Роберт Стайн - Шкафчик №13 Страница 6

Нет.

Это показалось неубедительным.

За несколько минут до десяти часов зазвонил телефон. Это была Ханна, запыхавшаяся и очень взволнованная.

— Люк, как жалко, что ты не пришёл! Ты должен был прийти!

Мне пришлось отодвинуть трубку от уха. — так громко она кричала.

— Почему? — спросил я. — Что случилось?

— Я выиграла! — объявила она. — Ты можешь себе представить? Я выиграла!

— Погоди, Ханна. Ты о чём?

— Ты знаешь эту лотерею в торговом центре? Помнишь, там выставлен такой красный спортивный внедорожник? Он стоял там несколько месяцев. Тысячи людей клали билетики в ящик. Тысячи! А я… я просто случайно шла мимо, когда проводился розыгрыш. И…

— Не может быть! — взвизгнул я.

— Да! Да! Я выиграла! Выиграла его!

— Вот это да! — Я плюхнулся на кровать. Я был близок к обмороку. Сердце колотилось так, будто это выиграл я!

— Ты бы видел меня, когда выкрикнули моё имя! — тарахтела Ханна. — Я вопила! Вот так стояла и вопила.

Она завопила опять, громко и пронзительно, насколько хватало силы лёгких. Это был долгий, высокий, радостный вопль.

— Ханна, это просто класс, — сказал я, но не думаю, что она услышала. Потому что продолжала орать.

— У меня дома тоже все так рады. Люк, ты бы видел их! Они прыгают и пляшут в гостиной!

— Замечательно, — сказал я.

— Я только об одном жалею, — понизила голос Ханна. — Я так обрадовалась, просто обалдела от счастья. И совсем забыла, зачем пришла в торговый центр. Забыла купить тебе подарок на день рождения.

Я встал. Взял со стола пластмассовый квадратик с четырёхлистным клевером и погладил его ладонью.

— Ничего, — сказал я Ханне. — Я только что придумал, что хочу получить на день рождения.

— И что же? — спросила она.

— Твою удачу!

Ханна засмеялась. Она решила, что я пошутил. Но, конечно же, я говорил серьёзно.

— Ты завтра идёшь в школу? — спросила она.

— Что? Да, конечно. А почему нет?

— Завтра же пятница, тринадцатое, — сказала она. — Я знаю, какой ты суеверный. И подумала, может, ты останешься дома и просидишь весь день под кроватью?

— Очень остроумно, — сказал я. Однако почувствовал лёгкий холодок на спине. — Я приду, — пообещал я Ханне. — Я же не совсем чокнутый, ты как думаешь?

Приду, но надену свою счастливую рубашку, подумал я. И положу в рюкзак клевер–четырёхлистник. И попрошу маму на завтрак завернуть мне мой счастливый сандвич — с арахисовой пастой и майонезом.

— Мне обязательно нужно пойти завтра в школу, — сказал я Ханне. — У меня после уроков тренировка по баскетболу.

— Как у тебя идут тренировки? — спросила Ханна.

Я усмехнулся.

— Да неплохо. Пока что от сидения на скамейке заноз не нахватал.

Ханна засмеялась. Я слышал возгласы и заливисты смех в трубке.

— Ну ладно, мне пора! — прокричала она, перекрывая шум. — Мои тут всё ещё празднуют мой выигрыш! Пока!

И она положила трубку, прежде чем я успел что–то сказать.

В эту ночь мне снился шкафчик номер 13.

В своём сне, подойдя к нему, я заметил, что кто–то прикрепил клейкой лентой к его двери календарь. Я подошёл ближе и увидел, что пятница, тринадцатое, обведена красным.

Я начал отдирать календарь от дверцы. Но остановился, услышав чьё–то громкое дыхание с хрипом и сопением. Как будто кому–то было трудно дышать.

Я дотронулся до дверцы шкафчика. Она была горячей, как огонь!

Вскрикнув, я отдёрнул руку.

Опять послышалось хриплое дыхание изнутри. А потом я услышал слабый голос: «Пожалуйста… выпустите меня».

Я осознавал, что это сон. Мне хотелось вырваться из него. Но я словно застрял там. Я понимал, что у меня нет выбора. Я должен был открыть дверь шкафчика и посмотреть, кто там.

«Пожалуйста… Я хочу выйти. Выпустите меня!» — просил слабый, испуганный голос.

Даже зная, что это сон, я испытывал сильный страх. Страх, от которого кидает в дрожь, неважно, во сне это или наяву.

Я видел, как моя рука сжала ручку двери. Медленно, очень медленно я потянул дверь на себя.

И в ужасе уставился на скорчившуюся внутри фигуру. Потому что это был я!!!

Да, в шкафчике был я сам — сидел и дрожал всем телом, охватив себя руками. Это был я — и мои глаза начали светиться. Они светили из темноты шкафчика, красные, как огонь.

И когда я смотрел на себя, на эти отвратительные злые глаза, я увидел, что черты моего лица вдруг стали меняться. Из ноздрей начали расти волосы. Густые чёрные пряди спускались из моего носа всё ниже и ниже — до самого дна шкафчика.

Под горящими красными глазами из моего носа так и лезли густые чёрные спутанные жгуты из волос. Они вылезли из шкафчика наружу. Переваливались на пол. И у меня на глазах начали закручиваться вокруг моего тела.

Да. Длинные волосы выползали у меня из носа и змеями обвивались вокруг меня, в ужасе стоящего у шкафчика. Они закручивались, покрывая меня тёплыми колючими волосами, как будто большой лохматой шубой. Потом они начали сжиматься — всё сильнее и сильнее. Вокруг моей груди. Моего лица. Заматывая меня сплошь, как мумию. В мои же кошмарные волосы из носа.

Я проснулся, сжимая в одной руке пластмассовый прозрачный квадратик с четырёхлистным клевером. Серый утренний свет пробивался в окно моей спальни. В комнате было холодно, как в морозилке.

— Люк, что ты там делаешь? В школу опоздаешь! — прорезал ледяную тишину мамин голос.

— Сон… — облегчённо выдохнул я.

Хриплый смех вырвался из моего рта. Мои глаза скользнули по комнате. Нормально. Всё нормально.

— Поторопись, Люк! А то правда опоздаешь.

Было так приятно слышать мамин голос.

Я последовал её команде — поторопился. Быстро принял душ, оделся, проглотил завтрак и успел в школу за две минуты до звонка. В коридорах было довольно пусто. Большинство ребят уже разошлись по своим классам.

Я бросил взгляд на часы на кафельной стене. Потом помчался в конец заднего коридора, чтобы закинуть в шкафчик куртку.

Но в нескольких шагах от него я, ахнув, остановился.

Что это там — на двери моего шкафчика № 13?

Я осторожно подошёл поближе. Календарь?

Да.

Кто–то прикрепил к дверце календарь. И… сегодняшнее число — пятница, тринадцатое — было обведено красным.

— Мой сон! — ахнул я.

Этот кошмарный сон. Он начинает сбываться, мелькнула у меня мысль. Вот сейчас я открою дверь, и он сбудется.

Глава VIII

ПЯТНИЦА, ТРИНАДЦАТОЕ

Я уставился на календарь, на обведённую красным цифру 13.

Кошмарный сон вновь прокрутился у меня в голове. Я содрогнулся. Начали чесаться руки и ноги. Я уже почти чувствовал, как отвратительные волосы прикасаются к моей коже.

С яростным воплем я содрал календарь с дверцы и скомкал его в руке.

Теперь я был готов услышать тяжёлое дыхание изнутри. Потом слабый голос — мой голос, умоляющий о том, чтобы меня выпустили.

Но я не стал этого дожидаться.

— Я его не открою, — вслух произнёс я.

Ни за что не позволю, чтобы мой кошмарный сон стал явью.

Я швырнул скомканный листок с календарём на пол. Потом повернулся и побежал в класс. Коридор был пуст. Мои туфли громко простучали по твёрдому полу.

Возьму куртку с собой, решил я. И буду таскать её с собой весь день! Не надо мне открывать этот шкафчик.

Звонок застал меня у дверей класса. Я влетел внутрь. Мистер Перкинс вскинул голову.

— Доброе утро, Люк, — сказал он. — Немного опаздываешь сегодня?

— Немного, — ответил я, с трудом переводя дух.

И, расстёгивая на ходу куртку, двинулся на своё место.

— Если хочешь, я дам тебе время, чтобы пойти повесить куртку в шкафчик, — предложил мистер Перкинс.

— Э-э… нет, не надо. Можно и так, — я опустил рюкзак на пол и плюхнулся на стул. — Я лучше… оставлю её.

Несколько ребят уставились на меня. Кивнув, мистер Перкинс вернулся к своим бумагам.

Сделав глубокий вдох, я откинулся на спинку стула. И потёр семь раз правый рукав своей счастливой рубашки.

Этот сон не должен сбыться, твердил я себе. Ни за что! Я этого не допущу.

Конечно, нельзя сказать, что в тот момент я рассуждал спокойно и разумно. Как мог бы сбыться этот дикий сон? Если бы я хоть на секунду остановился и подумал об этом, я бы понял, насколько нелепо такое предположение.

Но сегодня пятница, тринадцатое. А я никогда не могу чётко соображать в пятницу тринадцатого. Это я признаю. Я всегда становлюсь немного ненормальным в этот несчастливый день.

Я поднял глаза и понял, что мистер Перкинс делает утренние объявления. Я не слышал ни слова из того, что он сказал. Я вытащил из рюкзака свой четырёхлистник, повертел его в руках и загадал себе удачу на предстоящий день.

В полдень я нашёл Ханну за столиком у дальней стены столовой. Она сидела совсем одна, уставившись на свой бумажный пакет с едой, к которому даже не притронулась.