Анна Устинова - Загадка пропавшего соседа Страница 4

– Увиливает наш Герочка от прямого ответа, – фыркнула Варя.

– И не думаю, – сердито уставился на нее Герасим, – просто мне надоело отвечать на глупые вопросы. Потому что, когда я в чем-то уверен, значит, уверен, и никакие проценты тут ни при чем.

– И ты не допускаешь ни малейшей вероятности ошибки? – поинтересовался Иван.

Скуластое лицо Герасима позеленело, и он уже открыл рот для длинной и выразительной отповеди, когда Луна, повернувшись к Ивану, торопливо произнес:

– Слушай, Пуаро, не буди в Муму зверя.

– Я и не бужу, – Ивана будто заело, – просто хочу для себя уяснить, почему Герка так уверен, что там, в обменнике, работал именно мой сосед, а не кто-то, очень на него похожий.

– Ах, Ваня, – закатила глаза Варвара, – неужели ты еще не привык? Наш Герочка всегда и во всем абсолютно уверен.

– Не всегда и не во всем, – заспорил Герасим, – но в данном случае абсолютно, потому что у меня идеальная память на лица.

– Это мы уже слышали, – усмехнулся Иван. – Но мне лично нужны более весомые аргументы.

– А чего мы спорим? – вмешался Луна. – Ты, Пуаро, после уроков все равно будешь вынужден вернуться домой. Полагаю, если твоего соседа действительно сперли прямо, так сказать, с рабочего места, тайной это ни для кого не осталось. Наверняка вся ваша лестничная площадка уже гудит.

– А если, например, не гудит? – спросил Ваня. – Понимаешь, этот Дмитрий Николаевич у нас не постоянно живет. Он просто совсем недавно снял квартиру. И по-моему, они ни с кем из соседей, кроме нас, не знакомы.

– Они? – переспросила Марго. – Почему ты сказал «они»?

– Потому что их двое, – внес ясность Иван. – Дмитрий Николаевич живет вместе с собственной бабушкой.

– С бабушкой? – удивились остальные.

– Именно, – подтвердил Иван. – И моя бабушка с этой бабушкой общается.

– Значит, не успеешь ты прийти домой, как Генриетта Густавовна тебе все расскажет, – Павел лишь утвердился в своих предположениях. – Если, конечно, Герка ничего не перепутал.

– Ничего я не перепутал! – топнул ногой Каменное Муму.

– Потише, Герочка, – сказала Варя, – а то еще «Пирамиду» нашу развалишь, и придется Хосе Раулю делать ремонт за свой счет.

Дело в том, что экспериментальная авторская школа «Пирамида» в основном существовала и процветала за счет щедрых спонсорских взносов латиноамериканского миллионера русского происхождения Ярослава Хосе Рауля Гонсалеса, который, по его собственным словам, считал делом чести поддержку российской культуры и образования. Некоторые подозревали иной подтекст подобной щедрости. Например, папа Ивана считал, что латиноамериканский спонсор попросту таким образом отмывает доходы от наркобизнеса. Однако точку зрения Константина Леонидовича разделяли далеко не все. Даже собственная жена, Инга Сергеевна, говорила: «Я тебе удивляюсь, Костя. Вечно ты все видишь в черном свете. И вообще, главное, по-моему, что наш Ваня учится в такой хорошей и престижной школе». На это у Константина Леонидовича возражений не находилось, и он обычно умолкал. Впрочем, школа и впрямь была вполне на уровне.

Услыхав предостережение Варвары, Герасим еще раз топнул ногой.

– Что для Гонсалеса какой-то ремонт! А насчет Ванькиного соседа я точно уверен…

– Слушайте, – перебила его Марго, – у меня есть предложение. Давайте сразу после уроков слетаем в этот магазин. А уж потом отправимся по домам обедать.

– Нет, – возразил Иван. – Сперва мне нужно установить, кого сперли. Соседа или не соседа.

– Ваня, по-моему, ты и впрямь поменялся ролями с Муму, – скорбно покачала головой Варвара. – Зациклило тебя намертво.

– Почему это с Муму? – воинственно произнес Герасим. – Я, например, никогда ни на чем не зацикливаюсь.

– Это тебе так кажется, – ухмыльнулась Варя.

– Действительно, Пуаро, – Павел хлопнул Ивана по плечу, – можно подумать, Дмитрий Николаевич – твой близкий родственник.

– Да никакой он мне не родственник, – стушевался Иван. – Просто мне интересно, он это или нет.

– Так, между прочим, в магазине мы это и можем выяснить, – сообразила Марго.

– Интересно, у кого? – Герасиму показалось глупым ее предложение. – Мы что, по-твоему, попремся к директору магазина и спросим, как звали того обменщика, которого у них вчера сперли?

– Зачем к директору? – пожала плечами Маргарита. – Я, например, думала, что мы туда пойдем и попытаемся завести разговор с какой-нибудь продавщицей, которая могла все видеть.

– Лично я «за», – поддержал ее Луна.

– Я тоже, – согласился Иван.

Варя просто кивнула. Герасиму тоже понравился замысел Марго, однако он расплывчато произнес:

– Попытка, как говорится, не пытка. Посмотрим, что нам удастся.

Тут раздался звонок. Друзья отправились на английский. Всю оставшуюся часть учебного дня Марго и Варя пристально наблюдали за Наташкой Дятловой. Во время английского она что-то строчила в тетради. Однако Марго это совсем не успокоило. Английским Иван занимался в другой группе. Когда же класс объединился в кабинете биологии, Наташка вновь атаковала Ивана томными взглядами. Правда, заметив, что «объект» на это не реагирует, зато реагируют Варя и Марго, несчастная влюбленная ушла в глубокое подполье и начала вновь что-то строчить в тетради.

– И что она там все время пишет? – Любопытство снедало Варвару.

– Наверное, как всегда, конспектирует, – предположила Марго.

– Интересно, что? – фыркнула Варя. – Ответ Сеньки Баскакова?

И она покосилась на огромного, широкоплечего Сеню, который отвечал сухопарой желчной биологичке Моне Семеновне Травкиной, по прозвищу Монстр, строение лягушки. На губах у биологички играла зловещая улыбка, но Сеня этого не замечал. Раскрасневшись от напряжения, он то и дело тяжело переводил дух и отирал рукавом пот со лба.

– Значит, так… – водил он указкой по цветной таблице, на которой изображалась лягушка в разных фрагментах: лягушка в разрезе, скелет лягушки, череп лягушки, нога лягушки. – Значит, это самое… – Баскаков умолк.

– Продолжай, продолжай, – биологичка легонько коснулась рукой старомодного пучка на затылке.

– Я продолжаю, Мона Семеновна, – выдохнул Сеня. – Скелет головы земноводных собран из меньшего количества деталей, чем у рыб.

Услыхав такое, биологичка изумленно повела глазами, однако промолчала. Варя и Марго переглянулись и, забыв о Наташке, стали слушать Сеню. Начало его ответа показалось обеим девочкам крайне многообещающим. И надо сказать, Баскаков не обманул их ожиданий. Рассказывая о строении лягушки, он пользовался весьма своеобразными терминами, которые больше подходили уроку автодела, чем зоологии.

– Зато позвоночник у этих земноводных, – продолжал Сеня, – гораздо более сложная конструкция. Он собран из шейного, туловищного, крестцового и хвостового отделов. Шейный отдел образован одним позвонком и крепится напрямую к черепу.

– Однако, – пробормотала Мона Семеновна.

По классу прошелестели сдержанные смешки. Видимо, Сеня завладел вниманием не только Вари и Марго.

В который раз тяжело переведя дух, он выдал очередной перл:

– Число туловищных позвонков у земноводных разное. Все зависит от модификаций.

Смех в классе усилился. Однако под мрачным взглядом Моны Семеновны немедленно стих. Сеня, наконец, добрался до конечностей.

– Если у рыбы плавники – это простые одночленные рычаги, то конечности у земноводных – это рычаги многочленные с собственной мускулатурой, – выпалил без запинки Сеня.

Про рычаги ему было все ясно. Он вообще относился к натурам технического склада, обожал собирать модели самолетов, автомобилей и паровозиков. А устройство двигателя внутреннего сгорания представлялось ему гораздо логичнее, нежели строение каких-то земноводных. Поэтому, справившись с рычагами, он легко перешел к передним конечностям:

– Вот с этими конечностями, а вернее, с плечевым поясом, Мона Семеновна, по-моему, в учебнике какая-то неувязочка, – заискивающе посмотрел он в неласковые глаза учительницы.

– И какая же неувязочка? – ледяным тоном осведомилась та. – Плохо монтируются с позвоночником? Винтиков не хватает?

– Каких винтиков? – не понял юмора Сеня.

Класс грохнул.

– Мона Семеновна, – на полном серьезе продолжал Баскаков, – в этой схеме крепления винтиков нет. Зато там какие-то вороньи кости. Вот я и подумал: откуда вороньим костям оказаться в лягушке?

– Все верно, – ответила Монстр. – Эти кости так называются.

– А-а, – протянул Баскаков. – Теперь все ясно.

Смешки в классе не утихали. Теперь даже суровая Мона Семеновна оказалась не в силах поддерживать тишину и порядок. Казалось, еще чуть-чуть – и восьмой «А» разразится дружным истерическим хохотом. Не замечал этого лишь один Баскаков, мучительно вспоминавший, что еще можно рассказать интересного о составных частях лягушек и вообще земноводных.