Владимир Аверин - Воровство & волшебство Страница 7

После такого заявления Вадику ничего не оставалось, как решительно встать и вместе с друзьями отправиться на пляж. Пузырь зашел к себе домой, набрал еды и соков в бумажных пакетах, а потом аккуратно уложил в сумку пульт дистанционного управления, напоминающий допотопный транзисторный приемник с телескопической антенной, тумблерами и рукоятками настройки.

На маршрутном такси друзья доехали до ближайшего пруда, вокруг которого были проложены узкие асфальтовые дорожки для бегунов. День был отличный. Просыхавшая после вчерашнего дождя земля источала какой-то удивительный аромат. На обочинах беговых дорожек желтели одуванчики. Настроение было праздничное, как перед настоящим авиапраздником в Тушине. Дина и Вадик никогда раньше не встречались с заикой Павликом, но сразу узнали его, увидев тощего, веснушчатого, будто из соломы сплетенного подростка, который шел им навстречу, держа в руке старомодный дерматиновый чемодан. В чемодане лежала модель самолета, аккуратно обернутая ватой и укутанная в старое пальто, чтобы не растряслась в дороге. На лбу подростка синела огромная шишка. Опустив морковного цвета ресницы, он протягивал руку для рукопожатия и гудел, как пчела:

— З-з-з-з-з-з-з-з… — парнишка пытался поздороваться, но его заклинило.

— Здравствуй, — пришла ему на помощь Дина. Она пожала его пятерню и дружелюбно предложила: — Давай знакомиться. Я — Дина. А это — Вадик. Ну, Витьку Пузыренко ты, конечно, знаешь.

— А я Па… Па… Па… Па… Па…

— Павлик, — подсказала Дина.

— Да! — с облегчением кивнул Павлик, обрадованный тем, что его понимают с полуслова.

— Очень приятно познакомиться, — улыбнулась Кирсанова.

— И-и-и-и-и-и… — радостно закивал Павлик, закрыв глаза и тыкая себя пальцем в грудь. — И-и-и-и-и-и-и…

— Он хочет сказать, что и ему тоже очень приятно с тобой познакомиться, — вмешался Пузырь в этот странный диалог.

— Да! — снова с облегчением выдохнул Павлик. — И-и-и-и-и м-м-м-м-мне о-о-о-о-очень.

— Сегодня летная погода, не правда ли? Отличный день, — расточала любезности Дина, считая, что это поможет заике раскрепоститься и общение перестанет быть таким напряженным.

— Лучше спроси, почему у него на лбу шишка, — посоветовал Пузырь, садясь на траву и раскрывая замки на чемодане.

Павлик потрогал огромную синюю шишку на лбу и виновато произнес:

— С-с-с-столкнулся с-с-с-с-с-самолетом…

— Да что ты! — всплеснула руками Дина, на секунду забыв, что имеет дело с авиамоделистами, а не с настоящими летчиками. — С каким самолетом?

— Са… са… са… са и-и-и-истребителем. Са… са… с-с-с э-э-этим, — выдавил из себя Павлик, указав пальцем на чемодан, из которого Пузырь осторожно доставал летающую модель и освобождал ее от ветоши. — И-и-и-истребитель «Ил-2» с по… по… по… полным бо… бо… бо… боекомплектом. По… по… позавчера на вы… вы… выставке хотели про… про… проверить его, а нам не ра… ра… разрешили. У-у управление заклинило, пы… пы… пришлось ло… ло… ловить на лету, чтоб не ра… ра… разбился. А я не ра… ра… рассчитал — и вот — ши… ши… ши… ши… ши…

— Шишка, — снова подсказала Дина.

— Да. Ши-шишка.

— Повезло тебе, — произнес Вадик Ситников, наклоняясь и разглядывая модель истребителя «Ил-2». — Если бы столкнулся с «Боингом», то сотрясение мозга было бы обеспечено.

Вадик совсем не разбирался в авиамоделировании, но даже на его взгляд истребитель был сделан отлично. Все детали пригнаны одна к другой без единого зазора, крылья и фюзеляж оклеены гладкой плотной бумагой, на которой нет ни одной царапины, ни одной морщинки. Даже «фонарь» (плексигласовый плафон над кабиной пилота) был как у настоящего истребителя, правда, вместо летчика там находился маленький топливный бак размером с портняжную катушку.

Пока Дина и Вадик рассматривали самолет, юные авиамоделисты выясняли, кто виноват в авиакатастрофе, которая произошла позавчера на одной из площадей ВДНХ. Павлик говорил, что виновато дистанционное радиоуправление, а Пузырь винил Павлика, который якобы неправильно подсоединил рулевые тяги. Потом они решили проверить радиопульт и тяги. Для этого Пузырь вставил батарейки в пульт дистанционного управления и стал включать и выключать какие-то тумблеры, крутить колесики настройки, из-за чего самолет буквально ожил. Истребитель двигал закрылками, шевелил хвостом, рычал моторчиком. Казалось, еще секунда — и он взмахнет крыльями, как птица, и улетит.

Проверив модель на земле, авиаторы решились наконец запустить ее в небо. Павлик нашел на асфальтовой беговой дорожке ровный, без трещин и рытвин, десятиметровый участок, поставил на него самолет и выровнял переднее колесо так, что оно направилось строго вперед. Затем он велел Пузырю приготовиться и несколько раз указательным пальцем крутанул винт самолета, чтобы запустить мотор. Когда топливо начало поступать в двигатель, пропеллер заработал, и самолет поехал вперед, постепенно увеличивая скорость. Пузырь, держа в руках пульт дистанционного управления, повернул какую-то рукоятку и дал полный газ, отчего истребитель подпрыгнул на кочке, как ворона, и оторвался от асфальтовой дорожки.

— Самое сложное в этом деле — взлет и посадка, — объяснил авиаконструктор Виталий Пузыренко, гордо выпятив подбородок.

Самолет разгонялся в воздухе все стремительней. Пузырь управлял истребителем с помощью маленького рычажка, который действовал как компьютерный джойстик. Стоило чуть-чуть отклонить ручку джойстика в сторону, и самолет послушно откликался на это движение. Набрав высоту, истребитель, завалившись на левое крыло, развернулся и полетел назад к старту, где стояли ребята. Пузырь сделал едва уловимое движение пальцами, и самолет покачал в воздухе крыльями, словно приветствовал своих создателей.

— Отлично слушается рулей, — сделал вывод довольный Пузырь и предупредил Вадика и Дину: — Смотрите внимательно, сейчас я покажу вам несколько фигур высшего пилотажа. — Он вывел самолет из разворота, затем при помощи того же джойстика поднял закрылки и направил крылатую машину вверх. Истребитель послушно понесся в синее небо, уверенно раздвигая воздушные потоки, а затем как бы опрокинулся на спину, подставил солнцу низ фюзеляжа, на несколько мгновений задержался в таком положении, а потом, выполнив кувырок до конца, снова устойчиво полетел параллельно земле.

— Этот кувырок называется «мертвая петля», — сказал Пузырь друзьям, которые, задрав головы, с восторгом наблюдали за полетом истребителя.

— А сейчас я покажу вам штопор.

— Н-н-н-н-н… — заволновался заика Павлик.

— Не надо? — подсказал Пузырь.

— Н-н-н-н-нельзя! О-о-о-о-опасно! — попытался остановить его Павлик. — Ра… ра… ра… разобьешь м-м-м-машину! Ты з-з-з-з-знаешь та… та… такое сы… сы… слово «н-н-н-нельзя»?!

— А ты знаешь такое слово «надо»?! Надо как следует проверить модель, чтобы потом не облажаться перед покупателем!

Самолет набирал высоту, вонзаясь в небесную синь. Пузырь пошевелил джойстиком — истребитель внезапно клюнул носом и резко сорвался в штопор. Вращаясь вокруг своей продольной оси, он словно ввинчивался в воздух, сначала медленно, а затем все стремительнее снижаясь. Когда Пузыренко слишком резко пустил самолет в штопор, Павлик, потешно вытянув шею, вцепился в руку Пузыря с таким отчаянием, будто повис над карнизом пятого этажа. Он закричал, как ребенок, у которого отнимают любимую игрушку:

— У-у-у-у-у-у-у!..

— Упадет? — уточнил Пузырь.

Заика энергично закивал головой и зажмурился, когда снижение стало особенно стремительным, а до земли осталось несколько метров.

— Разобьется, — тихо сказала Дина, наблюдая за падением самолета.

Но авиакатастрофы не произошло. Пузыренко на оптимальной высоте, повернув джойстик и снизив скорость, выровнял самолет, и он, задрав нос, понесся в таком положении над асфальтовой дорожкой. Он летел над землей, постепенно, по сантиметру, опускаясь. Пузыренко полностью выключил скорость, и истребитель, по инерции пролетев несколько метров над беговой дорожкой, нежно коснулся асфальта.

— Сел! — заорал Вадик.

А Павлик провел ладонью по лицу, словно стирая прежнее выражение, и, звучно сделав глубокий вдох, заговорил очень медленно и плавно, тщательно выговаривая каждый звук:

— Е-если еще-о pa-аз та-ак сде-ела-аешь, бу-удешь са-ам кле-еить мо-оде-ели, — предупредил он Пузыря, совершенно не заикаясь. Заметив удивление на лицах Дины и Вадика, он объяснил: — Я-а мо-огу-у не-э-э за-аика-аться-а, е-эсли-и б-у-уду го-ово-ори-ить на-ара-аспе-ев. Но-о-о э-э-то-о о-очень ме-э-эд-ле-э-энно-о-о, до-о-олго-о-о. Ни-икто-о-о не-э-э вы-ыде-ержи-ива-а-ае-э-эт.

Возбуждение после рискованного полета еще не прошло, и, чтобы успокоить нервы, ребята решили развести костер и посидеть у огня, заодно поджарив на нем колбасу. Дина расстелила на траве плед и стала доставать продукты из сумки, сказав, что рубить дрова и разводить костер — это мужское занятие. Пузырь сразу взял на себя руководство и стал учить Павлика и Вадика собирать хворост.