительный, лесной. Звук обежал весь дом, проник во все окна и двери. Почти тотчас же распахнулась дверь мак-магоновского жилища, и Кэт, вся пылающая от волнения и нетерпения, бросилась к старому почтальону:

– Ну как, вы успели?.. Что там у них? Ох, дядя Пост, не томите, говорите скорее!

Дядя Пост смущенно переминался: впервые в жизни он себя чувствовал виноватым перед таким, казалось бы, малым существом. Однако старик наконец собрался с духом и рассказал Кэт, что произошло с ним, после того как они расстались. Он с жаром каялся в своей вине, в своем, как он называл, «предательстве», он не мог простить себе старческой болтливости.