Тайна пиратской бухты. Тайна лесного дерева - Виктор Александрович Авдеев Страница 7

– Мне не понятен ваш настрой, молодой человек, – сухо ответил он. – Если вы хотите выступить свидетелем несчастного случая официально, это ваше личное право. Мне все равно.

– Я так не думаю, – поднял вверх указательный палец глава детективной троицы. – Когда в бухту нагрянут полицейские с расспросами, прораб начнет искать, от кого произошла утечка информации. И смею заметить, вряд ли это здесь будет кому-то выгодно, учитывая его явный авторитет среди строителей.

– Делайте, что хотите, – повторил мужчина, но было слышно, как его голос слегка дрогнул. – Мне ничего не известно. Все, что здесь произошло, вы и сами наблюдали. А если вы хотите узнать больше, попытайте счастья, поговорив с прорабом, он здесь решает. Но, сдается мне, Ким просто вышвырнет вас отсюда, как котят.

– Заманчивое предложение, но исход беседы уже заранее известен, – сразу отказался Марк и тут же добавил. – Могу я поговорить с Феликсом? Так, кажется, зовут одного из ваших рабочих?

– Нет, он второй день подряд не появляется на рабочем месте, – сказал мужчина. – Стучали к нему в дом – не открывает. Может, и с ним что-то случилось… – он осекся, но тут же взял себя в руки, – то есть, если очень нужно, можете сами попробовать найти его. Зеленая улица, коттедж номер восемь. Но лучше идите домой и поиграйте в какую-нибудь увлекательную игру. А мне пора возвращаться к своей работе, всего доброго.

И он, ускоряя шаг, направился прочь, резким движением руки выплеснув содержимое кружки на землю. Марк глядел ему вслед, пока тот не скрылся из виду, и задумчиво теребил нижнюю губу, а две пары глаз, принадлежащие Тиму и Пэм, глядели на мальчика ошарашенным, и в то же время, восхищенным взглядом. Наконец к Пэм первой вернулся дар речи.

– Марк, ты никогда в жизни еще не вел себя так нагло и невоспитанно! – принялась отчитывать его сестра. – Какое право ты имел так наседать на человека? Да он гораздо старше нас! Я чуть со стыда не умерла на этом самом месте!

– Она права, – поддержал ее Тим, – и нам повезло, что он вообще стал с нами разговаривать в таком тоне. Все это могло закончиться гораздо хуже…

– Мы детективы, и нашим главным инструментом является мозг, а не чувства, – Марк стал объяснять свое поведение. – Для достижения поставленной цели всегда придется искать различные средства, и не все они будут опираться на правила общепринятого этикета. Иногда мы будем вынуждены схватить за горло человека, занимающего положительную сторону в той или иной истории, и ослабить хватку на негодяе. Расследование преступления – это театр неиссякаемой импровизации. И самое главное в этой постановке – достойная кульминация, приносящая желаемый результат и подчеркивающая мастерство выбранной нами профессии.

Ребята, раскрыв рты, выслушали главу их троицы, даже Шикс перестал копошиться на шее Тима и смиренно замер. Бесспорно, интеллект Марка работал на двести процентов, но иногда он выдавал такие вещи, что, хоть стой, хоть падай.

– А теперь вернемся к насущным делам, – более скромно продолжал тот. – Сегодня мы уже не успеем наведаться в гости к штукатуру, поэтому предлагаю перенести визит на завтра.

Чуть позже, прощаясь по привычке у калитки Ларкиных, Марк сказал:

– Завтра после школы я отправлюсь к Феликсу, попытаюсь узнать, почему он пропал. А вы должны навестить пострадавшего и расспросить его о случившемся. Может быть, он незадолго до этого ссорился с кем-нибудь. И забери обратно ключ, Тим. Уверен, он обрадуется пропаже и более открыто пойдет на контакт. После, собираемся у нас в детской для отчета. А сегодня я немного понаблюдаю за нашим соседом.

Марка вернул ключик Тиму, а тот, в свою очередь, сунул Марку в руки бинокль.

– Будь осторожен, – напутствовал на прощание Тим и, махнув рукой друзьям, отправился на автобусную остановку, прижимая к себе несносного хорька.

Сразу после ужина Марк отправился в свою комнату. Пэм настойчиво вызывалась составить ему компанию, но мальчик сказал, что «маячить возле окна вдвоем небезопасно, ибо возможные излишние действия с нашей стороны имеют больше шансов привлечь к себе внимание, нежели наблюдение в одиночку». Конечно, она поняла не все из сказанного им, но спорить с главой их троицы было бессмысленно. Если он сказал свое слово, значит так и будет. Пэм отправилась к себе, обиженно задрав нос, и в гордой разобщенности улеглась на кровать с детективным романом в руках. «Был бы моим братом Тим, он бы обязательно разрешил мне присутствовать», – подумала она и, поджав губы, углубилась в чтение.

На улице почти стемнело, однако коттедж по соседству упрямо оставался без освещения. По-видимому, Альфреда еще не было дома. Марк предусмотрительно не стал зажигать свет и у себя. Он даже сдвинул шторы вместе, оставив лишь небольшую щелку для тайного обзора, и уселся напротив у окна. Бинокль Тима он держал под рукой. Просидев в вечернем сумраке комнаты с полчаса, мальчик все-таки зажег настольную лампу и без интереса стал листать различные журналы до той поры, пока не начал клевать носом. Чтобы не терять оставшейся бодрости, он неспешно принялся вытряхивать карманы своей бездонной жилетки и складывать все обратно. Коробок спичек, небольшой моток стальной тонкой проволоки, кусок мела, пара канцелярских скрепок, пухлый блокнот для записей, карандаш, старый выпуск свернутой газеты Варлицких новостей, найденная на берегу моря капсула, катушка ниток и еще много всякой мелкой всячины. Когда с этим занятием было покончено, Марк вновь выглянул за штору, но в доме все еще было темно. Тогда мальчик устроился на диване, уставившись в желто-серый потолок, но вскоре его веки сомкнулись, и он провалился в сон.

Возможно, он так и проспал бы до утра, а очнувшись утром, корил бы себя за беспечность, но его гораздо раньше разбудил какой-то стук за окном. Марк разлепил глаза. Стрелки будильника показывали начало двенадцатого. Сморщившись, будто от зубной боли, и раздосадованный тем, что умудрился проворонить два драгоценных часа слежки, он резко поднялся на ноги и мигом выключил светильник. Стопка журналов, лежащая рядом, соскользнула и с глухим стуком ударилась об пол. Марк выглянул через щелку в окно. Небо затянули облака, укрыв за собой сияние лунного шара, и бледное расплывчатое пятно было не способно как следует осветить землю. Мальчик раздвинул шторы чуть больше и стал таращить глаза в темноту через линзы бинокля, пытаясь уловить любое движение в соседском саду. Но, кроме колыхания ветвей на легком ветру, все пребывало в застывшем спокойствии.

Вдруг на лестнице послышались шаги, и дверь в комнату Марка распахнулась, демонстрируя в свете коридорных ламп силуэт рассерженной мамы на фоне дверного проема. Казалось, даже ее спальный халат не предвещал ничего хорошего. Марк отпрянул от окна и повернулся к ней лицом, стараясь сохранять невозмутимость характера.

– В это время ты уже должен быть в постели, – сухо проговорила она, – а ты даже не готов ко сну. И почему у тебя в комнате такой бардак? – она ткнула пальцем в разбросанную по полу литературу.

– Мне захотелось почитать перед сном некоторые научные статьи для расширения кругозора, – спокойным голосом объяснил Марк. – Однако не рассчитал свои силы и уснул до той поры, пока журналы не свалились вниз.

– Как раз от этого грохота я и проснулась. А что ты делал у окна? – допытывалась старшая Ларкина, уперев руки в бока.

Марк лихорадочно соображал, что лучше ответить. Сказать правду или придумать стороннюю причину. Решив не фантазировать, он ответил:

– Я услышал шорох на улице и выглянул убедиться, что это не грабители, но я никого не увидел. Наверное, мне просто показалось.

Напряженное молчание со стороны мамы длилось несколько секунд.

– Укладывайся спать, – наконец сказала она, – и чтобы больше никакого шума. Мне нужно хорошенько выспаться.

Когда она удалилась, Марк снова выглянул наружу. Сад оставался непотревоженным, но взглянув в сторону дома, мальчику показалось, что в одном из окон промелькнуло слабое оранжевое свечение, но тут же угасло, оставив в глубоком замешательстве главу детективной троицы.

Марк узнает много нового

Зелёная улица была расположена в центре города, в нескольких кварталах от дома Ларкиных. Она и правда была зеленая – почти у каждого