Лилиан Браун - Кот, который болтал с индюками Страница 5

– Квилл! – радостно завопил он. – Куда ты запропастился? Мы же не виделись с тех пор, как ты уполз в свой амбар!

Два приятеля были соседями по кондоминиуму в Индейской Деревне, куда Квиллер, предпочитая не мучиться с растопкой камина, обычно перебирался на зиму.

– Я хотел бы поговорить с тобой, Джо. Не заглянешь между вечерними метеосводками на кофе с сандвичами? Закусочная «У Луизы» рекламирует фирменную новинку: филе индюшки.

Услышав, как тормозит машина метеоролога, сиамцы радостно запрыгали. Неужто помнят звук мотора с прошлой зимы, проведённой в Индейской Деревне? Или сумели опознать в подъехавшем хозяина кота со звучным именем Гольф Стрим? Или попросту чуют, что за начинка в прибывших сандвичах?

Гость вошёл. Начались радостные восклицания, дружеские тычки в бок и похлопывания по плечу. Потом все двинулись в беседку. Причём хозяин шёл с большим подносом, а гость с дорожной сумкой, служившей паланкином котам и радиотелефону.

– Присутствовал на наших раскопках? – поинтересовался Квиллер.

– Нет, мне пришлось поехать в Хорсрэдиш и киснуть там на семейном обеде. Но я всё знаю из сегодняшней газеты.

Искоса оглядев его, Квиллер пришёл к заключению, что импозантный холостяк неожиданно обнаружил в родном городке что-то или кого-то, приятно дополнявшего привычный ассортимент тетушек, дядюшек, племянников, кузин и кузенов, шуринов и своячениц.

– Пари держу, Полли в восторге от перспективы управлять магазином, – продолжал Человек Погоды. Кстати, как его назовут? О вывеске «Сундук пирата» не подумали? Надеюсь, магазин обзаведётся своей собственной кошкой. Открытие будет с музыкой? Я с удовольствием поиграю.

– У тебя есть специальный репертуар на открытие книжного магазина?

– Ну… так, навскидку, я бы сказал, что… ноктюрны Джона Фильда[6] могут удачно встретить первых покупателей.

– Йяу! – откликнулся Коко.

– Вот видишь? Он меня поддерживает, – обрадовался Уэзерби Гуд.

– Не обольщайся. Коко просто разглядел кусочек индюшатины, упавший с твоего сандвича.

– Да! Квилл, я ведь ещё не сказал, что «Рассудительный Коко» – ну просто блеск!

Джо говорил о последней колонке «Из-под пера Квилла», украшенной следующими мудрыми изречениями Рассудительного Коко: «Кот без хвоста лучше, чем политик без головы», «Кошка может смотреть на короля, но не должна лизать его ботинки», «Праздник бывает у каждой собаки, но у кота их триста шестьдесят пять в году».

– Если Гольф Стрим тоже что-нибудь изрекает, будь добр, пришли его перлы на адрес: «Всякая всячина», Рассудительному Коко, – сказал Квиллер. Потом словно бы невзначай прибавил: – Джо, ты случайно не помнишь скандала вокруг продажи земельных участков в Локмастере, несколько лет назад?

– Конечно помню! Дело Крансона. Самое грязное мошенничество из всех, когда-либо обнаруженных в нашем богоспасаемом округе. А почему тебя это интересует?

– Отвечу, но вопросом на вопрос. Помнишь показанный мною спектакль о грандиозном пожаре?

– Ещё бы! Смотрел три раза.

– Теперь я делаю что-то похожее на материале урагана тысяча девятьсот тринадцатого года, и мне предложили взять дочку Крансона на роль помощницы, она будет отвечать за звуковые эффекты.

– Извини. Я о ней ничего не знаю.

– Вот как? – удивился Квиллер. – А я-то ожидал другого. Ведь ты столько времени проводишь у себя в Хорсрэдише…

Джо то ли не заметил намека, то ли сознательно пропустил его мимо ушей, кинул взгляд на часы, вскочил со словами, что уже пора в студию, торопливо поблагодарил за угощение и мгновенно исчез.

Только ко вторнику Полли настолько «пришла в себя», что смогла наконец принять предложение поужинать где-нибудь в городе. В этот день она рано ушла из библиотеки, раскошелилась на салон красоты, сделала в парикмахерской укладку и, зайдя домой, переоделась в новый летний костюм, только что купленный ею в Чикаго. Надпись на бирке гласила, что цвет костюма – «апельсиновый шербет». Надев его, она почувствовала себя отважной и дерзкой.

– Ты выглядишь… замечательно! – констатировал заехавший за ней Квиллер. «Замечательно» было единственным определением, которым он пользовался, если хотел сказать: «Ты ослепительна, у тебя потрясающая прическа, ты можешь поспорить с любой топ-моделью».

– Ты тоже прекрасно смотришься, – проворковала она в ответ. Его усы были аккуратно подстрижены, а блейзер, рубашка и галстук составляли некое гармоническое целое. Элегантно одеться для ужина в городе было их знаком внимания друг к другу – и к ресторану, куда они отправлялись.

В этот раз они выбрали «Старую мельницу», умело соединявшую сельский шарм с современным шиком. Хозяйка, Элизабет Харт, приехала из Чикаго, а метрдотель Дерек Каттлбринк – из Вайлдкэта.

– Ну, люди, вы смотритесь обалденно, – сказал он с излишней фамильярностью, но так непринужденно, словно любимое дитя, вымахавшее на радость родителям чуть не под потолок. – Что закажем? С ходу берём один сухой херес и один коктейль К.? – Вручив им меню, Дерек тоном заговорщика добавил: – Ягнятина с карри – смертельный номер. Советую воздержаться.

– А теперь расскажи о библиотеке, – попросил Квиллер, когда им принесли аперитивы.

– Мне нашли замечательную преемницу, Миртль Парсонс. Она работала библиотекаршей в одной из школ Биксби и страшно рада возможности перейти к нам. Пока мы с ней делаем всё в четыре руки. А вчера вечером я брала её на ежемесячный ужин с милыми дамами , и она всем очень понравилась.

«Милые дамы» было прозвищем, которым Полли наградила седовласых, изысканно вежливых, богатых и очаровательных членов Попечительского совета.

– Значит, у тебя будет возможность уйти из библиотеки раньше, чем предполагалось?

– Я очень на это рассчитываю. В Фонде К. мне вручили для изучения книгу, страниц на шестьсот. Там всё – от бухгалтерии до планов закупок и принципов размещения книг.

На столе появились закуски. Квиллер ел устриц по-французски. Полли – консомэ из томатов. «В нём слишком много лимонного сока», – пожаловалась она.

– Проект потрясающий, – вернулась она к рассказу о магазине. – Здание длинное и узкое, а вход в него как бы втягивает, заманивает посетителей. Все окна или под потолком, или даже в самом потолке, а стены сплошь забраны книжными полками. Предусмотрен лифт, но есть и роскошная лестница, из тех, спускаться по которым – одно удовольствие.

– А что планируется внизу?

Появление главного блюда вызвало паузу в разговоре. Квиллер проявил бесшабашность и заказал ягнятину с карри, а Полли – сёмгу с йогуртовым соусом, печёной картошкой и спаржей. «Слишком большие порции», – сказала она со вздохом.

Квиллер уже знал, что часть нижнего этажа будет Мемориалом Эддингтона Смита, в котором будут торговать книгами, преподнесёнными в дар магазину семьями местных и окрестных жителей. Обслуживать этот зал будут исключительно волонтеры, а выручка пойдёт на создание литературного фонда. Предусмотрена и гостиная, которую можно использовать по-всякому, в том числе для раздачи автографов, и литературный клуб, по образцу локмастерского. Тамошний клуб, спонсируемый газетой «Локмастерский вестник», устраивал лекции, устные книжные обозрения и свободные дискуссии. Квиллеру много раз доводилось выступать там.

– Решено заказать витрины и выставлять в них разные интересные экспонаты: редкие книги и рукописи, старинные подставки для чтения и принадлежности для письма, – говорила Полли. – Всё это нам будут ссужать антикварные лавки и частные коллекционеры.

– А буфет? – спросил Квиллер.

– Никакого буфета и никаких сувениров. Ведь как раз за углом магазин подарков и кафе-мороженое.

На десерт они взяли черносмородиновый коблер.[7]

– По-моему, в нём чересчур много калорий, – заметила Полли. – Но я болтаю не закрывая рта, – прервала она себя, – а ты-то что делал всё это время?

– Так, ничего. Что же ты всё-таки привезла мне из Чикаго?

– Фортепьянные пьесы Массне. Они будут прекрасно звучать на твоем новом музыкальном центре.

– Изумительно! – сказал он. – Что ж, отправимся в амбар и послушаем диск?

Квиллер вполне мог бы рассказать Полли о своих планах на завтра, но она была так захвачена магазином и своей организационной деятельностью, что ему не хотелось сбивать её с этой волны. Такой оживлённой он видел её впервые.

Назавтра ему предстояло поехать в Локмастер, чтобы, впервые не сосчитать даже за сколько лет, надписывать свою новую книгу. В молодости он, репортёр криминальной хроники в газетах Центра, выпустил «Город преступлений». Потом его многочисленные идеи так и не доходили до воплощения, и только приехав в Мускаунти, он наткнулся на истинное сокровище: легенды, бытующие со времён первых поселенцев и просто созданные для сборника «Невероятные были и небылицы».