Роберт Стайн - Предательство Страница 6

— Вас обеих предадут огню в конце недели! — припечатал он.

Глава 6

По стенам молитвенного дома торчали факелы. Каждый раз, когда открывалась дверь и в жарко натопленное помещение врывался холодный ветер, пламя начинало дрожать и прыгать.

Сюзанна сидела в камере для задержанных, находившейся в передней части помещения, держа мать за руки и глядя на огонь. Руки Марты казались совсем маленькими и холодными, словно лапки перепуганного зверька.

Не отдавая себе отчета, Сюзанна нервно закусила нижнюю губу. И теперь она почувствовала неприятный вкус крови.

«Они сжигают ведьм, — подумала девушка, уставясь на пылающие факелы. — Трех уже сожгли».

Ее измученное тело невольно задрожало. Сюзанна крепче сжала руку матери. Во всех прочих селениях колонии Массачусетс колдуний приговаривали к повешению. Но Бенджамин Файер полагал, что только костер может быть достойным наказанием для ведьмы.

«Но я же не ведьма! И если в Уикхеме есть справедливость, то меня не должны обвинить!»

Длинную комнату с низким потолком заполнили тени. В рыжих языках пламени виднелись любопытные лица. Глаза, десятки глаз глядели на Сюзанну и ее мать. Напротив камеры протянулись низкие скамьи для зрителей. Люди столпились снаружи, пытаясь разглядеть сидящих. Напуганные жители деревни опасливо перешептывались, всматриваясь в Сюзанну и Марту с недоумением, любопытством и жалостью.

Шепот и приглушенные голоса становились все громче, пока Сюзанна не зажала уши.

— Мама, почему они глазеют на нас? — произнесла до пушка дрожащим голосом. Прижавшись к матери, она почувствовала, что та вся трясется. — Они же знают нас. Знают, кто мы такие.

— Некоторые из них верят, что смотрят в лицо злу, — ответила Марта Гуди, сжимая руку дочери.

— Но они же нас знают! — повторила Сюзанна недоуменно, сердце так и рвалось у нее из груди.

— Нас спасет наша невиновность, — ответила мать. Голос звучал бодро, но тело продолжало дрожать.

«Эдвард, где ты сейчас? — подумала Сюзанна. — Разговаривал ли ты с отцом? Сказал ли о нашей любви?»

— Эдвард не допустит, чтобы нас сожгли, — сказала она вслух, не отдавая себе отчета.

— Что ты говоришь? — мать посмотрела на нее удивленно.

Сюзанна собиралась ответить, но тут кто-то громко вскрикнул снаружи. Девушка услышала какой-то хлопающий звук, и прямо в лицо ей ударил поток холодного воздуха. За стеной раздавались испуганные голоса. Снова послышалось хлопанье, словно кто-то махал крыльями. Над головой закружилась какая-то тень.

— Летучая мышь! — закричал мужской голос. Тварь пронеслась низко над факелами, затем снова

устремилась к камере заключенных. Крылья колотились, как встревоженное сердце.

У входа в камеру появился Мэттью Файер.

— Откройте дверь! Выводите их! — приказал он.

Мышь пронеслась над головами стражников, и Сюзанна увидела, как все разом пригнулись. Тварь прошмыгнула прямо возле ее лица, и девушку окатил резкий порыв ветра.

— Нужно открыть двери, тогда она вылетит, — сказал Мэттью Файер неожиданно высоким голосом.

Двери распахнули. Пламя факелов замигало от нахлынувшего воздуха. Через секунду мышь выпорхнула наружу и исчезла в темном небе. Дверь снова закрыли.

Мэттью Файер громко крикнул, требуя тишины. Он служил начальником тюрьмы и исполнял все приказания брата.

У него не было такого раскатистого и низкого голоса, как у Бенджамина. И ростом, и статью он так же сильно уступал брату. Но в темных глазах горел тот же амбициозный огонь.

Все разом замолчали. Стало слышно, как скрипят половицы под ногами переминающихся крестьян. Возле двери кто-то тихонько кашлянул.

Мэттыо повернулся к обвиняемым, поправив белый шарф, накинутый поверх камзола.

— Вы можете наколдовать сколько угодно порождений зла, — сказал он Сюзанне и Марте. Его глаза светились, словно догорающие угли. — Вы можете призвать полчища змей и летучих мышей или даже самого Нечистого. Но это вам нисколько не поможет.

— Мы не вызывали эту мышь! — воскликнула Сюзанна.

— Молчать! — приказал Мэттыо. — Молчать! Порождение зла, подобное этому, не могло проникнуть сюда, если его не звали.

По скамьям пробежало негромкое бормотание. Испуганные глаза, в которых отражался свет факелов, пытались разглядеть Сюзанну и ее мать.

— Тише! Тише! — призывал Мэттью, подняв руку. Снова воцарилась тишина. Сюзанна увидела, как один из зрителей, сидевший в дальнем конце комнаты, поднялся на ноги.

— Отпустите мою жену и дочь, — попросил он.

— Это же папа! — вскрикнула Сюзанна, кидаясь вперед, чтобы лучше разглядеть его.

— Отпусти их, Мэттью Файер! Ты же знаешь, что никакие они не ведьмы! — выкрикнул мистер Гуди с жаром.

На середину комнаты вышел высокий человек в черных одеждах и встал рядом с Мэттыо Файером.

— Сядь, Уильям Гуди, — приказал судья Бенджамин. — Сюда не попадают невиновные женщины.

— И все же они не виновны! — закричал Уильям. — Клянусь всем святым!

— Сядь! — повторил Бенджамин своим громовым голосом. — Сядь, Уильям, или" тебя выведут из зала.

Сюзанна видела, как отец раскрыл было рот, но смог издать лишь беспомощный хрип и уселся на место.

Бенджамин Файер повернулся к обвиняемым. Его прямые черные волосы в свете факелов казались рыжими.

— Марта Гуди, признаешь ли ты свою вину? — спросил он, подойдя вплотную к камере.

Мать Сюзанны прочистила горло, затем произнесла испуганным шепотом:

— Мне нечего признавать.

Бенджамин кивнул и перевел свой пронзительный взгляд на девушку.

— Сюзанна Гуди, собираешься ли ты признать свою вину?

Девушка уперлась дрожащими руками в колени и подняла голову. Прядь светлых волос выбилась из-под чепчика и упала ей на лицо.

— Я не ведьма, — произнесла Сюзанна с трудом.

«Эдвард, где же ты? Эдвард, неужели ты не придешь спасти нас? Тогда кто же нас спасет?»

— Лучше бы вам признаться, — заметил Бенджамин. — У нас есть свидетели. Они присутствуют в зале. Эти свидетели видели, как вы обе танцевали с Нечистым ночью в лесу.

— Это неправда! — воскликнула девушка, вскакивая на ноги.

— Сюзанна!… — она даже не расслышала крик матери, а только почувствовала, как та дернула ее за рукав.

— Это неправда! — повторила Сюзанна. — Мы никогда…

— Замолчи, ведьма! — приказал Мэттью Файер, подходя к брату. Злоба исказила его красивое лицо. — Ты уже пыталась нас запугать, призвав в этот зал творение тьмы. Не вздумай попробовать еще раз!

— Признавайтесь же, — продолжал Бенджамин. — Все ваши возражения лишь усугубляют вину.

— Но мы невиновны! — воскликнула Сюзанна.

— Отпустите их! Отпустите сейчас же! — донесся голос отца.

По зрительским местам пробежало негромкое бормотание, вскоре переросшее в ропот.

— Отпустите мою жену и дочь! Они невиновны! — кричал Уильям Гуди, в отчаянии сжимая рукой шляпу. — Моему сыну нужна мать!

Мэттыо повернулся к нему и сердито приказал:

— Выведите его вон!

Вдруг из заднего ряда поднялся Джон Хэлси, муж Мэри.

— Дай ему сказать Мэттыо! Ты же знаком с этой семьей много лет! — выкрикнул он.

— Отпустите моих родных! — умолял Уильям. — Обвинение сфабриковано! Это какое-то издевательство!

— Вывести его! — снова приказал Мэттью, не обращая внимания на Джона. Двое стражников тут же вынырнули из тени, быстро направились к Уильяму и сгребли его за плечи.

Глядя поверх голов замерших в молчании зрителей, Сюзанна видела, как сопротивляется отец. Она слышала вопли и шум борьбы. Затем раздалась громкая затрещина, и Уильям закричал от боли.

Через несколько мгновений девушка увидела, как отец хромая пошел по проходу. Двери уже открылись ему навстречу.

Новый порыв ветра заставил трепетать пламя факелов. Они почти совсем погасли, воцарилась было тьма. Затем свет снова выровнялся.

И снова повисло гнетущее молчание. Уильяма уже не было в зале.

«Тебе не выручить нас, папа, — подумала Сюзанна. У нее перехватило горло от ужаса. — Ты не в силах нас спасти. Тогда кто же? Может быть, ты, Эдвард? — Ты здесь? Разговаривал ли ты со своим отцом? Вытащишь ли ты нас из огня? Или ты снова предашь меня?»

— У нас достаточно свидетельств их черных дел, — объявил зрителям Бенджамин Файер. — Мы только что видели, как они пытались нагнать тьму на этот зал. Факелы чуть было не погасли. Но наша праведность победит все их злые силы.

Затем он повернулся к Сюзанне и ее матери.

— Ваше колдовство не задует наши факелы. Ему не под силу справиться со светом правды в этом зале!

— Но ведь факелы пригасил обычный ветер, — возразила Сюзанна.

— Молчи, ведьма! — завопил Бенджамин, и деревянные стены отразили его громовой голос.

Судья поднял руку над головой. Сюзанна увидела, что он сжимает пурпурный мешочек, снова заполненный до краев.