Василий Аксенов - Сундучок, в котором что-то стучит Страница 4

Тут можно читать бесплатно Василий Аксенов - Сундучок, в котором что-то стучит. Жанр: Детская литература / Детские остросюжетные, год неизвестен. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Василий Аксенов - Сундучок, в котором что-то стучит

Василий Аксенов - Сундучок, в котором что-то стучит краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Василий Аксенов - Сундучок, в котором что-то стучит» бесплатно полную версию:
Продолжение истории об удивительных приключениях ленинградского подростка Геннадия Стратофонтова, который хорошо учился в школе и не растерялся в трудных обстоятельствах, а сумел раскрыть тайну старинного сундучка.

Василий Аксенов - Сундучок, в котором что-то стучит читать онлайн бесплатно

Василий Аксенов - Сундучок, в котором что-то стучит - читать книгу онлайн бесплатно, автор Василий Аксенов

— Здравствуйте, Василий Павлович, — тихо сказал Гена. — Я давно вас заметил в праздничной толпе на площади Декабристов, но мне не хотелось запутывать вас в эту нелепую историю. Боюсь, однако, что…

Он внезапно умолк.

Я огляделся. Среди полной пустынности на фоне чуть начинающего голубеть неба виднелся кот Пуша Шуткин. Он молча сделал мне приветственный жест с гребня крыши.

Я еще раз огляделся. Ко мне, уютно журча и светя подфарниками, словно разумное существо, ехал мой «Жигуленок». Как он нашел дорогу от набережной сюда в незнакомом городе? Ей-ей, недооцениваем мы эти современные автомобили.

Я огляделся в третий раз и увидел, что со стороны Невского проспекта мимо колонн Казанского собора едет к нам по асфальту тот самый старинный «этрих», что еще недавно пролетел над «Алыми парусами». Это было уже слишком! Я тряхнул головой, вгляделся и увидел, не без радости, что «этрих» все-таки едет не сам по себе. Его тянул за бечевку стройный старик с длинными сивыми усами, в клетчатой кепке с пуговкой, в кожаной куртке и желтых крагах.

— Познакомьтесь, Василий Павлович, — сказал Гена. — Это мой друг, авиатор Юрий Игнатьевич Четвёркин.

Старик коротким энергичным кивком приветствовал меня. Так приветствовали друг друга спортсмены в начале нашего века.

— Очень рад, — сказал я, вставая и волнуясь. — В свою очередь, Юрий Игнатьевич, разрешите мне представить вам моего друга — «ВАЗ-2102».

Автомобиль любезно помигал сначала левым, потом правым сигналом поворота.

— Ваш друг, любезнейший Василий Павлович, родственник моего друга моноплана системы «Этрих», — не без лукавства сказал старый авиатор.

— Позвольте! — Я едва не произнес «Юра», так молодо поблескивали глаза старика. — Позвольте, Юрий Игнатьевич, что общего между этой почтенной птицей и современной малолитражкой?

— Поясню, — охотно и любезно сказал Четвёркин, приблизился ко мне и даже слегка притронулся к «молнии» моей куртки своим сильным, желтоватым от табака и солидола пальцем. — Как вы, должно быть, понимаете, Василий Павлович, первоначальный двигатель моего друга, девятицилиндровый тридцатисильный «анзани» ротативного типа, давно уже, увы, вышел в тираж. В последующие десятилетия я снабжал своего друга различными двигателями внутреннего сгорания, а сейчас, в результате долгих изысканий, мне удалось приспособить мотор «Жигули», изделие наших волжских умельцев. Таким образом…

«Вот почему жужжание аэро с небес подлунных показалось мне таким знакомым», — подумал я и воскликнул:

— Я очень рад! Я очень рад, очень рад всем этим обстоятельствам. Я рад вам. Гена, рад вам, Юрий Игнатьевич, рад вам, герр «этрих», рад, что мы в родстве, и от души рад вам, Пуша Шуткин, хотя вы и не спускаетесь с крыши.

Кот сделал передними лапами жест, который можно было бы прочесть так: «Рад, мол, да не могу».

Читатель, любезный друг, простите мне излишнюю эмоциональность рассказа. Поставьте себя на мое место в прозрачные сумерки белой ночи, не затрудняющие, но лишь обостряющие зрение. Вы стоите на удивительном Львином мостике в окружении своих героев. Судьба свела вместе героев двух ваших разных повестей и привела их к началу третьей. В том, что повесть состоится, я уже почти не сомневался.

— Простите, Юрий Игнатьевич, — борясь с волнением, осторожно обратился я к старому авиатору. Осторожности, читатель, научила меня моя профессия. — Не являетесь ли вы родственником знаменитого в «серебряном веке» пилота Юрия Четвёркина, имя которого связано с подвигами легендарного Ивана Пирамиды?

— Как! — вскричал авиатор. — Вы знакомы с этой историей?!

— Более того, я… эм… написал об этом повесть, — смущенно пробормотал я. — А вы не читали?

Теперь настала очередь смутиться Юрию Игнатьевичу.

— Увы, все свободное время Юрия Игнатьевича поглощает техническая литература, — пришел ему на выручку Гена.

— Не до повестей, право! — Пилот смущенно продувал носом левый ус.

— Однако «этрих»! — воскликнул я. — Помнится, вы не летали на этой системе.

— Фон Лерхе, добрый мой приятель, подарил мне этот аппарат к… — Юрий Игнатьевич улыбнулся смущенной и милой улыбкой и развел руками. — К двадцатилетию, господа. Это было в пятнадцатом!

В течение всего нашего разговора «Жигули» и «этрих» стояли нос к носу и как будто о чем-то беседовали. Малолитражка стрекотала на холостом ходу, а моноплан тихо пошевеливал лопастями своего пропеллера, похожими на весла индейских каноэ. Должно быть, у них нашлась общая тема для разговора. Может быть, свечи, может быть, масло, может быть, тосол…

— Итак, я рад, друзья! — вновь не сдержал я своих эмоций, но тут же вспомнил некую странность и повернулся к Гене. — Однако, Гена, вы, кажется, сказали в начале нашей встречи некую странную фразу. Почему вы не хотели вовлекать меня, вашего старого — надеюсь, я не преувеличиваю — друга, в какую-то историю, которую вы назвали нелепой? Поверьте, дружище, мне интересно все, что связано с вами, а истории, которые вначале нам кажутся нелепыми, очень часто впоследствии принимают форму магического кристалла.

— Да, я знаю, — вздохнул пионер. — Что ж… — Он посмотрел вверх, на крышу, и тихо спросил своего верного кота: — Ну как? Варит?

Шуткин вспрыгнул на трубу, заглянул в нее, сморщился и утвердительно чихнул.

— Опять варит, — огорченно сказал Гена. — Что за странная, в самом деле, несовременная персона! Может быть, вы заметили, Василий Павлович, на площади человека с пуделем на поводке?

— Еще бы не заметить!

— В таком случае давайте поднимемся в бельэтаж этого серого невыразительного дома, — предложил Гена.

Оставив наши механизмы на улице, мы втроем поднялись по темной лестнице на площадку, где было несколько старинных высоких дверей с медными ручками и разнообразными звонками. Пожалуй, на этих дверях можно было бы проследить всю эволюцию полезного предмета цивилизации, называемого дверной звонок, начиная от простой веревочки и кончая элегантной, почти рояльной клавишей. Сбоку от этой последней клавиши я увидел медную табличку с гравировкой:

П. Ф. КУКК-УШКИН. ИНВЕНТОР

— Что значит «инвентор»? — спросил я.

— Никто не знает, — сказал Юрий Игнатьевич. — Даже в домоуправлении не знают.

— Предполагаю, что это от английского invent, что значит «изобретать». То есть изобретатель, — тихо произнес Гена, и я лишний раз молча удивился аналитическим способностям моего юного друга.

Слабая струйка зеленого дыма вытекала из замочной скважины. Мелкий стеклянный перезвон доносился из глубины. Гена нажал клавишу звонка.

— Кто там? — немедленно отозвался прямо из-за двери неприятный голос, по которому я тут же узнал субъекта с пуделем, хотя никогда ранее не слышал голоса этого человека, за исключением вопля «Онегро! Онегро!», когда он кричал явно не своим голосом. Однако именно такой, и никакой другой, должен был быть у него голос.

— Именем всего, что дорого человеку, именем высоких гуманных принципов нашей цивилизации — откройте! — грозно сказал Геннадий, и голос его дрогнул. — Откройте, пожалуйста, Питирим Филимонович.

— Не могу и не хочу! — был ответ.

Голос был не просто неприятным, он старался быть еще и еще неприятнее. В конце концов он завизжал, как электропила.

— Какого черта, Питирим! — рявкнул весьма натурально старый авиатор. — Мы с вами не первый день знаем друг друга. Вы убедились сегодня, что я еще летаю, и давайте-ка открывайте без проволочек!

— Не могу и не хочу! — проскрипела электропила уже на малых оборотах. — Я в процессе.

Вслед за этим из-за двери послышался чудовищный свист флейт, целого десятка флейт, напоминающих недоброй памяти муштру императора Павла, а из всех щелей старой двери повалили клубы разноцветного дыма, обрекшего нас на чихание.

Я был возмущен самым решительным образом.

— Однако каков этот Кукушкин!

— Как вы сказали, Василий Павлович? — вскричал вдруг Гена, и круглые от возмущения его глаза стали на миг квадратными от изумления. — Вы назвали его Ку-куш-киным?

— Конечно, — ответил я. — Как же иначе? На мой взгляд, фамилия Кукк-Ушкин почти ничем не отличается от фамилии Кукушкин.

— Эврика! — Г.Э. Стратофонтов запрыгал с непосредственностью первоклассника. — Кукушкин! Фогель! Фогель-Кукушкин! Это он! Это несомненно, конечно, безусловно, непременно, это он!

ГЛАВА II,

в которой Гена рассказывает о начале всей истории и через которую наискосок пробегает ирландский сеттер Флайинг Ноуз

— Знаете, В. П., с тем эмпирейским делом мне очень повезло, я уложился в летние каникулы. Боюсь, что сейчас у меня будет больше сложностей со школьной программой. Так мне подсказывает интуиция, а я склонен ей верить, хотя и презираю подсказки. А ведь началось все так просто, так традиционно, почти как у Жюля Верна. Собственно говоря, так и началось — с бутылки. Вначале, В.П., появилась бутылка с размытой запиской, как в моей ясельной книге «Дети капитана Гранта». Только это была радиобутылка…

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.