Владимир Сотников - Хонорик и его команда Страница 7

Не зря Макар был братом Ладошки. Потому что, даже не подумав хорошенько, он сразу стал действовать. Хоть он и растерялся, и даже испугался в первые секунды, но почему-то подошел к Шкафу и спросил:

– Простите, вы давно здесь гуляете? Понимаете, у нас пропал вот такой зверек. – И Макар распахнул куртку, показав хонорика. – Было два, а один убежал. Вы не видели?

Верзила лишь досадливо отмахнулся – мол, отстань. Но Макар не спешил отставать, хотя стоящая поодаль Соня испуганно прижала ладони к щекам…

– Прохожих здесь мало, – продолжал Макар. – Не у кого спросить. А вы, наверное, видели… Давно вы здесь?

– Давно, – буркнул Шкаф. – Я в машине сидел. Не видел я твоего зверька.

– Давно – это сколько времени? – не унимался Макар. – Час, два? Вы посмотрите, это необычный зверек, вы не могли не заметить его брата.

Нюк тоже с интересом вглядывался в Шкафа – наверное, удивлялся, что могут быть такие огромные люди. А может, Нюк понял, о чем говорил Макар? В этом случае он удивился бы еще больше. Разве у него есть брат, который сбежал? Нюк, конечно же, не понимал, что на свете существует обман. Хонорики доверчивые, как самые маленькие дети.

А вот Шкаф, хотя, без сомнения, знал о существовании обмана, тоже оказался на удивление доверчивым. Наверное, из-за своей глупости. Он посмотрел на часы и недовольно проворчал:

– Торчу тут как проклятый… Уже два часа скоро! Но твоего брата, тьфу ты, брата твоего зверька не видел. Ничего я не видел!

– За два часа ничего не видели? – удивился Макар. – Да за это время можно кучу всего заметить!

Шкаф так зло посмотрел на Макара, что тот попятился и оглянулся на Соню. Она испуганно махала рукой – звала его.

– Из-звините, – пробормотал Макар и вернулся к сестре.

– Ты что, с ума сошел? – набросилась на него Соня. – Или ты маленький, как Ладошка? Что ты полез к нему с расспросами?

– Зато теперь мы знаем, что Шкаф здесь долго торчит, хозяина своего дожидается, – пояснил Макар. – А тот в квартире у Летчика. Интересно, что он там делает?

– Ты, Макар, получишь у меня, если это действительно журналисты, которые действительно берут у Петрова интервью! – сказала Соня. – Напридумывал всякой ерунды, поднял тревогу! А все на самом деле просто…

Вообще-то она говорила это не очень уверенным тоном – так, на всякий случай грозила брату. Но и этого оказалось достаточно, чтобы Макар в очередной раз обиделся. Что-то он сегодня был сильно обидчивый! Наверное, от сплошной неизвестности.

– Можешь идти домой, – сказал он. – А я сам со своей тревогой разберусь. Вот, Нюк мне поможет.

– Разберетесь вы! – вздохнула Соня. – После вас только работу над ошибками делать. Давай уж вместе доведем проверку до конца.

– Надо скрыться куда-нибудь. – Макар огляделся по сторонам. – Что мы, рядом с этим Шкафом так и будем торчать, как две тумбочки?

Он улыбнулся своему сравнению и добавил:

– И в одной тумбочке – тепленький Нюк!

Но скрываться им не пришлось. Шкаф перестал прогуливаться по двору и направился к подъезду. Наверное, ему надоело торчать на улице, и он решил узнать, что там делается в квартире у Летчика.

Подождав минут пять, ребята тоже юркнули в подъезд. Все-таки лучше быть поближе к событиям, тогда шансы разведать побольше сразу возрастают!

На высокой крутой лестнице стояла гулкая тишина, только как эхо бубнили вверху какие-то голоса. Там, наверху, судя по адресу, была и квартира Летчика.

В надежде подслушать, о чем говорят эти голоса, Макар и Соня бесшумно поднялись по ступенькам вверх. Дверь квартиры Летчика была обита толстым слоем какого-то звуконепроницаемого материала, поэтому по бубнящим звукам угадывалось только, что в квартире есть люди, расслышать же их разговор было невозможно. Но вот настроение, с которым этот разговор велся, его тон… Интервью-то уж точно в таком тоне не берут! Два злых голоса что-то требовали, а один, испуганный, что-то робко отвечал.

– Слышишь? – хмыкнул Макар. – Ты, кажется, недавно хотела быть журналисткой? Тоже будешь так разговаривать с героями своих репортажей?

Соня не оценила его иронии. По ее лицу было видно, что она уже ни в каких журналистов не верит. Вдруг тон разговора стал еще выше, еще напряженнее, звякнул замок… Макару и Соне ничего не оставалось, как метнуться за спасительную трубу мусоропровода.

Дверь приоткрылась, и наконец стали различимы отдельные слова.

– Хватит мозги пудрить! – донеслось до ребят. – Уик-энд начинается, нам на заслуженный отдых пора. А ты, пока больным прикинулся, подумай, стоит ли тебе из-за какой-то глупости жизнью рисковать. У тебя вон и так всего полно! Квартира от игрушек ломится. Кстати, парочку мы все-таки прихватим. На память, – захохотал этот неизвестный человек.

– Это же шкатулка князя Татарского и царский червонец! – жалобно всхлипнул другой голос.

Макар узнал Летчика.

– Так, объясняю для тупых! – произнес первый голос. – Ты у нас вроде бы не князь, а чужие вещи брать нехорошо. Червонец – это нам за потерянное с тобой время. Время – деньги. Так что видишь, какие мы справедливые. Ради нашей справедливости мы через денек еще раз наведаемся. Последний раз… Если не получим, что заказывали, не будешь ты больше ни на своем бульдозере кататься, ни со своими игрушками играться, ни по своей лестнице спускаться.

Засмеявшись собственному остроумию, человек пошел по лестнице вниз. За ним двинулся кто-то грузный – наверное, Шкаф. Слышно стало, как они переговариваются. Точнее, говорил только один человек – тот, который угрожал Летчику. Его спутник, то есть Шкаф, только сопел в ответ.

– Да, золото – это вещь. Видишь, почти не потускнело. Или он его кислотой какой-нибудь ошпарил? А может, фальшивое? Ну-ка, попробуй его на зуб. Зря тебя, что ли, Слоном называют – у них зубы крепкие!

«Шкаф ожил и стал Слоном, – подумал Макар. – Интересная жизнь у этих существ!»

Дверь Летчика почему-то не захлопнулась, хотя послышались удаляющиеся в глубь квартиры шаги. Выглянув из-за мусоропровода, ребята услышали, как в квартире открывается кран и звякает стакан – наверное, Летчик от волнения пил воду. Скорее всего от этого волнения он и дверь забыл закрыть.

Воспользовавшись этим, Макар и Соня, не сговариваясь, подкрались к двери. Две головы с интересом заглянули в дверную щель, а под ними с таким же интересом крутил мордочкой хонорик.

И было от чего появиться интересу! Это была не квартира, а целый музей. Ладошкина лампа Аладдина на фоне такого разнообразия выглядела ненужной жестянкой. Медные блюда, изъеденные ржавчиной ножи разных размеров, потрескавшиеся вазы, огромные старинные ключи…

Но рассмотреть все это получше Макар и Соня не успели, потому что из кухни снова донеслись шаги: Летчик возвращался к входной двери. Может быть, ребята с ним и заговорили бы, но люди ведь почему-то всегда убегают, если боятся быть застигнутыми за подглядыванием. Макар с Соней не стали исключением – они бросились вниз, выскочили на улицу и опомнились только во дворе.

Двор был пуст. Даже джип уже уехал.

– Стой! – Макар хлопнул себя по лбу. – Мы же к Летчику пришли, почему теперь убегаем сломя голову? Сейчас опять применим приемчик про хонориков-близнецов. А ты его своей красотой загипнотизируешь, – сказал он Соне. – Как того прораба на пруду. Сразу все расскажет и покажет!

– Нет, – вдруг решительно произнесла Соня. – Разговаривать с Петровым нам еще рано. Мне кажется, он такой же преступник, как и те, кто к нему приезжали…

Ничего себе открытие! Макар от удивления разжал руки и чудом поймал Нюка, когда тот уже выскользнул из-под его куртки.

Глава V

Знание – источник грусти и печали

Кончается одно, начинается другое. Так идет время, так чередуются все дела и события. Этот нехитрый закон жизни Макар открыл сам. И если, например, заканчивались каникулы, он не сильно расстраивался: ведь и школьные занятия тоже когда-нибудь закончатся и начнутся следующие каникулы, которые, возможно, будут даже лучше предыдущих.

Получалось, что Макар не просто открыл закон всемирного времятечения, а научился преодолевать печаль и уныние, которые иногда появлялись в конце какого-нибудь интересного занятия. Ну и что, что оно завершилось? Следующее может оказаться еще интересней!

Но, получается, не такие простые эти законы жизни, чтобы их легко было применять на практике. Вот, казалось бы, закончилась их проверка и найден Летчик. Сидит у себя в квартире, никакой не похищенный, живой и даже вполне здоровый. Но разве достигнута цель? Если проверка принесла столько вопросов, разве можно считать ее законченной? Явно пора было заменить слово «проверка» более подходящим. «Расследование» – пожалуй, будет поточнее.

И не заканчивается одно, начинается другое, а все продолжается! Расследование продолжается.

После долгого молчания Макар просто взорвался бесконечными вопросами. А кому их задавать, если не Соне – вот она, рядом? Он начал с самого главного.