Р. Стайн - Приключения Шринкмэна Страница 4

Что ж, можно им подыграть. Притворюсь, будто ничего не случилось.

Я причесался и побежал вниз — завтракать. Войдя в кухню, я сразу увидел сидящую за столом Меган. Она всегда столуется у нас — наши харчи вкуснее.

— Ничего себе! — от удивления ее глаза расширились. — Дэнни, ты похудел?

«Не дождешься», — подумал я.

— Нет, я в порядке. А где родичи?

— Они просили передать, что сегодня уйдут пораньше.

Я сел напротив Меган, налил себе стакан апельсинового сока. Интересно, почему коробка с соком такая тяжелая?

— Выглядишь странновато, — настаивала Меган. И при этом разглядывала меня, словно я был каким-то невиданным насекомым. Будь у нее сейчас увеличительное стекло, она бы наверняка поднесла его к глазу.

— Нет, я в порядке, — вновь сказал я.

«Я в порядке. Я в полном порядке», — повторял я себе.

Но почему стакан с соком кажется мне гораздо больше обычного? Неужели мама с папой шутки ради подменили и стаканы?

Не сильно ли они стараются для такой дурацкой шутки?

«Не буду ничего говорить, — напомнил я себе. — Притворюсь, будто ничего не заметил».

Это обломает им весь прикол.

— Тебе не кажется, что ты стал немного меньше? — поинтересовалась Меган.

Я не удостоил ее ответом. Поскорей доел завтрак, схватил рюкзак — с которым сам себе казался больше и тяжелее, — и вышел из дома.

Ничего страшного не происходило, пока я не вошел в школу.

Глава 6

Мне прошлось встать на цыпочки, чтобы достать до питьевого фонтанчика в вестибюле.

Открыв свой шкафчик, я изумленно уставился на верхнюю полку с книгами. Мне ни за что не дотянуться до них.

Удивительно, но другие ребята казались выше меня, даже третьеклассники.

Пришлось потуже затянуть ремень, чтобы удерживать на себе джинсы. Вдобавок, я был вынужден закатать штанины, иначе бы споткнулся о них.

Я шагнул в класс мисс Дэнвер и чуть не задохнулся.

Парты казались такими высокими! Пришлось помогать себе обеими руками, чтобы взобраться на свой стул.

Внезапно меня окатило холодом. Я почувствовал дурноту. Горло стянуло. Стало трудно дышать.

— Это не шутка, — пробормотал я себе под нос.

Со мной происходит нечто ужасное. Ужасное и… реальное.

Я уменьшаюсь.

Я уменьшаюсь, совсем как Шринкмэн. С той лишь разницей, что он — супергерой из комикса. И может вновь стать большим, когда пожелает.

А я — настоящий. Настоящий человек.

И я уменьшаюсь… причем быстро.

Я видел, как смотрят на меня остальные ребята. Поначалу они смеялись. Но когда они поняли, что это я — миниатюрный я! — им тут же стало не до смеха. На их лицах отчетливо читалось изумление… и ужас.

«Я больше не вынесу здесь ни минуты», — понял я.

Не вынесу, что все на меня глазеют. Не вынесу, что все мои друзья считают, будто я превращаюсь в какого-то уродца.

Я не могу просиживать время за этой огромной партой, уменьшаясь, превращаясь в ничто.

Я должен получить помощь.

Я повернулся на стуле и слез на пол. Звонок на урок еще не прозвенел. Ребята бродили по классу. Разинув от изумления рты, они провожали меня взглядами, пока я одиноко брел к выходу.

— Что стряслось с Дэнни? — прошептал кто-то у меня за спиной.

— Это его младший брат?

Почему-то мне вдруг подумалось о баскетбольном матче против Стерн-Вэлли. Мои товарищи рассчитывали на меня. А я взял и превратился в малявку. Как мне теперь им помочь?

Я представил, как Ромми хватает меня за пояс и поднимает повыше, чтобы я мог забросить мяч в корзину.

От этой мысли меня бросило в дрожь. Ноги так сильно тряслись, что я с трудом мог идти.

Очень медленно я доплелся до кабинета медсестры. При виде меня она охнула и вскочила из-за стола.

— Дэнни?

— Я… я нехорошо себя чувствую, — проговорил я слабым, тоненьким голоском. — Можно мне позвонить родителям?

— Разумеется! — Она пододвинула ко мне телефон. Чтобы набрать номер, мне пришлось становиться на цыпочки.

Я позвонил отцу на работу. Прошло немало времени, прежде чем он подошел к телефону.

— Дэнни, что случилось?

Еще никогда в жизни я не был так счастлив услышать его голос.

— Я… я себя нехорошо чувствую. Ты не мог бы меня забрать?

Мама тоже отпросилась с работы. Когда папин автомобиль въехал на подъездную дорожку, она выбежала нам навстречу.

Она распахнула дверцу с моей стороны — и завизжала. Затем она прижала ладони к щекам:

— Но ты же еще вчера был в полном порядке…

— Позвоним доктору Хэйворду. Уверен, он согласится принять нас без очереди, — сказал папа.

Я заметил, что они с мамой обменялись нервозными взглядами. Увидел, что в маминых глазах заблестели слезы. Она быстро вытерла их тыльной стороной ладони.

— Почему это происходит? — спросил я. — В жизни же люди не уменьшаются. Только ребята из фильмов и комиксов.

— Вот доктор Хэйворд нам все и объяснит, — сказал папа.

Мама с трудом сглотнула и снова вытерла слезы с глаз.

Они помогли мне подняться на крыльцо и отвели в дом. Мама тут же бросилась к телефону.

Положив руки мне на плечи, папа подвел меня к стене возле кладовки. Я увидел карандашные отметки — каждые несколько месяцев он отмечал мой рост. Последняя из них находилась на высоте пяти футов и восьми дюймов.

Я повернулся и прижался спиной к стене. Я не мог унять дрожь. Папа изучал отметки и покусывал нижнюю губу. Он ненадолго вышел из комнаты и вернулся с рулеткой. Не говоря ни слова, он вытянул ленту.

— Ну и? — спросил я. — Каков рост? Насколько я уменьшился?

Папа угрюмо посмотрел на рулетку. Его глаза перебегали с отметины на стене, которую он только что сделал, на меня и обратно.

— Ну пап! — взмолился я. — Что там?

Папа откашлялся.

— В тебе три фута росту, Дэнни.

— Что?! — взвизгнула мама.

— Нет! — вскричал я.

Папа стиснул мое плечо:

— Давай не будем паниковать. Уверен, этому есть разумное объяснение. Уверен…

— Доктор Хэйворд обещал принять нас немедленно, — прервала его мама.

— Если я продолжу уменьшаться с той же скоростью, то исчезну за день или два! — запричитал я.

Папа повел меня к двери.

— Давай. Идем. Доктор знает, что делать.

— А ты уверен, пап? А если он не знает? — спросил я. — А если не знает?

Глава 7

— За всю свою практику я никогда еще не сталкивался с чем-либо подобным, — сказал доктор Хэйворд, покачивая головой.

Доктор Хэйворд — красивый молодой человек, с ярко-зелеными глазами и густыми светлыми бровями. Его волнистые белокурые волосы всегда зачесаны назад, открывая загорелое лицо.

По мне так доктор Хэйворд больше похож на пляжного спасателя, чем на врача. Тем не менее, он, должно быть, мастер своего дела — его приемная вечно битком набита пациентами.

Но сегодня нам не пришлось занимать очередь.

Едва увидев меня, он тут же провел меня в кабинет. Я сидел на твердом и холодном металлическом столе в одних трусах, пока он задумчиво покачивал головой, приглаживая свою волнистую шевелюру.

— Дэнни, как ты себя чувствуешь?

Я прочистил горло.

— Жутковато.

— У тебя болит голова или желудок?

— Не особо, — ответил я.

Он серьезно кивнул.

— Ты, кажется, говорил мне, что рисуешь комиксы про какого-то супергероя? Который умеет уменьшаться в размерах?

— Да, Шринкмэн, — сказал я. — Но вы же не думаете…

— Нет, — прервал меня он. — Просто совпадение странное. — Он выдвинул ящик стола и достал оттуда стетоскоп.

— Я собираюсь провести полное обследование. Возьмем анализ крови. Рентген сделаем. И посмотрим, что он нам покажет.

— А я… так и буду уменьшаться? — робко спросил я.

— Честно говоря, Дэнни, ответить я тебе не смогу. Если б я сам знал! Я полагаю, это как-то связано с эндокринной системой.

— С эндокринной системой? В смысле?

— Позже объясню. Пора начинать.

Он прижал стетоскоп к моей груди.

Я невольно вздрогнул. И почему они всегда такие холодные?

Он прижимал его то к моей груди, то к горлу, то к спине, внимательно слушая. Потом посветил мне в уши и долго смотрел в них. Он проверил мое горло и тщательно изучил глаза.

С лица его не сходило мрачное выражение. Светлые брови выгнулись напряженной дугой. Он не произнес ни слова.

Вошла медсестра, постучала двумя пальцами по моей руке и затянула на ней синий пластиковый жгут.

— Если хочешь, можешь отвернуться, — сказала она, поднимая иглу.

— Ничего-ничего, — ответил я.

Она погрузила иглу мне в руку. Я наблюдал, как темно-красная венозная кровь переливается в стеклянную пробирку. Она наполнила четыре такие пробирки и лишь после этого вытащила иглу.