Сыщики с Нанкин-роуд - Сильвия Алиага Страница 5

В этот момент Эмма почувствовала себя чуть ли не особой королевской крови. И горячо поздравила себя с тем, что Элис заставила ее тщательно заплести косы и что обе они надели свои лучшие платья. Работник отеля – опрятный мужчина средних лет, с медной бородкой, обладатель ирландского акцента – был облачен в элегантную униформу, а запряженная в карету лошадь выглядела аккуратной и ухоженной. Сам экипаж сверкал чистотой как внутри, так и снаружи. Эмма уже умирала от желания поскорее приехать в отель и собственными глазами увидеть, окажется ли и там все таким же величественным.

– Ты только погляди на дома, Элис, – шепнула она сестре на ухо, показывая на фасады красного цвета по обеим сторонам улицы. – Как ты думаешь, отель «Белгравия» тоже такой?

Элис выглянула в окно кареты поверх головы сестры. Эмма никогда в жизни ничего подобного не видела. В Шанхае все оказалось совсем не таким, как в Англии. Многие строения здесь были деревянными, выкрашенными красной краской, с красивой керамической черепицей на крышах и широкими свесами кровли с заостренными углами. Встречались и более скромные строения – из нетесаного дерева под простенькой кровлей, но все они отличались своеобразным стилем, так непохожим на лондонские кварталы, что Эмме оставалось только завороженно улыбаться.

Другим был и воздух. Пахло специями и грунтовой дорогой, а также морской солью, к которой Эмма уже успела привыкнуть. По обеим сторонам улицы стояли торговцы рыбой, здесь и там двигались груженные бревнами повозки.

Элис улыбнулась сестре, чьи глаза сверкали от восхищения.

– Шанхай чудесный, правда? И все же, как ни жаль мне тебя разочаровывать, но я очень сомневаюсь, что отель «Белгравия» будет похож на эти здания.

Извозчик повернул за угол и сообщил пассажиркам, что уже совсем скоро они окажутся на территории Международного поселения. Панорама за окном слегка изменилась. Внезапно Эмма стала подмечать здания, гораздо более привычные ее глазу: огромные фабрики с тонкими трубами, над которыми к небу поднимались белые столбы дыма, роскошные казино, отели и универмаги. Традиционные китайские дома этого города перемежались здесь со зданиями в западном стиле. Улицы Международного поселения кишели пешеходами и двуколками. Люди европейской и азиатской наружности говорили на бесчисленном множестве языков. Английский и шанхайский диалект китайского, судя по всему, в этом лингвистическом море преобладали, но этими двумя языками полифония явно не ограничивалась. Эмма узнала итальянский и португальский. Китаянка, толкавшая перед собой тележку, доверху наполненную чем-то вроде диковинных фруктов, принялась ругаться на мальчишек, совершенно неожиданно выскочивших на проезжую часть, отчего велосипедисту пришлось резко нажать на тормоза. Мужчина адресовал сорванцам снисходительную улыбку в качестве прощения и обменялся с женщиной несколькими фразами на английском. Он говорил с американским акцентом, она приветливо ему улыбалась. За их спинами Эмма заметила здание, похожее на храм. Фасад его был украшен золочеными пластинами, в дверях мужчины курили фимиам, люди перед входом разувались. Рядом с храмом, приглашая вечером на водевиль, виднелись афиши концертного зала, что высился в центральной части широкого проспекта. Эмма не имела ни малейшего представления о том, что такое водевиль, и уже хотела было задать вопрос сестре, как в этот самый момент экипаж резко затормозил вслед за раздавшимся ржанием лошади и громким встревоженным восклицанием возницы – сначала на шанхайском, а потом на английском.

– С вами все хорошо, господин? – произнес кучер, второпях спустившись с кóзел.

Эмма и Элис, не успев прийти в себя после резкого торможения, обменялись недоуменными взглядами и последовали его примеру. На мостовой уже собралась небольшая толпа пешеходов, окружившая мужчину: он стоял на коленях и в сильнейшем замешательстве озирался по сторонам, как будто не до конца понимая, что же с ним случилось. Кучер опустился возле него на колени и без конца повторял, как сильно он сожалеет о произошедшем.

– Я вас не видел… Уверяю вас, что я смотрел на дорогу, но откуда вы появились – не увидел… Вы ушиблись?

– Ваша лошадь чуть не раскатала меня в лепешку, – жалобно бормотал мужчина. На нем был рабочий комбинезон, несколько выцветший, он говорил с северноанглийским акцентом, на вид ему можно было дать лет пятьдесят. Он попытался подняться, однако тут же скривился от боли и потянулся рукой к своему левому плечу. – Кажется… Кажется, у меня там что-то сломалось.

Кучер изменился в лице и стал просить пострадавшего не двигаться, пока его не осмотрит врач.

– Но мне нельзя здесь оставаться, – возразил мужчина и вновь попытался подняться. Кое-кто из присутствующих шагнул вперед, не давая ему шевелиться. – Смена на фабрике начнется через полчаса; если я опоздаю, то меня уволят.

В эту секунду сквозь толпу зевак протиснулся еще один человек. Молодой китаец.

– Позвольте мне осмотреть его, я ассистент доктора, – предложил он свои услуги. После чего присел возле пострадавшего и стал ощупывать разные части его тела.

Все молча наблюдали. Через несколько долгих минут молодой человек поднялся.

– Ноги и позвоночник в полном порядке, но вот в плечевом суставе вывих. Необходимо срочно его вправить, иначе сустав еще больше повредится.

Кучер застонал, словно это у него был вывих плеча, а не у пострадавшего мужчины. Молодой китаец продолжал:

– Мой учитель живет за пределами Поселения, но не очень далеко. Если пойдете со мной, он сможет вправить ваш вывих. И довольно быстро.

– Пойдите с ним, – вступила в разговор женщина из толпы зевак. – В таком состоянии работать вы все равно не сможете.

– Но у меня нет денег на всяких там докторов, – жалобно проговорил мужчина, вновь потянувшись к больному плечу.

– Я за все заплачу! – тут же воскликнул кучер. Он побежал обратно к кóзлам экипажа и достал большой кожаный кошель. Покопался внутри, извлек матерчатый мешочек меньших размеров и протянул его молодому ассистенту врача. – Я только что получил жалованье за две недели, вот оно все, нетронутое. Этих денег хватит на лечение пострадавшего?

Ассистент заглянул внутрь и кивнул.

– Но я не могу этого принять… – простонал пострадавший.

– Возьмите их, берите! – настаивал кучер. – Если что-то останется, воспользуйтесь остатком, чтобы хорошо пообедать: съешьте что-нибудь горячее. Я смогу перебиться до следующей выплаты: работаю я при отеле, а там всегда для своих работников кухня открыта. Ступайте с этим молодым человеком – он поможет вам вылечить плечо.

Англичанин с большим трудом и гримасой боли поднялся на ноги. Эмма подобрала с проезжей части забытую всеми соломенную шляпу и подала ее пострадавшему.

– Спасибо, девочка, – тихо проговорил он, нахлобучивая шляпу на голову. – Молодой человек, ведите меня к вашему доктору.

Мужчина оперся на руку ассистента врача, и оба они стали неспешно удаляться от шумной и оживленной улицы в направлении, по предположению Эммы, одного из боковых выходов из Международного поселения. Кучка зевак немедленно растаяла.

– Какой ужас, – взволнованно прошептала Элис, когда на мостовой они остались втроем. – Хорошо еще, что это всего лишь вывих. С вами все в порядке? – обратилась она к кучеру, горестно смотревшему на место, которое только что покинули двое мужчин.

– Уверяю вас, я смотрел на дорогу, ни на что не отвлекался, – без конца повторял он. – Он будто из-под земли появился…

Элис неловко похлопала его по плечу в знак утешения.

– Такое иногда случается, и вы в этой ситуации сделали более чем достаточно. Отдали ему все свои деньги.

– Повезло еще, что как раз сегодня я получил жалованье, – отозвался кучер, приглашая своих пассажирок в экипаж. – Если б не это, у меня вряд ли при себе были бы деньги.

– Да уж, то еще везение… – проворчала Эмма.

Элис устремила на сестру вопрошающий взгляд, уловив в ее голосе нотки иронии. Но Эмма только махнула рукой, показывая, что дело пустячное, и обе они уселись обратно на свои места. Желания продолжать разговор на эту тему у нее не было, хватало другого, о чем стоило бы поразмыслить: например, об уже весьма скором прибытии в отель «Белгравия». Однако у Эммы создалось впечатление, что в тот момент, когда она подала пострадавшему шляпу, мужчина сначала непроизвольно потянулся за ней левой рукой, то есть той самой, с вывихом плеча, но немедленно передумал и взял шляпу правой. Однако при том первом, непроизвольном движении на лице его не мелькнула даже тень страдания от боли.

После завершения этой интермедии, воплощенной в дорожно-транспортном происшествии, экипаж вновь покатил к своей цели. Спустя несколько минут тряски карета остановилась перед высоким белым зданием типично английской архитектуры, которое с тем же успехом могло быть расположено где-нибудь на Риджентс-стрит, а вовсе не на этой живописной улице.