Анна Устинова - Тайна старого кладбища Страница 9

– Все равно надо выяснить, – настаивал Дима. – Иначе я не засну.

– Может, бабушка еще и не знает, – засомневалась Маша.

– Она про Коврову-Водкину знает все, – категорично заявил Дима. – Пошли.

Он уже спускался по лестнице, когда Маша выбежала из своей комнаты вслед за ним.

– Не вздумай приставать сразу к бабушке с расспросами, – нагнала она брата в передней.

– А как же тогда? – растерялся он.

Нужно что-нибудь придумать.

– Может, сделаем вид, что мы подрались? – предложил Дима.

– Сообразил!

– А что такого? – продолжал Дима. – Бабушка раньше всегда выбегала нас разнимать.

– Тебе сколько лет? Семь? – покосилась на него Маша.

– Нет. Мне пятнадцать, – простодушно ответил Дима.

– Ты еще бы Коврову-Водкину заставил с Людовной подраться, – усмехнулась Маша. – А бабушку нашу послал бы их разнимать.

Едва представив себе величественную Наталью Владимировну, которая тузит Симочку, Дима зашелся от громкого хохота.

– Они дерутся, – проговорил он сквозь смех, – а Филимоновна па…

Договорить он не смог.

– Что «па», – тоже хохотала Маша.

– Палит… в них… из газового… пи… – стонал Дима.

– Что у вас происходит? – показалась в передней Анна Константиновна.

– Бабушка! – с такой радостью закричал Дима, словно они целый год не виделись.

Анна Константиновна удивленно вскинула брови.

– Не обращай на него внимания, – перехватила инициативу Маша. – Ему просто смешинка в рот попала. По-моему, он на пруду перегрелся.

– Голова не болит? – забеспокоилась пожилая ученая дама.

– Ничего у меня не болит, – поторопился успокоить внук. – Мы хотели у тебя узнать…

– Пойдем, бабушка, посидим перед сном на веранде, – перебила брата Маша. – Помнишь, как раньше?

Прием сработал. Когда близнецы были маленькими, Анна Константиновна в погожие дни перед сном сидела с ними на веранде, рассказывая какие-нибудь занимательные истории.

– Да ну вас, – с деланным равнодушием махнула рукой бабушка. – Вы уже почти взрослые.

– Все равно очень хочется послушать, – взмолилась Маша.

– Ну, тогда тряхнем стариной, – явно растрогалась Анна Константиновна. – Работать сегодня я уже все равно больше не буду. А спать еще вроде рано.

– Пошли, – первой двинулась в глубь дома Маша.

Пройдя гостиную и столовую, они вышли на широкую веранду, и расселись по удобным соломенным креслам. Из сада пахло розами. Шиповник был весь в цвету.

– Ну, что бы вам рассказать? – задумалась Анна Константиновна.

– Про Симочку! – выкрикнул Дима.

– Не, понимаю, чем она вас так заинтересовала? – пожала плечами Анна Константиновна.

– Обожаю людей с необычной судьбой, – объявил Дима.

– Судьба у нее действительно необычная, – согласилась бабушка.

– Надо же! – пылко воскликнула Маша. – Отец– африканец полюбил русскую, а потом пропал в Африке.

– Ну, теперь-то подобных историй пруд пруди, – усмехнулась Анна Константиновна, – а в сороковые годы это выглядело настоящей экзотикой.

– Вот именно, – с глубокомысленным видом произнес Дима.

– Но я ведь вам о Симочке рассказала все, что знала.

– Нет, не все, – возразила Маша. – Мне, например, непонятно, почему Симочка раньше каждое лето гостила у Натальи Владимировны на даче, а потом куда-то исчезла. Мы, например, с Димкой ее никогда до этого лета не видели.

– Ну, в этом как раз ничего интересного нет, – ответила бабушка. – Наташа всегда была человеком отзывчивым, но характер…

Анна Константиновна выдержала выразительную паузу.

– Дело в том, что, когда Симочка была уже студенткой, они с Наташей вдруг разругались, – про должала бабушка.

– Из-за чего? – полюбопытствовала Маша.

– Не знаю, – развела руками Анна Константиновна. – Я у Наташи еще тогда пыталась выяснить, но она темнила.

– Значит, так и неясно? – спросил Дима.

– Мне, во всяком случае, нет, – ответила бабушка. – До прошлого года они даже по телефону не разговаривали.

– До прошлого? – Дима подался вперед.

– Ну да, – подтвердила Анна Константиновна. – А потом Симочка вдруг нежданно-негаданно нагрянула к Наташе на дачу. Несчастная старуха так обрадовалась! И теперь в Симочке души не чает.

– И когда же она нагрянула? – с деланным равнодушием произнесла Маша.

– Дайте-ка вспомнить, – Анна Константиновна приложила указательный палец ко лбу. – Наташа меня в этот день пригласила пить чай. А я начала описывать в мемуарах, как ваш дедушка ездил на международный конгресс биологов в Сочи. Ну да. Это был сентябрь. С памятью у меня, слава богу, пока еще все в порядке, – не без гордости отметила она.

Дима, не моргая, смотрел на бабушку.

– Что с тобой? – удивилась она.

– По-моему, Димка спать хочет, – вышла из положения Маша.

– Да, – слабым голосом проговорил брат. – Я что-то сегодня устал.

– И мне, кажется, пора, – Анна Константиновна, зевая, поднялась с кресла.

Они вернулись в дом. Бабушка пошла умываться. Близнецы поднялись к себе.

– Ты слышала? – едва они очутились в его комнате, спросил Дима.

– Все сходится. – Маша была совершенно ошеломлена открытием.

– Я тебе говорил, – торжествующе произнес брат. – Эта Людовна сразу показалась мне подозрительной.

– Что же это все значит? – прошептала Маша и подошла к окну.

В конце июня в Подмосковье ночи очень светлые. Полной темноты не наступает. Поэтому, несмотря на поздний час, за лесом по-прежнему можно было увидеть шпиль заброшенной часовни.

– Что же за всем этим кроется? – повторила девочка.

– Ничего полегче спросить не можешь? – отозвался брат.

– Не могу, – ответила Маша. – Ясно пока одно: Симочка каким-то образом связана с этой могилой.

– А может, и со смертью Голубки? – предположил Дима.

– И могила странная, – подхватила Маша. – Ни имени. Ни фамилии. Ни даты рождения. Только надпись. Как там сказано?

– «Спи спокойно, моя голубка», – напомнил Дима.

– Вот-вот, – продолжала Маша. – Разве так бывает?

– По-разному бывает, – откликнулся брат. – Откуда ты знаешь? Может, покойница так завещала?

– Завещала? – переспросила Маша.

– Ну да, – кивнул Дима. – Некоторые вообще просят не хоронить себя, а развеять прах по ветру.

– Это я знаю.

– А один ученый перед смертью потребовал, чтобы его тело поместили в резервуар с выкачанным воздухом. Чтобы, когда наука найдет средство от смерти, его оттуда достали и оживили.

– Ого! – на сей раз, удивилась Маша.

– Вот тебе и «ого»! – Дима был очень рад, что хоть чем-то смог потрясти сестру.

– Никогда не думала, что ты столько всего знаешь про похороны, – искренне восхитилась Маша.

– Я вообще много знаю, – не преминул заметить брат.

В другое время Маша непременно отпустила бы в ответ какую-нибудь колкость. Однако сейчас она лишь молча смотрела на Диму.

– Значит, ты думаешь, это нормально, когда могила без имени?

Ну, может, и не совсем нормально, но само по себе объяснимо. У этой женщины вполне могла от несчастной любви крыша съехать. Вот она перед смертью и велела поставить себе такое надгробие.

– Скорее у ее возлюбленного крыша с горя съехала, – усмехнулась Маша. – И он ей забацал памятник с голубкой. А Симочка…

– У нее с крышей, по-моему, полный порядок, – перебил Дима. – А вот с совестью…

– Надеюсь, она ничего не замышляет против Ковровой-Водкиной? – испугалась сестра.

– Откуда я знаю, – пожал плечами Дима. – Зачем-то ведь она у Натальи Владимировны появилась.

– И, похоже, в ближайшее время не собирается отсюда уезжать, – заметила Маша.

– Откуда ты знаешь, что не собирается? – не понял Дима.

– Ты не видел, как она Коврову-Водкину настраивает против Филимоновны? – начала объяснять Маша. – Такие, как Симочка, зря стараться не будут.

– Может, она просто вредная, – выдвинул свою версию Дима.

– Даже если и так, она бы не стала взваливать на себя заботу о Наталье Владимировне, – с чисто женской проницательностью отметила Maшa.

– При чем тут забота? – не понял Дима.

– При том, что если Филимоновна обидится и уйдет, заниматься хозяйством придется Симочке, – растолковала сестра. – Это меня и настораживает.

– Почему настораживает? – уставился на нее брат.

– Потому что если бы, предположим, Симочке просто захотелось на халяву провести летние месяцы в Красных Горах, она, наоборот, с Филимоновны пылинки бы сдувала.

– Теперь врубился, – кивнул Дима.

– Наконец-то.

– Ты хочешь сказать, что ей не нужны свидетели? – разволновался брат.

– Именно, – подтвердила девочка. – Филимоновна за сохранность имущества Ковровой-Водкиной голову готова сложить.

– Да уж, – усмехнулся Дима. – И за саму Коврову-Водкину тоже.

– А главное, у нее на даче есть, чем поживиться, – добавила Маша.